– Мне это никогда не казалось чем-то важным, – говорит он. – Крист напивался не каждую ночь, а всего лишь через одну. Если он пьет, то до беспамятства – и моментально превращается в умственно отсталого. Крист не может говорить, все, что он может, – это жестикулировать и крушить все вокруг. Я никогда не думал об этом как о проблеме, хотя, возможно, последние несколько лет я отношусь к этому с большим сожалением. Вокруг пьет столько моих знакомых, что мне это не кажется чем-то необычным.
На гастролях в Миннеаполисе группа остановилась у барабанщицы Babes in Toyland Лори Барберо, которая всегда могла приютить инди-группы, проезжающие через Города-близнецы
[64]. Судя по всему Кристу показалось, что Барберо на него пялится, и он закричал: «Хватит таращиться!», замахал руками и плашмя упал на шкаф, полный тарелок, которые с грохотом завалились на пол.
– Крист никогда не хотел сделать ничего плохого, – говорит Чэд. – Но если бы он был в здравом уме, то никогда бы не наделал такого дерьма. Я думаю, что из-за выпивки вырывалось наружу то, о чем он даже не задумывался, и то, что он никогда бы не произнес вслух, если бы был трезвым.
На просьбу вспомнить какие-то конкретные происшествия, Чэд отвечает, – сейчас все слилось в одно целое. Если подумать, то, по сути, он просто напивается, а затем вокруг постоянно что-то ломается.
Курт тоже вытворял довольно странные вещи. В Чикаго он купил на гаражной распродаже большое распятие. На дороге он опускал стекло фургона, показывал распятие какой-нибудь ничего не подозревающей жертве и фотографировал ее выражение лица. Да, в дороге они развлекались, как могли.
– Мы были совершенно нищими, – говорит Курт, – Боже, мы впервые увидели Соединенные Штаты. И у нас была своя группа, мы зарабатывали достаточно денег, чтобы выжить. Это было потрясающе. Это было реально здорово. И если бы Джейсон не был таким придурком, все было бы еще лучше.
Крист заметил недовольство Джейсона еще в начале тура и рассказал об этом Чэду и Курту.
– Мы пытались поговорить с ним, но Джейсон не захотел это обсуждать, – говорит Крист. – Он полностью замкнулся в себе.
Крист и Курт часто подолгу гуляли и болтали. Во время прогулки у озера Мендота в Мэдисоне, штат Висконсин, Крист спросил:
– Тебе не кажется, что группа стала слегка странной с тех пор, как появился Джейсон? Это уже не та группа, что была раньше.
Группа выглядела и звучала более «роково», как сказал бы Брюс Пэвитт. Они обвинили в этом Джейсона. Сценический стиль Джейсона был похож на шоу-бизнес больше, чем у остальной части группы, – он позировал, размахивая волосами в классическом стиле Sub Pop, изображая на своей стороне сцены рокерскую походку петуха.
– Джейсон был похож на павлина под амфетамином, – говорит Курт. – Он был таким позером, что я не мог в это поверить. Это даже немного смущало. Все было так наигранно и сексуально. И да, это было отвратительно. На самом деле то, что Джейсон нам не подходит, было очевидно с самого начала.
– Странно, но он даже не хотел репетировать новые номера, – говорит Крист. – Джейсон репетировал сет, но не хотел джема или чего-то еще. Он откладывал гитару. (Джейсон отрицает это, обьясняя, что, в связи с тем, что группа стремилась к славе, они репетировали всего несколько раз перед гастролями, и что о джеме не могло быть и речи, поскольку все свое время они посвящали изучению песен, написанных Куртом.)
– Мы заметили, что Джейсон действительно немного странный, – говорит Крист, который тоже рано почувствовал склонность Джейсона к рок-музыке. – В первый же день, когда мы репетировали, он привел девушек, чтобы немного потусоваться. Это уже о чем-то говорит.
Ни Курт, ни Крист не проводили много времени в обществе Джейсона, и из-за сложностей, которые они встречали на своем пути, они лишь все больше и больше отдалялись друг от друга.
– Все пошло не так, – говорит Крист. – И вскоре он стал вести себя странно.
Группа отыграла потрясающее шоу в Sonic Temple в Питтсбурге, настолько великолепное, что Курт разбил одну из своих любимых гитар, Fender Mustang. Джейсон очень разозлился из-за этого.
– Мы спросили: «Что такое? Это же рок-н-ролл!», – говорит Крист, который утверждает, что «у нас не было денег, и он вроде как финансировал шоу».
Группа начала ломать инструменты несколько месяцев назад. Если концерт был неудачным, они ломали их от злости. Если же выступление было действительно хорошим, инструменты бились от радости. Простых, размеренных выступлений было мало, поэтому оборудование ломалось довольно часто. Все началось 30 октября 1988 года на выступлении в общежитии Колледжа вечнозеленого штата.
– Началось, – говорит Крист. – Было весело. Казалось, что нельзя закончить концерт, не сделав чего-то эффектного или необычного. Неважно, насколько хорошо мы играли, всегда казалось, что этого недостаточно. Так что, если разбить инструменты и эффектно закончить этот концерт, то смело можно было заявить: «Выступление удалось». Мы не могли просто так взять и уйти со сцены.
На гастролях они находили дешевые гитары в ломбардах – и даже иногда поклонники просто так давали им гитару или в крайнем случае Джонатан Поунман отправлял инструменты службой доставки Fed Ex – ребята перетягивали на них струны под левую руку и разбивали в тот же вечер.
– Это было весело, и даже если концерт получался дерьмовым, это добавляло ему зрелищности, – говорит Крист. – Потом это вошло в привычку.
* * *
Крист недавно выцарапал на стене фразу «NIRVANA: ОБМАНЩИКИ, КУРИЛЬЩИКИ КРЭКА, УБЛЮДКИ-САТАНИСТЫ» и был так доволен этим лозунгом, что рассказал об этом Курту. Курт поместил его на заднюю часть своей футболки, которую делал сам. Спереди была репродукция гравюры с изображением одного из кругов ада из дантового «Ада», книги, на которую наткнулся Курт, зависая в библиотеке Абердина. Джейсон отпечатал все футболки, заплатил за них, а потом продавал после концертов. Они быстро стали иконой моды инди-рока. Вероятно, Джейсон срубил на этом кучу денег.
Они планировали отправиться в Канаду, но добрались только до Нью-Йорка, где 18 июля, во время семинара по новой музыке в клубе Pyramid в Ист-Виллидж, сыграли дрянное шоу. Это было последнее выступление Джейсона в составе Nirvana
– Мне кажется, что Джейсон не справился с трудностями гастролей и не смирился с тем, что пришлось долгое время находиться взаперти вместе с нами, – говорит Крист. – И мне кажется, что он был недоволен нашей группой, потому что ему хотелось, чтобы мы были больше похожи на рок, а мы были в большей степени панком.
– Мы выдвинулись в сторону Нью-Йорка, и именно тогда Джейсон затих, – продолжает Крист. – Он даже не разговаривал с нами. Когда мы впервые встретились с Антоном Бруксом, нашим пиарщиком в Великобритании, он спросил: «Кто такой этот Джейсон? Почему он такой тихий?» Ребята из Mudhoney в Нью-Йорке спрашивали: «Почему этот Джейсон такой тихий?» Мы играли шоу в клубе Maxwells в соседнем Хобокене, штат Нью-Джерси. Это был хороший концерт. А Джейсон так и продолжал молчать. Мы провели в Нью-Йорке около четырех дней. Семинар новой музыки. Мы смотрели выступления Sonic Youth, Mudhoney и Laughing Hyenas в «Ритце». А Джейсон пошел на спид-метал-группу Prong в CBGB’s. Понимаете, о чем я? Это уже говорило о многом.
