– Не двигайся! – Из тени вырос силуэт, и мне в висок уперлось что-то холодное.
Дуло. Я знала, потому что однажды Дамиан приставил мне револьвер к затылку. И, как тогда, я ощутила тошнотворную слабость, только на сей раз – еще сильнее.
– Зови его сюда. – Незнакомец толкнул меня к двери.
– Кого?
– Хватит юлить, Скай. Зови Эстебана, или Дамиана, или как там его сейчас.
Я узнала голос.
– Виктор!
Я повернулась, чтобы убедиться. Он с размаху ударил меня рукоятью по щеке.
– Делай, что говорю, или я убью девчонку!
– Дамиан! – позвала я дрожащим голосом.
Господи. Шприц на тумбочке. Что этот гад сделал с нашей дочкой?
– Громче! – рявкнул Виктор.
Я крикнула снова.
Дамиан вышел из спальни, на ходу натягивая футболку.
– В чем дело, Скай?
Его голос был таким мягким и расслабленным, что я до крови прикусила губу.
Как думаешь, счастья бывает слишком много?
Виктор толкнул меня обратно в детскую и снова приставил к моему виску револьвер. Дамиан на мгновение замер в дверях, и вдруг будто щелкнул переключатель: возможно, дали о себе знать тренировки в Каборасе, а может, врожденный дар держать эмоции под контролем. Так или иначе, Дамиан мгновенно оценил расклад и остался убийственно спокоен.
– Забирай все, что хочешь, Виктор. Только не трогай Скай и Сьерру.
– Сначала верни мне руку, говнюк! Ну как, сможешь? Восстановишь разорванные нервы? Ты хоть знаешь, каково это – быть калекой в моем бизнесе? Я все потерял! Я…
– Хватит сопли жевать, Виктор. Я понял. Ты потерял рабочую руку. Теперь не можешь стрелять, открывать пиво, дрочить. Виноват-то кто? Тебя ранили на работе, которую ты выбрал сам. Чего тебе надо от нас?
Виктор опешил. Он думал, Дамиан испугается и сразу пойдет на уступки.
– Я хочу, чтобы ты за все ответил! – проговорил Виктор. – Не зря же я ждал восемь лет. Я, правда, не думал застать тут такую идиллию. Уже и семьей обзавелся – ай, молодец! У сынка-ублюдка теперь ублюдочная дочь.
– Если ты хоть пальцем ее тронешь… – Дамиан сжал кулаки.
– Не бойся, она цела и невредима. Я просто вколол ей успокоительного. Не хватало мне нянчиться с орущими детьми.
– Ты накачал мою дочь наркотиками? – У Дамиана на лбу запульсировала жилка.
Таким я его раньше не видела.
– А ты накачал наркотой дочурку Уоррена, – осклабился Виктор. – Побудь теперь в его шкуре. – Он притянул меня ближе.
– Ты пришел за мной, не за ними.
– А ты преследовал Уоррена, что не помешало тебе похитить Скай. Ей не впервой страдать в чужих разборках.
Виктор давил на больное.
– Мы с тобой похожи, – сказал он Дамиану. – По духу мы наемные бойцы и всегда ими останемся. Ты ведь не думал и правда начать новую жизнь? Твоя идея использовать Скай, чтобы добраться до Уоррена, была блестящей. Но теперь, мне кажется, ты втемяшил себе в голову, что влюблен? Я открою тебе глаза. Такие, как она, никогда не полюбят мужчину вроде нас с тобой. Я вот любил твою мать, а она меня отвергла. Сказала, тебе нужен другой пример для подражания. И я возненавидел вас обоих. Уоррен передал мне деньги, чтобы обеспечить ей достойную жизнь в Вальдеморосе, а я оставил ее гнить в нищете. И тебя следовало тогда прикончить. Ты отхватил от меня кусок, однако последнее слово – за мной!
– Не нужно проливать кровь, – сказал Дамиан. – Бери все, что хочешь. Я обеспечу тебя до конца твоих дней. Ты ни в чем не будешь нуждаться.
Внутри у меня все похолодело. Нечто похожее я говорила Дамиану на яхте, пытаясь купить себе свободу. В тот раз мои уговоры не сработали. Его жажда мести вызвала эффект домино, который аукнулся прямо сейчас.
– Думаешь, я в это ввязался из-за денег? – усмехнулся Виктор. – Уоррен отстегнул мне огромную сумму. Это было частью контракта. А еще я получаю приличное пособие по инвалидности. Я здесь не ради денег, а ради…
– …Мести. – Дамиан выплюнул слово, будто оно сочилось ядом. – Я знаю о мести многое, уж поверь. Она ничего тебе не даст, Виктор. Ничего. Одумайся и…
– Заткнись! – оборвал его Виктор. – С кого мне начать? С нее? – Он прицелился в меня. – Или с твоей девчонки?
Я содрогнулась, когда он навел револьвер на Сьерру. Дамиан не мог помешать – боялся, что пострадаем мы с дочкой.
– Убей меня. – Опустившись на колени, Дамиан поднял руки. – Прямо здесь и сейчас. Нашпигуй меня свинцом под завязку. А они тебе не нужны.
Меня охватил ужас. Дамиан не хитрил. Он собирался пожертвовать жизнью ради меня и Сьерры. Более того – он хотел это сделать. В происходящем он винил себя. Если бы он держался подальше, мы с дочкой не оказались бы сейчас в этой комнате.
Может, однажды я стану героем, которого вы с мамой заслуживаете.
– Свидетели мне ни к чему, Дамиан, – заявил Виктор. – Так что вы все сегодня умрете. Выбирай, кто будет первым, или я выберу сам.
Мое сердце застучало, в голове заметались мысли о неизбежном.
– Что ты делаешь, Скай? – голос Дамиана вернул меня к реальности.
Я сражаюсь и не отступаю.
Я с размаху всадила шприц, который все еще сжимала в руке, прямо Виктору в бедро. Тот взвыл от боли и ослабил хватку. В тот же миг Дамиан рванул вперед и сбил его с ног. Виктор выдернул шприц и поднялся. Револьвер по-прежнему был у него. Дамиан загородил меня.
– Не надо, – шепнула я, догадавшись, что он задумал.
Он меня не послушал и бросился всем телом на врага. Раздался выстрел. Дамиан врезался Виктору в руку, сбив прицел, и пуля угодила в потолок. Мужчины выкатились из комнаты и боролись уже у лестницы, спускавшейся в фойе. В коридоре было темно, но я различала два дерущихся силуэта. Тот, что повыше, по-прежнему сжимал оружие, но из-за парализованной руки двигался не так проворно. Револьвер выскользнул у него из пальцев и упал на ступеньки. Дамиан пнул Виктора ногой в живот. С размаху. Дважды. Виктор скорчился на полу, тяжело дыша. И вдруг вскочил, выхватив еще один револьвер.
– Я всегда ношу запасной, – усмехнулся он и тут же поморщился от боли. – Все, наигрались! На колени, вы оба.
Виктор стоял на лестничной площадке, глядя в комнату.
– Сперва она, затем – ты, затем – девчонка, – скомандовал он Дамиану.
Он хорошо все продумал. Знал, что Дамиан не станет рисковать, пока я нахожусь под прицелом. А разделавшись со мной, планировал точно так же использовать Сьерру.
Мы с Дамианом опустились на колени, взявшись за руки. Не помню, как я заплакала, – просто ощутила, что по щекам текут слезы. Все начиналось в этом доме – и здесь же наши жизни оборвутся. Все три в одну ночь.
