В общем, может быть, я и не все запомнил дословно из сказанного Жаровым, но суть очень близка именно к этому изложению, к тем словам, которые я услышал от своего друга на военном параде ННА Республики.
Честно признаюсь, что я уже не с таким восторгом воспринимал этого действительно великолепного немецкого тамбурмажора.
БОГОМОЛОВ И «БЕЛЫЕ МЫШИ»
[49].1961 год
Я не раз был свидетелем необычного поведения Саши Богомолова, когда он явно нарушал правила дорожного движения. У немцев любое нарушение правил дорожного движения строго наказывалось, это, однако, не касалось дипломатов. Их могли, естественно, остановить, любезно что-то объяснить, однако, если возникала какая-то конфликтная ситуация или машина с дипломатическим номером проезжала, не обращая внимания на предупреждение дорожной полиции, в посольство иногда поступали сообщения об этих грубых нарушениях правил дорожного движения. Саша, заметив, что его нарушения фиксируются полицией и это может привести к сообщению в посольство, сам останавливался. Ждал, когда к машине подойдет «белая мышь». Не выходя из машины, опускал стекло и еще на подходе полицейского начинал громко кричать, имитируя полное незнание немецкого языка: «Никст ферштеен! Никст ферштеен!» Далее следовала полная словесная абракадабра по-русски, типа: «Дружба! Москва-Берлин! Ракета! Спутник! Юрий Гагарин! Поехали!» Он повторял эти слова в разных вариантах, одаривая полицейского лучезарной улыбкой. Полицейский в ответ только мог улыбнуться, махнуть рукой и, делая нужное движение полицейским жезлом, отпустить его. Саша плавно трогался с места и, продолжая так же улыбаться и коверкая немецкое слово «До свидания», кричал: «Аув фиттерзе-ен!» Обе стороны оставались довольными собой, жалоб в посольство на Богомолова никогда не поступало.
ПЕРЕКРЫТИЕ СЕКТОРАЛЬНОЙ ГРАНИЦЫ В СТОЛИЦЕ ГДР БЕРЛИНЕ. 13 августа 1961 года
Поздним вечером 12 августа 1961 года в Берлин стали въезжать колонны военных грузовиков. В них сидели вооруженные члены боевых рабочих дружин — цвет рабочего класса Республики. За ними в таких же грузовиках следовали полицейские и армейские части национальной народной армии ГДР (ННА). Солдаты ННА начали укладывать вдоль западной секторальной границы Берлина спираль Бруно и устанавливать столбы, натягивая на них колючую проволоку. По иронии судьбы колючая проволока была изготовлена в ФРГ и закуплена правительством ГДР по каналам внутри-германской торговли якобы для своих внутренних нужд и до определенного времени хранилась на складах Республики.
Шел первый час ночи 13 августа 1961 года. Так началась заранее спланированная сверхсекретная операция стран социалистического содружества по перекрытию государственной границы ГДР в ее столице — Берлине, получившая название «антифашистский защитный вал», а у врагов социализма — «стена позора».
Эта крайне важная для сохранения социализма в ГДР и удержания страны в социалистическом лагере операция готовилась в обстановке глубочайшей секретности. На закрытых совещаниях руководителей партий и правительств социалистических стран неоднократно говорилось о необходимости укрепления ГДР и ее границ, но не назывались ни конкретные шаги, ни даты их проведения. А между тем торчащая в теле ГДР заноза — Западный Берлин — ежедневно и ежечасно не только напоминала о себе, но и наносила серьезный экономический и политический ущерб Республике, а стало быть, и всему социалистическому лагерю. Раскол Германии, начавшийся проведением нашими бывшими союзниками по Второй мировой войне денежной реформы в 1948 году в западной ее части, вскоре привел к образованию в мае 1949 года ФРГ, а вслед за этим, в качестве ответной меры, и к созданию в октябре того же года ГДР со столицей в Берлине. Сразу же возникла проблема беженцев из Республики. Поток их, возрастая из года в год, был настолько мощным, что стоил Республике с октября 1949 года по август 1961 года почти трех миллионов своих граждан, не пожелавших жить в социализме по разным причинам, в том числе и по экономическим. Только в одном 1953 году на Запад через Берлин ушло более 300 тысяч человек. Прежде всего уходили лучшие специалисты и интеллигенция, для которых уровень жизни в ФРГ становился в несколько раз выше, чем в социалистической Республике. Действовавшие в Западном Берлине денежные обменные пункты оценивали марку ГДР в четыре, а то и в пять-шесть раз ниже марки ФРГ. Открытая граница приводила к тому, что многие жители Западного Берлина, обменяв деньги у себя дома, буквально забивали все театры, рестораны, бары, кафе и закусочные в столице ГДР, скупали огромное количество продуктов, так как стоимость всех видов напитков и продуктов питания в ГДР была приблизительно такой же, как в Западном Берлине, включая все виды услуг для населения. Даже проститутки, которых в Восточном Берлине тоже было предостаточно, стоили в несколько раз дешевле, чем в Западном Берлине. В общем, один только экономический ущерб от утечки всех видов продукции ГДР в Западный Берлин составлял более 5 миллиардов марок в год. К этому следует добавить несколько десятков тысяч жителей столицы и ее пригородов, которые работали на предприятиях и фирмах Западного Берлина, получая там западную валюту, меняя ее затем на марки ГДР и возбуждая тем самым свое окружение по месту жительства в Республике. Работавший уборщиком в Западном Берлине житель столицы получал в итоге зарплату самого высокооплачиваемого служащего в ГДР. Превратить же Восточный Берлин в «витрину» социалистического лагеря, о чем мечтал Хрущёв, нам было не под силу. Как мы ни старались, мы так и не смогли уговорить пойти на экономические жертвы наших друзей в социалистическом лагере, так как из всех европейских социалистических стран жизненный уровень населения в ГДР был выше всех остальных. Западный Берлин в те годы был центром шпионажа и провокаций Запада против социалистических стран, прежде всего против ГДР. Из этого поистине осиного гнезда во все концы Республики исходили саботаж и диверсии. К сожалению, иного и не могло быть: здесь проходила горячая линия между Западом и Востоком; именно здесь, в Германии, противостояли друг другу две мощнейшие военные группировки, возрастающая сила которых вот-вот могла достичь критической массы, после чего всегда следует взрыв. В этом городе сталкивались интересы многочисленных разведок и спецслужб стран НАТО и Варшавского договора.
Только посвященные понимали, какую опасность таят в себе красивые неоновые рекламы и что кроется за витриной западного мира.
Если мне не изменяет память, одна из вражеских диверсий была в 1960 году, когда в демократическом Берлине и части ГДР стала стремительно распространяться дизентерия. Положение спасла советская вакцина, срочно доставленная в ГДР. Заразу остановили. Созданная комиссия установила, что источник инфекции был в сливочном масле, которое поступило в продажу после переработки. Вывод специалистов был однозначен: чтобы получить такой мощный источник инфекции, нужно было бы вылить в масло на заводе колбу с дизентерийной палочкой или вывернуть в продукцию кишечник больного. Это была диверсия. Шло испытание на нашу прочность в биологическом оружии.
