Но Хэнк, прикованный к месту горьким опытом и чем-то еще, был не в состоянии пошевелиться.
А потом с улицы донесся тихий призрачный голос, который произнес нараспев: «И может вред мне принести огонь, вода иль груз Земли. Но пыль мне друг».
Патрик снова бросил взгляд на Хэнка. Потом без единого слова перемахнул через подоконник и убежал прочь.
Хэнк так и стоял на одном месте. Через полминуты он вспомнил, что на вдохе надо закрывать рот. Наконец он убедился, что улица пуста, и начал закрывать окно, но тут послышалось тихое «мяу».
Он взял на руки кота и осторожно ссадил его на улицу. После этого закрыл окно и ставни, задвинул засовы, взял счетчик Гейгера и машинально начал считать себя.
Эти двое были просто отчаянными стервятниками в безлюдных краях смерти и радиации.
Плохой день для продаж
[19]Массивные яркие двери с шумом разъехались, и Роби горделиво выкатился на Таймс-сквер. Люди, глазевшие, как одевается пятидесятифутовая девушка-манекен, и читавшие свежие новости с табло в ярд высотой, тут же повернулись к нему.
Роби – это ново. Роби – это весело. Еще какое-то время он будет на пике популярности.
Но Роби не зазнавался. Тщеславия у него было не больше, чем у пластмассовой розовой великанши, которая даже не моргала голубыми механическими глазами.
Роби окинул взглядом толпу, понял, что окружен, и остановился. Напустив на себя нарочито загадочный вид, он молчал.
– Ма, он совсем не похож на робота! Скорее на черепаху!
В этом была доля истины. Нижняя часть Роби представляла собой не касавшуюся тротуара металлическую полусферу, окантованную пористой резиной. Верхняя – металлический ящик с отверстиями, способный кружиться и наклоняться.
Этакая хромированная юбка с орудийной башней.
– Слишком похож на колесный танк, – заметил ветеран Персидской войны и поспешно укатил на колесиках, подобных тем, которыми был оснащен Роби.
Освободилось место, и те, кто уже был знаком с Роби, воспользовались этим, чтобы дать ему проход. Роби покатился в брешь. Толпа загудела.
Роби ехал медленно, проворно уворачиваясь от ног в скайлоновых чулках и носкосинах. Резиновый бампер служил лишь дополнительной защитой.
Тут наперерез ему выскочил мальчуган, ранее назвавший его черепахой. Встав посреди тротуара, он хитро ухмылялся.
– Привет, ребенок, – произнес Роби мягким голосом телеведущего, в прямом смысле.
Мальчик перестал улыбаться.
– Привет, – прошептал он.
– Сколько тебе лет? – спросил Роби.
– Девять. Нет, еще восемь.
– Замечательно, – ответил Роби. Из его плеча вытянулась металлическая рука и остановилась в дюйме от мальчика. Тот отпрянул.
– Это тебе, – ласково сказал Роби.
Мальчик осторожно взял из аккуратно отлитой металлической клешни красную конфету на палочке. К ним тут же подскочила женщина с парализованным сыном.
Выдержав паузу, Роби предложил:
– Хочешь запить леденец чем-нибудь вкусненьким? – Мальчик вытаращил глаза, но облизывать конфету не перестал. Роби легонько помахал клешнями. – Всего четвертак, и за пять секунд…
Сквозь лес ног продралась девочка.
– Роби, я тоже хочу леденец! – объявила она.
– Рита, вернись! – сердито крикнула женщина в третьем ряду.
Роби внимательно осмотрел девочку. Его система распознавания силуэтов была несовершенной, и определять пол детей он не умел, а потому повторил:
– Привет, ребенок.
– Рита!
– Дай мне леденец!
Не обратив внимания на требования – хороший продавец всегда сосредоточен на цели и не тратит наживку попусту, – Роби победно заявил:
– Уверен, ты читал «Юных завоевателей космоса». Взгляни, что у меня есть…
– Эй, я девочка. Ему ты дал леденец!
Услышав слово «девочка», Роби завис. Он рассеянно произнес:
– Тогда… ты наверняка читала «Космическую стриптизершу Джиджи Джонс». Могу предложить последний выпуск этого увлекательного комикса, еще не поступившего в продажу в стационарные торговые автоматы. Всего лишь пятьдесят центов, и за пять секунд…
– Пропустите меня, я ее мать!
– Я приведу ее, – ответила через усыпанное ярким порошком плечо девушка в первом ряду и шагнула вперед на своих шестидюймовых платформах. – Дети, а ну, кыш отсюда! – небрежно бросила она, закидывая руки за голову и описывая пируэт перед Роби, чтобы похвастаться коротенькой безрукавкой и облегающими слаксами, выше колен плавно переходившими в скайлон. Девочка уставилась на незнакомку. Та грациозно завершила пируэт.
Роби умел определять по силуэтам пол взрослых, хотя иногда допускал забавные и нелепые ошибки. Он восхищенно присвистнул. Толпа зааплодировала.
Кто-то заметил, обращаясь к приятелю:
– Вот если бы он был как настоящий робот… человекоподобный…
Приятель помотал головой:
– Так интереснее.
На новостном табло, о котором все забыли, появился текст: «Холодный компресс горячему перемирию? Ванадин намекнул, что Расс готов сдать Пакистан».
Роби продолжал вещать:
– …новый сногсшибательный красочный эффект, получивший название «Кровь Марса», в комплекте с пульверизатором и всеразмерными напальчниками, полностью покрывающими каждый палец до ногтя. Всего пять долларов – несмятые банкноты принимаются в барабан рядом с моей рукой, – и через пять секунд…
– Спасибо, Роби, не нужно, – лениво ответила девушка.
– Напоминаю, – не унимался Роби, – что соблазнительная «Кровь Марса» еще в течение трех недель будет недоступна для приобретения у других роботов и людей-торговцев.
– Спасибо, не нужно.
Роби тщательно сканировал толпу.
– Быть может, среди вас есть джентльмены… – начал он, но тут сквозь ряды людей протиснулась женщина.
– Кому говорю, вернись! – крикнула она девочке.
– Мне не дали леденец!
– …кому пригодится…
– Рита!
– Роби – обманщик! Ай!
В это время девушка в безрукавке сама оглядывала ближайших джентльменов. Решив, что шанс на принятие кем-нибудь из них предложения Роби сильно ниже пятидесяти процентов, она грациозно влилась обратно в толпу. Путь для Роби снова был открыт.
Однако он не спешил, в очередной раз вкратце описав волшебные свойства «Крови Марса» и не забыв про слоган о «страстных когтях марсианского рассвета».
