– Скай, – улыбнулся он, – ты мне устроила чертов клубничный расстрел!
⁂
Дамиан снова закрепил над кроватью москитную сетку, и мы отошли полюбоваться результатами моих трудов.
– Гляди ты: не умеет кашеварить, а шьет неплохо! – покачал головой Дамиан.
– Чему тут удивляться? Я училась у мастера!
– Значит, все эти цветочки на шарфиках МамаЛу не прошли даром?
– Это называется «вышивка». И да, МамаЛу меня отлично выучила.
– Ну, не знаю… – Дамиан подергал латаный-перелатаный балдахин. – Думаю, нужно провести тест-драйв.
– Предлагаешь после обеда заняться…
Я не договорила – Дамиан увлек меня под полог. Не то чтобы я возражала. Да и не смогла бы. Потому что влюбленный Дамиан был прекрасен: он пьянил и сводил с ума, он требовал и отдавал – и всегда, всегда был ненасытен.
Так пролетали дни – в неистовом вихре ощущений, страсти, открытий. Ночи проходили так же. Я начала принимать противозачаточные таблетки, которые так и лежали в моей сумочке с тех пор, как Дамиан вырвал ее у меня из рук на заправке. Пару недель я пропустила, но тут уж ничего не поделать.
Каждое утро Дамиан собирал для меня манго и строго наказывал не приближаться к плите. Я заправляла постель, не забывая вернуть жестянку «Лаки Страйк» под подушку. Иногда я перебирала содержимое коробочки, надеясь, что вещи сохранили мимолетный аромат хозяйки, однако все перебивал запах застарелого табака.
Когда Дамиан возвращался, мы с ним завтракали на веранде. Хотя свободных стульев водилось в избытке, я садилась к нему на колени. Мне нравилось накручивать его волосы на палец. Он позволял, несмотря на то что мы оба знали – его это раздражает. А я нехотя разрешила ему насыпать мне в пупок песка. Эти маленькие уступки сблизили нас еще сильнее.
Мы устраивали пикники на пляже. Дамиан жарил арахис, сбрызгивая его морской водой. Мы ели орехи теплыми, вприкуску с красными бананами и кремовыми бобами – овальными семенами в белой сочной мякоти, которые прятались в крупных, около фута длиной, стручках. Сырыми эти бобы напоминали отсыревшую сладкую вату, стоило же немного подсушить их на солнце – и они приобретали яркий ванильный привкус.
Вооружившись масками и трубками для ныряния, мы плавали над рифами, глядя на завораживающий подводный балет. Косяки рыб носились среди кораллов и актиний. Мягкие горгонарии
[51] и гигантские губки мерцали на пятнистом от солнечных бликов дне. Голубые рыбы-хирурги, рыбы-ангелы и пятнистые скаты-орляки скользили рядом с нами. Из водорослей взмывали черепахи, раскинув ласты, будто крылья.
Как-то раз, когда мы отдыхали на пляже, Дамиан решил прикрыть меня от губительного ультрафиолета. Прикрыть своим телом. Я думала, секс на пляже – отличная идея, пока ветер не начал швырять песком нам в лица – и не только. В общем, секс на пляже уж слишком нас пропесочил.
– Что за манеры! – усмехнулся Дамиан, когда я прервала поцелуй, чтобы выплюнуть попавшую в рот песчинку.
Мы ополоснулись и поплыли к яхте.
– Идем. – Я потащила Дамиана к кровати, на которой провела не одну ночь, испытывая к нему лютую ненависть.
– Только не здесь! – Он не хотел вспоминать то время.
– Нет, здесь! Тебе нужно с этим разобраться раз и навсегда. Я тебя уже простила, теперь ты должен простить себя сам.
– Скай…
Я закрыла ему рот поцелуем, ведь все, что имело значение, как соприкасаются наши губы, как сплетаются языки. Я смаковала каждое мгновение. Наконец я почувствовала, что он уступает – медленно, но верно. Где бы мы ни находились: здесь, на яхте, на пляже – да хоть на луне, – не нашлось бы на свете такого мрачного места, которое не смогла бы осветить любовь.
Дамиан обращался со мной как с королевой. Каждый мой порез и синяк он искупал поцелуями; каждую секунду заточения возмещал нежностью. Его движения были удивительно, трогательно сдержанны, хотя в силе его желания сомневаться не приходилось. Чем больше ласки он мне дарил, тем сильнее разгоралась его страсть, пока мы не затерялись в волнах тончайших ощущений: в трепете пальцев, сжимавших мои бедра, в скольжении кожи под его ладонями.
Я уткнулась носом ему в шею, а он, зарывшись губами в мои волосы, нашептывал сладкие признания. Я обхватила его бедрами, впилась ногтями в напряженные мышцы его спины. Мне хотелось быть ближе, еще ближе.
– Трахни меня. Трахни прямо сейчас, – прошептала я, направив его рукой.
Наши тела слились в едином ритме. Я наслаждалась тем, что полностью нахожусь в его власти. Мы крепко прижимались друг к другу, плоть к плоти, так тесно, что я слышала, как бьется сердце у Дамиана в груди. Он входил в меня, вращая бедрами то в одну, то в другую сторону, затем перешел на быстрые, неглубокие толчки. Я притянула его за шею и жадно поцеловала, скользя языком по его губам. Он поднял меня над кроватью, схватил за ягодицы и вошел в меня жестко и глубоко. Мои мысли перемешались; я задыхалась в сладкой агонии, отдавшись жаркому, затмившему все вокруг наслаждению. Крепко сжав мое тело, Дамиан тоже застонал, не в силах больше оттягивать неизбежное.
Я прильнула к нему, положив голову ему на плечо.
– Тебе по-прежнему не нравится эта кровать?
– Скай! – проворчал он.
– Что?
– Не хочу сейчас думать ни о какой кровати.
⁂
На скалистой отмели образовалась заводь с соленой водой. Волны наполняли ее через два перешейка. Дамиан соорудил из камней перегородку, чтобы во время прилива рыба заплывала в водоем и оставалась в ловушке, когда волна схлынет. Сюда приплывали рыбешки помельче, чем те, что попадались на удочку, и ужасно костистые в придачу. Ну и пусть: нам с Дамианом просто нравилось проводить время вместе.
– Расскажи про своего парня из Сан-Диего.
Дамиан втирал мне в ступни самодельный скраб – смесь песка с кокосовым маслом.
– Про Ника?
– Не знаю, с кем ты там ужинала в тот вечер.
– Ты что, за мной шпионил?
– Угу.
– Маньяк! – усмехнулась я. – Что касается Ника… Он неплохой парень. Я ходила с ним на свидания четыре месяца. Мы так и не перешли на другой уровень. Мы никогда не были парой.
Наверное, мне следовало испытывать вину перед Ником, однако моя к нему симпатия не шла ни в какое сравнение с тем, что происходило сейчас.
– А мы с тобой – кто? – уточнил Дамиан.
Он закрутил банку с кокосовым маслом и помог мне подняться. Мы вошли в воду, и волны смыли песок с моих ступней, оставив их гладкими и шелковистыми.
– Работает, – прокомментировала я. – Этот твой островной спа-салон.
– Ты мне не ответила.
