– Tío Фернандо! – Мальчик потряс его за плечо, прекрасно понимая, что без толку.
Обшарив дядины карманы, он нашел лишь горстку монет: Фернандо пропил все деньги разом.
– Нет, нет, нет!
Эстебан готов был растерзать своего дядю и вырвать триста пятьдесят песо из его черной, отравленной алкоголем печени. Мальчик обыскал весь дом и ничего не нашел – даже банки бобов, чтобы продать.
Остался лишь один человек, который мог помочь, – мистер Седжвик.
«Разберись», – велел он Виктору Мадере после собрания в столовой, как и в тот раз, когда пострадал Гидиот.
Эстебан почти не сомневался: узнай сеньор Седжвик про стрижку газона ножницами, он запретил бы такое наказание. И если рассказать, как именно Виктор «разобрался» с МамаЛу, – Уоррен за нее вступится. Он хороший человек. Он пытался защитить МамаЛу от загадочного Эль Чарро, чьего лица Эстебан так и не увидел. Уоррен дал денег – много денег, – чтобы мальчик не остался на улице, не подозревая, что дядя Фернандо – беспробудный пьяница. Эстебан не сомневался: если сеньор Седжвик узнает правду, то вытащит МамаЛу из Вальдемороса.
Дорога от дома Фернандо в Паса-дель-Мар до поместья Седжвиков занимала полчаса. Эстебан проделал весь путь бегом, царапая ноги об острые камешки, которыми была усеяна тропа через джунгли. Надежда окрыляла мальчика. Он лез сквозь заросли, уворачивался от веток, норовивших хлестнуть по лицу. Наконец растительность поредела, и вдали показалась ограда усадьбы.
Уоррен и Скай сели в серебристый «Пежо». Водитель поддал газу и вырулил с подъездной дорожки, кольцом опоясывавшей дом. Машина уже миновала кованые ворота, когда подбежал Эстебан.
– Подождите! – Он бросился следом по грунтовой дороге.
Из-под колес вырывались клубы песка.
– Скай! – крикнул Эстебан и закашлялся; в легкие проникла пыль.
Девочка обернулась и посмотрела на него сквозь песчаное облако.
– Стойте! – Эстебан замахал руками. – Скай!
Он согнулся, пытаясь унять колотье в боку.
Скай отвернулась, и автомобиль скрылся за поворотом.
– Скай, – прохрипел Эстебан, рухнув на колени.
Пот закапал на пыльную, иссушенную землю.
Эстебан не понимал, почему Седжвики бросили его на дороге. Он не видел подругу с тех пор, как уехал к Фернандо. Неужели Скай его не искала? Неужели не скучала по нему и МамаЛу?
Наверное, у них возникли срочные дела, и когда подруга вернется, обязательно ему расскажет. Эстебан решил дождаться. Чем скорее он поговорит с сеньором Седжвиком, тем лучше.
Мальчик вновь подошел к воротам и увидел, как Виктор Мадера закрывает их на висячий замок. Виктор. Это он во всем виноват! Он отправил МамаЛу в тюрьму. Весь гнев, все отчаяние Эстебана выплеснулись наружу. Мальчик забыл, что ему всего двенадцать, а перед ним – наемный боец со стажем. Забыл, что даже Блондинчик и Брюс Ли порой проигрывали в драке. Он помнил лишь одно: из-за этого человека МамаЛу попала в Вальдеморос.
– Виктор! – Эстебану удалось застать его врасплох, к тому же за месяцы тренировок он неплохо отработал удары.
Он зарядил ногой прямо в грудь сопернику.
– Estás puto!
[21] Ты спятил? – Виктор отшатнулся, и цепь звякнула о ворота. – Я же велел оставаться у Фернандо! Сейчас научу тебя слушаться старших! – Он шагнул к Эстебану.
Драки как таковой не случилось. Мальчик зажмурился, и на него обрушился град ударов – в грудь, в спину. Когда Эстебан упал, Виктор пнул его в живот.
– Проваливай, говнюк!
Эстебан мотнул головой.
– Я не уйду, пока не увижу сеньора Седжвика, – прохрипел он, морщась от боли.
– Думаешь, сеньору Седжвику есть до тебя дело? Думаешь, он вытащит твою мамашу из тюрьмы? – рассмеялся Виктор. – Бедный ты, наивный bastardo
[22]. Ты для этих богатеньких gringos
[23] – как вчерашняя газета: прочитали и выкинули.
– Неправда! – Эстебана смахнул слезы, оставив на грязных щеках бурые разводы. – Скай – моя подруга!
– Неужели? – Виктор состроил жалостливую мину. – Тогда ответь: твоя подруга с тобой попрощалась? Она сказала, что уезжает и больше никогда не вернется?
– Врешь! Грязный, поганый лжец!
– Что ж, валяй, жди дальше.
Виктор ушел. Боль и усталость помешали Эстебану его удержать. Весь в синяках и ссадинах, мальчик дрожал от гнева и стыда. Он чувствовал себя сломленным и немощным, съежившись у запертых ворот под безжалостным полуденным солнцем.
Прошло несколько часов; Эстебан ждал. В усадьбе было тихо. Слишком тихо. Ворота никто не отпер, прислуга не появлялась. Куда подевался охранник? Где садовник? Эстебану не хотелось верить, что все исчезли. Скай ни за что бы не уехала, не попрощавшись. Ни за что!
Когда на небо высыпали звезды, Эстебан приковылял к воротам и поглядел сквозь решетку. Наружное освещение дома не работало, фонари вдоль дорожки к флигелю тоже не горели. Тогда Эстебан перелез через живую изгородь на заднем дворе и взобрался по дереву на подоконник спальни Скай. Подняв раму, открыл окно, которое никто не запер на ночь.
Мальчик включил свет и осмотрелся. Странно было находиться в этой комнате одному. Как-то неправильно. Кровать была заправлена, а вот платяной шкаф выглядел так, будто кто-то в спешке собирал вещи. Любимые книги Скай, ее нарядные платья – все исчезло. Под ногами что-то зашуршало. Паркет был усыпан бумажными фигурками. Здесь валялись все волшебные, чудесные звери, которых он складывал из самой лучшей бумаги, какую только мог найти. А теперь их с презрением рассыпали по полу. Некоторые были растоптаны, превратившись в нелепые, бесформенные комки.
Мальчик поднял бумажного скорпиона, вспомнив, как долго и кропотливо его мастерил. Кто-то расплющил его тельце, но жало по-прежнему торчало вверх. Возможно, Виктор не лгал. Возможно, Уоррену и Скай плевать. Возможно, они просто держали Эстебана и МамаЛу при себе, а потом раздавили, словно ненужный ворох бумаги.
Эстебан отшвырнул скорпиона и скривился от боли: полученные тумаки давали о себе знать. Он выглянул в окно и увидел тонкий месяц, отражавшийся в пруду. Вспомнил, как Скай, свернувшись калачиком, лежала под одеялом, а МамаЛу рассказывала о волшебном лебеде, что прятался в здешнем саду, – о лебеде, который показывался лишь изредка, в новолуние.
Лебедь был редчайшей красоты, и мало кому хотя бы раз посчастливилось его увидеть.
Эстебан не поверил тогда, не верил и сейчас. Все это ненастоящее – и волшебство, и сказки, и «жили они долго и счастливо». Все пустое и бессмысленное. Его отец не был храбрым моряком и никогда не любил ни сына, ни невесту. Скай никогда не была хорошей подругой.
