Ник пытался меня отговорить. Потом понял, что мое решение окончательно, и пожелал нам со Сьеррой удачи. Когда я провожала его в аэропорту, меня на миг охватила паника. Все, к чему я привыкла, осталось в Сан-Диего. Там я знала, куда идти, с кем говорить, чего ожидать. И там был Дамиан. В тюрьме, но все-таки рядом.
Меня охватила тоска по тем временам, когда мы с Дамианом жили на крошечном пятачке суши посреди бескрайнего океана. Самолеты один за другим взмывали в воздух, а меня придавило к земле одиночество. И вдруг я почувствовала, как ко мне подходят мама, папа и МамаЛу, внушая мне непостижимое чувство причастности к чему-то большему. Я поняла, что нахожусь там, где нужно.
⁂
Мы жили в небольшой квартире в малоэтажном здании между Паса-дель-Мар и Каса Палома; с балкона открывался вид на рынок. Автобус до Вальдемороса останавливался прямо напротив дома. До пляжа и школы, где училась Сьерра, мы добирались пешком. Удачное расположение компенсировало плотный поток машин и гул, доносившийся с рынка. Ночью, когда все затихало, мы со Сьеррой слушали шум океана. Порой я закрывала глаза и представляла, что лежу под сетчатым пологом в крошечном, утопающем в зелени домике.
Теперь все маски были сорваны. Вокруг лежали документы. Я не могла убежать от реальности, в которой Дамиан сидел в моей комнате, на моем стуле. Не важно, как он проник в дом: он многому научился в Каборасе, да и в тюрьме тоже. Меня встревожило не то, что он пробрался в квартиру или нанял частного детектива. Нет, больше всего я волновалась за Сьерру. Она спала в соседней комнате, а я понятия не имела, что задумал ее отец.
– Ты должна была мне рассказать, – Дамиан подошел к кровати.
Мне показалось, что воздух вокруг него колеблется.
– Что тебе нужно? – Я отпрянула; его присутствие, его пристальный взгляд дурманили и пугали одновременно. – Ник…
– Ник живет в Сан-Диего и счастливо женат. Он приезжал, чтобы помочь тебе с благотворительным фондом для женщин Вальдемороса. Показать его папку?
Черт. Я-то надеялась, что упоминание Ника заставит его уйти. Я видела, как Дамиан смотрел на соперника. В его глазах будто зажглись пламенные стрелы, готовые пронзить врага насквозь.
– А ты неплохо устроилась, учитывая обстоятельства. – Дамиан сел на край кровати и посмотрел на меня, задержав взгляд на сползшей с плеча бретельке. – Эдакая принцесса среди черни.
– Я сделала все, что могла. И выжила без тебя.
– Я не знал. – Он поправил мою бретельку, погладив пальцем небольшой шрам.
Мне так хотелось закрыть глаза. Восемь лет. Восемь долгих, одиноких лет. Иногда я ходила на свидания. Я мечтала влюбиться. Никто не вызывал во мне сильных чувств, а Дамиан пробудил их одним прикосновением. Однажды познав его любовь – побывав в его огне, получив его клеймо, – я уже не верила в чуть теплые, фальшивые поцелуи.
– Я думал, твой отец основал для тебя что-то вроде фонда, не связанного с его бизнесом.
– Так и было. Только я потратила все деньги на его врачей.
Я внимательно разглядывала лицо Дамиана. Подбородок стал резче. Брови, нос, губы – выразительнее, будто наконец обрели свое законное место. Наклонись он еще ближе, его дыхание обожгло бы мне шею.
– У вас со Сьеррой не было денег? – Он отпустил мою бретельку и схватил меня за подбородок, заставив посмотреть в его полуночно-черные глаза.
В них сверкало что-то дикое и свирепое.
– Мы справились. – Я оттолкнула его руку.
– Ты должна была мне рассказать.
– И зачем? – разозлилась я. – Чтобы ты влез и все исправил? Ты не можешь ничего исправить, Дамиан! Тебе никогда не забрать назад того, что ты натворил. Может, я специально лишила тебя этой страницы жизни? Может, я наказывала тебя за то, что ты погубил отца? Об этом ты подумал? Месть порождает мес…
Не дослушав, он притянул меня к себе. Он впился в мои губы, силой заставив их раскрыться, ворвавшись внутрь своим языком. Поцелуй не походил на нежный и романтичный. Раскаленное, бушующее пламя, искря, побежало по моим венам. Таков уж Дамиан – дикий и переменчивый, будто летняя гроза. Схватив меня за волосы, он держал мою голову. Отстраниться я не могла. Он не отпускал, пока мое тело не обмякло, пока остатки воли меня не покинули.
– Ты солгала, – проговорил Дамиан, прервав поцелуй. – На твоих губах не месть. Страх. Ты меня боишься, Скай.
– Ты смеешь меня винить? – возмутилась я. – Ты стрелял в меня! Ты собирался убить отца! И я не могла тебя остановить. Мне никогда не совладать с твоими демонами. Твой гнев победил любовь, надежду, веру. Хотел начать сначала? Не выйдет! Я потратила слишком много сил, чтобы мы с дочерью зажили спокойно. Я никому не позволю все разрушить. Я не доверю наше будущее мужчине, который не может попрощаться с прошлым. Ты мне не нужен, Дамиан. Ты мне больше не нужен.
– Лжешь. – Его глаза буравили мое лицо. – Давай попробуем снова. Без обмана.
Дамиан потянулся ко мне, я отпрянула. Он усмехнулся. Один точный, молниеносный рывок – и его губы снова коснулись моих, уже нежнее, хоть я и чувствовала сдерживаемый огонь. Словно красивый арабский скакун, сильный и напористый, пытался обуздать сам себя. Дамиана выдавала дрожь в пальцах, когда они медленно, вверх-вниз, скользили по моей руке. Все его тело дрожало от желания, настолько сильного и явного, что я поняла: у него давно не было близости.
Моя собственная страсть застала меня врасплох. Даже раньше, вспоминая его жадные поцелуи, я будто переживала их снова, отдаваясь волнам удовольствия. Раз за разом я вспоминала, как Дамиан ласкал меня языком, как напрягались его мышцы, как ему нравилось слушать мои стоны и как ускорялись его движения, когда он сам приближался к разрядке.
А теперь он здесь, во плоти, зажигал лампочки в гирлянде моих фантазий. Он был моим центром удовольствия. Все, что вызывало во мне дрожь, исходило от него.
– Дамиан, – простонала я, когда он спустил мою ночную рубашку с плеча и, обнажив грудь, сжал ее уверенно и властно.
Он обхватил губами мой затвердевший сосок. Я выгнула спину. Со стоном он придвинулся ближе, прижавшись ко мне бедрами, чтобы я почувствовала огонь и твердость его желания даже сквозь одежду, которая нас разделяла. Хотелось быть еще ближе, еще быстрее. Мои пальцы занялись молнией на его джинсах, пока он целовал ямочку у меня на шее. Мы превратились в обжигающие прикосновения и прерывистые вдохи – отключили рассудок, не боясь последствий. Он отвел мою руку в сторону – слишком уж долго я копалась – и сам стал стягивать свои джинсы, не отрывая взгляда от моего лица. Я знала: сейчас он оттрахает меня до потери пульса.
– Мама?
Мы так быстро отпрыгнули друг от друга, что я даже моргнуть не успела.
В дверях стояла Сьерра, потирая заспанные глазки. Она глядела на Дамиана как на привидение.
Он прикрывался подушкой, тяжело дыша. Дочка чуть не застала нас в самый неловкий момент. Я поправила ночную рубашку.
