Маманя тоже поняла, что он не шутит. Она слегка окрасилась в пурпур и ударилась в интроспекцию. Папа притворился, будто не заметил. Однажды наедине он мне сказал, что игнорирование – лучший способ успокаивать маму. Женщинам, объяснил он, необходимо получить сполна свою долю переживаний. И правда, мамане только на пользу идет периодическая смена телесного цвета.
Через два оборота папаня выскочил из кабинета, размахивая билетами.
– Вруп дал добро, – сообщил он, – и позволил помочь ему с поиском бутонов. Нашелся один роскошный, причем в нашей Галактике, ближе к ее краю. Маме не придется паковать для нас межгалактическое белье. – И ухмыльнулся нам, детям. – Я связался со школой, учителя согласились продлить вам каникулы, но дочке задание: подтянуть младшего по истории Галактического средневековья, а самой доткать гобелен Звездных племен. Ну а тебе, мой юный гептопус, – и уставился на меня всеми пятью глазами, – предстоит собственными силами освоить курс тензорного исчисления.
Вот такой он, наш папаня: щупальце тяжелое, прикосновение легкое. Вдобавок скромняга, по виду ни за что не скажешь, что он важная шишка. Не горазд чваниться, но к нему прислушиваются очень важные персоны, такие как Вруп.
Новость о домашнем задании на каникулы не довела меня до пурпурного каления, но и восторг я изображать не стал. Тому, у кого семь щупальцев, многомерная геометрия не страшна – ее можно учить на ощупь. Конечно, сеструха и мелкий подняли крик, но маманя живо их укоротила.
Мне иногда кажется, что папаня, учеба и Всекосмический Отец – это одно и то же. Билеты он приобрел на прыжок в окрестности звезды, которая согревала созревший мир. Там нас ждала встреча с директором турбазы.
– И что, этот директор будет распоряжаться нашей жизнью? – поинтересовалась сеструха. – Может, он тиран вроде древних гептархов?
– Пусть только попробует! – Папаня агрессивно утолстил щупальца.
– А как называется планета, куда мы летим? – осведомился мелкий.
– Пока это всего лишь номер на галактических картах, – ответил папаня. – А на сотне с лишним туземных жаргонов ее имя… – он захрюкал, подражая фонемам, которыми тамошние жители пользуются для общения, – Дас Вельт, Эль Мундо, Терра… Ах да, еще Земля.
– А чем мы будем там заниматься и успеем ли вернуться к плавательным фестивалям? – забеспокоился мелкий.
– Давай, если ты не сильно против, довольствоваться тем, что дает нам будущее, и проживать по одному дню зараз, – сурово осадил его папаня. – И надеяться, что нам не встретятся зеленые плетельщики.
Папаня больше ни слова не сказал о зеленых плетельщиках, а я не нашел никаких сведений о них в мыслекапсулах из его библиотеки.
Которые теперь поглощал с жадностью. Планеты Роя, Рассветные цивилизации, миры Обода, труд самого Врупа «Шествие сознания: этикет для галактических туристов» и тому подобное.
Зато я немало узнал о том, как планеты-бутоны сводят счеты с жизнью. Похоже, большинство рас находились в младенчестве, в военной фазе, когда открыли расщепление ядра и термоядерную реакцию. У одних дошло до экспериментов с подземными атомными взрывами, другие слишком глубоко хранили ядерные материалы, третьи вели междоусобную минную войну… А в таких случаях, если не соблюдать осторожность, запросто может сдетонировать планетарное ядро – и мир вспыхнет, как микросверхновая.
Если раса преодолевает психосоциальный перевал примитивной военной стадии, она спасена. Планета открывает для себя Галактический Союз, и вступает в него на правах младшего партнера, и получает кучу благ. Если же нет… Что ж, хорошей соседкой ей уже не стать, а наши астрономы охотно выжмут из микросверхновой море информации заодно с капелькой простого садистского удовольствия.
Ну а пока созревшая планета решает, взорваться ей или нет, она представляет собой самый интересный объект во всем космосе. Предупрежденные Стражами Разума, следящими из своих межгалактических гнезд за всеми перспективными шариками, студенты, ученые и просто охотники за сенсациями слетаются туда со всей Галактики; хватает и гостей из-за ее пределов. Но есть жесткое условие: обитатели бутона не должны получить даже малейшего намека на то, что они теперь актеры в самой волнующей космической мелодраме. Если туземцы узнают о происходящем, дело будет безнадежно испорчено, независимый психосоциальный выбор не состоится. Поэтому мероприятие очень тщательно охраняется, даром что мы, жители планет Галактического Союза, слывем невероятно зрелыми и мудрыми (с чем папаня категорически не согласен).
Официально считается, что все это делается в интересах науки и образования, но я-то знаю, что очень многие обыватели, утомленные пресной жизнью, посещают планеты-бутоны исключительно ради острых ощущений. И даже Стражи Разума, по слухам, закрывают глаза на мелкие проделки туристов. Наверное, это нехорошо, но так уж устроена Вселенная – коррупция в ней была, есть и будет. А папаня, тот вообще считает, что даже отъявленные злодеи и непроходимые тупицы имеют право на образование – вот и пускай хапают столько знаний, сколько можно добыть любыми нечестными путями.
Пока мы ждали своей очереди в космопорту – причем мелкий ерзал от нетерпения, а маманя погрузилась в самые глубокие интроспективные недра, – я поделился с папаней кое-чем из прочитанного.
– Похоже, сейчас, когда мы вот-вот отправимся, – скромно произнес я, – у меня уже есть большинство ответов на мои вопросы.
– Так и работает образование, сынок, – по принципу антиклимакса, – произнес папаня и подчеркнул свои слова хлопком щупальца. А то, что он сообщил мне затем, было послано узким лучом, чтобы не перехватила маманя. – И я не уверен, что все увиденное тобой будет в точности соответствовать учебникам. У настоящего йорфиса клыки всегда зеленей, чем у снящегося в кошмарах.
Для мелкого путешествие стало сплошным разочарованием – за исцарапанными метеорами иллюминаторами не полыхали никакие солнца. Только поступила команда «Приготовиться к мгновенному перемещению!» – и бац! – мы уже плаваем в густом рое гептопусов и иных галактических существ, в огромной прозрачной сфере космической турбазы, чей диаметр раза в три больше, чем у выбранной нами для посещения планеты.
У турбазы почти невидимая оболочка. Благодаря ее искусственному напряжению и давлению содержащегося в ней воздуха она сохраняет круглую форму. А мы – просто рой зеленоватых полупрозрачных гептопусов, парящих в невесомости на фоне звездного неба. И только одна звездочка с бахромой щупальцев согревает этот объем пространства и привлекшую нас синевато-коричневую планету.
Земля (это если повторять папанино хрюканье) явно имела больше воды, чем суши. Два увиденных мною сразу континента здорово смахивали на раскормленных зеленявок: одна вцепилась в ледяную шапку, другая – в его хвост. Как я узнал позже, континенты на противоположной стороне планеты выглядят еще нелепей – вообразите сценку, где йорфис убивает грунча, а рядом трясется от ужаса седлоспинный флютч. Просто чумовой шарик!
Мы обалдело любовались им с десяток пульсов, пока не заерзал коротыш и не стал выяснять, где тут можно принять ванну. А сеструха углядела тетеньку, маманину приятельницу, которую мы никак не ожидали здесь встретить. Маманя сей же миг вынырнула из своей интроспекции – и давай с этой дамой сплетничать, к великому облегчению папани.
