Ф. У.: Твою мать. Извините за выражение. Но какой же чудовищный кошмар. И какая чертовски невероятная история.
М. Б.: Вы мне не верите?
Ф. У.: Верю. Вопрос в том, поверят ли другие.
(Молчание.)
Ф. У.: А Люси?
М. Б.: Она приехала в гостиницу. С ней все хорошо.
Ф. У.: Черт побери, но почему вы не обратились в полицию?
М. Б.: В полицию?
Ф. У.: Чтобы вам обеспечили защиту!
М. Б.: Защиту? От чего? От человека, который нашел и забрал Беллу, хотя при ней были люди Бориса? Даже подумать смешно. Полиция мне не поможет. Все зависит только от меня самого. Правила простые. Пока я их выполняю, могу чувствовать себя в безопасности.
Ф. У.: А что Люси говорит по этому поводу?
М. Б.: Она остается со мной и с Беллой. Говорит, что уже слишком сильно замешана во всем этом, чтобы выйти из игры. К тому же Люциферу известно, кто она. Она не в безопасности, коль скоро не в безопасности я сам.
Ф. У.: И что же вы теперь будете делать?
М. Б.: Мы… Я буду искать того, кто старается подставить меня под убийства, и — черт его знает как — попробую найти Мио. Возможно, на самом деле это одно и то же. Кое-кто именно так и думает.
Ф. У.: А полиция? Она до сих пор считает, что Бобби и Дженни убили именно вы?
М. Б.: Наверняка. Но пожар в шхерах, когда погибли дед и бабушка Беллы, смешал им все карты. Ведь в нем меня никак не обвинишь. По крайней мере, сейчас они так считают.
Ф. У.: Но они знают, что Белла вернулась?
М. Б.: Да, но не знают, где она была. И это их раздражает. Особенно потому, что я не склонен сотрудничать. Я твержу, что понятия не имею, кто ее похищал. И точно так же не имею понятия, кто норовит подставить меня под два убийства.
Ф. У.: Понимаю. Но в конце концов вам, наверно, придется рассказать? Чтобы вас не обвинили еще и в похищении Беллы?
М. Б.: Наверно. Сейчас в полиции, похоже, раскол. После пожара в шхерах подозрений против меня поубавилось. Но этого недостаточно. В общем, только вопрос времени, когда тот, кто хочет убрать меня с дороги, сделает следующий ход. Я позвонил вам, так как хочу, чтобы сохранилась моя версия всего происшедшего. Надеюсь, вы не чувствуете себя обманутым? Думаю, я вполне четко сформулировал вашу задачу.
Ф. У.: Совершенно верно. И, как я сказал по телефону в первый раз, когда вы звонили, мне уже доводилось работать со щекотливым материалом. Хотя нынешний ни на что не похож.
М. Б.: Могу себе представить.
(Молчание.)
Ф. У.: Люцифер. Кто он? Шериф Стиллер?
М. Б.: Какое-то время я был уверен. А теперь не знаю. И не знаю, сколько еще рискну ковыряться в этом вопросе. Ничего особо не изменится, если он останется анонимом.
Ф. У.: Я вот думаю о том, что вы узнали по телефону. Что вовсе не планировалось сажать Сару за убийства в Штатах. Что Люцифер занервничал, когда этот Бенсон опознал ее по фотографии и против нее начали расследование. Если Стиллер действительно Люцифер, все это не составило бы проблемы. Ведь как шериф он мог просто замять дело?
М. Б.: Нет, не мог, иначе бы выставил себя некомпетентным или странным. С другой стороны, он имел доступ к информации и мог быстро делать ответные ходы. Если, конечно, Стиллер и есть Люцифер… мы ведь по-прежнему точно не знаем.
(Молчание.)
М. Б. Я пытаюсь смотреть на случившееся как на театр. Сара Техас — первый акт. Теперь начинается второй, где главную роль играю я. Мне надо раскрыть два убийства. Найти пропавшего ребенка. И позаботиться о своей семье. Черт его знает, как я со всем этим справлюсь. Но должен. Так или иначе.
