Курт не сомневался, что кальвинисты были искренни, и ему нравились их идеи, но он сомневался в их перспективах. Он находил их альтруизм наивным – они, казалось, не понимали, что все это было несбыточной мечтой.
– Кажется, что все на андеграундной сцене стремятся к утопии, но существует настолько много различных фракций, и они настолько разделены, что это просто невозможно, – говорит Курт. – Если ты не можешь заставить гребаное андеграундное движение объединиться и прекратить пререкаться из-за ненужных мелочей, то как, черт возьми, ты собираешься добиться этого на более масштабном уровне?
Курт даже ощутил, что на Nirvana давят, требуя помочь революционному движению.
– Я чувствовал, что моя группа оказалась в ситуации, когда она должна была в революционном смысле бороться против крупных корпораций, – говорит Курт. – Множество людей ждали этого. Они говорили мне: «Вы поистине можете стать инструментом, стать тем, что действительно изменит мир». А я думал: «Как вы смеете так давить на меня? Это глупо. И я чувствую себя глупым и заразным».
Таким образом, «подростковый дух» – это в каком-то смысле саркастическая реакция на идею реальной революции, но он также поддерживает эту идею. И дело не только в конфликте двух противоположных идей, но и в смятении и гневе, которые этот конфликт вызывает у рассказчика, – он злится на то, что запутался. Идея «Это забавно – проигрывать и притворяться» признает трепет альтруизма, даже подразумевая, что это явно бесполезно.
– Вся песня состоит из противоречивых идей, – говорит Курт. – Это просто насмешка над мыслью о революции. Но мысль-то хорошая.
Частью принятия революции является уничтожение апатичных типов, которые не поддерживают ее. Сам Курт признает, что его поколение больше других страдает от апатии.
– О, конечно, – говорит он. – Особенно люди из рок-групп, которые не имеют образования. Это нападение и на нас. Мы должны были пролить немного света на наши идеалы, на то, откуда мы пришли, но на самом деле мы не способны даже на это. Мы проделали довольно хорошую работу, но это никогда не было нашей первоочередной целью. Мы просто хотели быть в гребаной группе.
Teen Spirit звучит жестоко – стук барабанов явно полон злости, гитары – сплошная роящаяся масса едва сдерживаемой жестокости, вокал больше похож на крик, чем на пение.
– Я не думаю о песне в таком ключе, – говорит Курт. – На самом деле это вовсе не такая уж грубая песня. Крик по-настоящему звучит только в конце. Она такая чистая, и это просто идеальная смесь чистоты и сладких задниц, и в ней были как мягкие места, так и крючки, которые просто впиваются вам в голову на протяжении всей песни. Человеку, не привыкшему к чему-то подобному, это может показаться чрезвычайно жестким, но как по мне, это звучит довольно слабо.
Скорее всего, музыка Nirvana была так сильно наполнена гневом из-за его семейных проблем.
– Я уверен, что это так, – говорит Курт, – но я очень зол на общество, и в любом случае стремился бы к такой музыке.
У Дэйва Грола несколько иной взгляд на смысл песни.
– Честно говоря, я не думаю, что все именно так, – говорит он. – По большей части дело в названии песни, а это всего лишь строчка, которую друг написал на стене. Это было забавно и остроумно. Это, в сочетании с видео с этим адским фестивалем, во многом определило смысл песни. Просто видя, как Курт пишет текст песни за пять минут до того, как впервые споет ее, довольно трудно поверить, что песня несет в себе какое-то послание. Есть пространство, которое просто нужно заполнить слогами или рифмами.
Если оставить в стороне импровизированные каракули, одним из примечательных аспектов Teen Spirit было то, что, в отличие от многих предыдущих песен такого типа, Курт ни в чем не винил старшее поколение – он возлагал вину на свою собственную аудиторию. Это подразумевает чувство ответственности, которое не совсем соответствует стереотипу бездельника. Хотя Teen Spirit был смелым и провокационным вызовом, Курт чувствует, что перешел черту осуждения.
– Я попал в ловушку, указывая пальцем на это поколение, – говорит Курт. – Результат не очень-то позитивный. Он вызывает отчуждение и ощущение, словно злой отчим говорит тебе что-то вроде: «ты должен сделать все правильно» или «ты должен быть более полезным, или ты перестанешь мне нравиться». Я не собираюсь этого делать, потому что знаю, что в восьмидесятые годы мое поколение было чертовски беспомощным. Правое крыло было столь сильным, что мы почти ничего не могли поделать.
Я знаю, что, вероятно, создалось ощущение, будто «Курт Кобейн ненавидит своих слушателей, потому что они апатичны», а это не совсем верно. За последние два года я заметил, что у молодого поколения более позитивное, более разумное сознание, и доказательство тому – глупые вещи, такие как журнал Sassy
[85] и MTV в целом.
Хотите вы это признать или нет, но позитивное понимание есть, и люди становятся более человечными. Я всегда был оптимистом, но внутри меня живет этот маленький Джонни Роттен, который просто обязан быть саркастическим мудаком.
Создав эту песню, в том положении, в котором мы находились, я не могу утверждать, что высмеивал или же саркастически или осуждающе относился к молодежному рок-движению, потому что отношение ко мне сразу стало бы отрицательным. Сначала я хотел обмануть людей. Я хотел, чтобы люди думали, что мы ничем не отличаемся от Guns n’ Roses. Потому что тогда они бы сначала слушали музыку, принимали нас, а потом, возможно, начинали слышать именно то, что мы хотели сказать после того, как мы получили признание. Так было проще.
In Bloom изначально была нацелена на дилетантов андеграундной сцены, спортсменов и мелких мейнстрим-типов, которые начали ходить на концерты Nirvana после выхода Bleach. Но что примечательно, она еще больше соответствовала той массовой популярности, которую обрела группа. В песне смешиваются образы рождаемости и разложения, особенно в припеве, о парне с пистолетом, который любит подпевать музыке Nirvana, «но он не знает, что это значит». Блестящая ирония заключается в том, что мелодия настолько хорошо запоминается, что миллионы людей действительно подпевают ей. К тому же она хорошо описывает бывших участников группы, таких, как Джейсон Эверман, Дэйв Фостер и Аарон Буркхард, которые были искренне увлечены музыкой группы, но не совсем соответствовали панк-рок-идеалам Курта и Криста.
Come As You Are звучит не так, как все остальные песни на этой пластинке, – с этим таинственным мутным, расплывчатым ощущением она показывает превращение Курта из мизантропа в человека более широких взглядов.
– Я устал от людей, осуждающих друг друга и ожидающих, что люди оправдают их ожидания, – говорит Курт. – Я делаю это всю свою жизнь. Я – Рыбы по гороскопу, а для Рыб свойственно расстраиваться из-за людей и ожидать, что они будут вести себя определенным образом, а они не делают этого, и поэтому ты постоянно зол на них. Я устал от этого.
