– Хорошая идея, – одобрил Дин.
Пока они с Сэмом не остановят то, что воплощает кошмары в жизнь, ситуация в Клейтон-Фоллз будет только ухудшаться. И пока решение поднять всех на уши, как надеялся Дин, спасет несколько жизней.
– Хорошая, – эхом откликнулся шеф. – Да не очень.
– Вы не подумывали о введении комендантского часа? – предложил Дин.
Но чем больше он сам думал об этом, тем менее продуктивной казалась идея. Насилие это, вероятно, остановит, но люди не перестанут спать и видеть страшные сны. Ужасы перекочуют в дома, как случилось с семьей Барнсов.
– Недостаточно оснований, – отверг идею Куинн. – Я не могу вводить комендантский час из-за призрачной угрозы. Грозы и провалы почвы? Нет, мы будем бороться активно. При помощи человеческих ресурсов.
– Человеческих ресурсов?
– Одна из причин, почему я вас попросил приехать, кроется в том, что я звонил в Государственный патруль штата Колорадо.
– Да?
– Да. За подкреплением и поддержкой. Сегодня вечером прибудет еще с полдюжины лишних человек. Может, больше. Отчитываться они будут, разумеется, передо мной. Я просто подумал, что вам стоит знать.
– Очень любезно с вашей стороны, шеф, – поблагодарил Дин. – Можно предложить кое-что?
– Слушаю.
– Пусть совершают обходы парами.
– Зачем это?
– Потому что поодиночке они могут не поверить своим глазам, – объяснил Дин. – Сомнения могут стоить жизни. А вторая пара глаз, вероятно, изменит ситуацию.
Куинн согласно кивнул:
– Неплохая идея, особенно учитывая, что их рассказам не верю я. Может, галлюциноген повлияет на них по-разному.
– И это тоже, – неохотно подтвердил Дин. «Что угодно, лишь бы эффект был». – Еще что-нибудь?
– Пока все, – ответил Куинн. – Еще побеседуем.
– Хорошо, – Дин поднялся. – Насчет Люси…
– А что с ней?
– Она ведет себя осторожно?
– Она сейчас на работе, – отозвался Куинн. – Я сказал ей, чтобы после смены сразу шла домой и оставалась там.
– Хорошо. – В дверях Дин задержался. – А она послушает?
– Честно? Не знаю. Может быть. Я надеюсь.
– Я тоже.
Если «Чарджер» вернется в третий раз, нет сомнения, что его целью станет Люси.
Дин закрыл дверь с другой стороны и уже хотел миновать собравшихся полицейских, но тут его окликнул Джеффрис. За столом рядом с ним сидела молодая женщина-полицейский и рассматривала содержимое двух папок. Быстро взглянув в них, Дин увидел, что там собраны доклады о нападениях ядозуба и гигантского тарантула.
– Джеффрис? – приблизился Дин.
– Шеф рассказал, что звонил в Государственный патруль?
– Без обид, но вам понадобится любая доступная помощь.
– Да никто и не обижается.
Женщина встала и повернулась к Дину.
– Агент ДеЯнг, это старший офицер патрульной службы Карлин Филлипс, – представил ее Джеффрис.
Дин пожал протянутую руку.
– Вы ищете террористов по обвинению в этом? – Она кивнула на папки.
– Такова наша рабочая теория.
Она подняла обе папки и недоверчиво покачала головой:
– Жутковато, знаете. Как в «Театре кошмаров».
На секунду Дину показалось, что она знает о настоящей теории Винчестеров, которую они проверяют в обход легенде. Не может такого быть. Даже люди, которым подобное сообщают напрямую, не могут этого принять. Мысли Дина сразу перескочили на Софи Бессетт, и прошла еще пара секунд, прежде чем он понял, что и Джеффрис, и Филлипс смотрят на него, будто ожидая внятного ответа.
– К этому может иметь отношение используемое для биотерроризма вещество, оказывающее влияние на подсознание, – выдал Дин и понадеялся, что эта чушь прозвучала правдоподобно.
Сэму такие разговоры лучше удаются.
Он откашлялся:
– Как тут кофе?
Филлипс ухмыльнулась:
– На любителя.
– Три части аккумуляторная кислота, одна – кровельная мастика, – добавил Джеффрис.
– Беднякам выбирать не приходится, – отозвался Дин. – Показывайте дорогу.
* * *
Когда Сэм вошел в дом Ольги Кучарски, ему на ум сразу пришла мысль о пахнущем плесенью запустении. Темные занавески и жалюзи не пропускали большую часть света из окон, нижняя часть стен была обшита темными панелями, а верхняя обклеена тусклыми обоями с выцветшим, еле видимым узором. Вдоль стен стояли книжные полки из темного дерева, забитые старыми книгами в твердых обложках, заросшими пылью и плесенью, и громоздкие комоды, набитые бесполезными безделушками – стеклянными шарами со снежинками, керамическими рыбками, лягушками и черепахами, маленькими бутылочками с разноцветным песком, восточными веерами. Стеклянные дверцы защитили внутренности комодов от пыли, но все остальные поверхности выглядели так, будто их не протирали давным-давно. Сэм не удивился, что в доме не убрано: хозяйка ходила с трудом, наклонялась с одышкой, руки ее дрожали. Пробираясь по узкому коридору в кухню он заметил портрет Леха Валенсы
[44] в рамочке. Маленькая бронзовая табличка, прикрученная к раме снизу, сообщала даты пребывания Валенсы президентом Польши. Рядом в похожей рамке висела карта Польши. Отдельная книжная полка на противоположной стене, в отличие от возвышающихся рядом заплесневелых груд, выглядела так, будто книги на ней читали или просматривали за последние десять лет, и все они касались Польши: многочисленные тома, посвященные истории страны, военной жизни и политическим лидерам, а также фольклор и легенды, знаменитости, туризм, музыка, литература, спорт, география и демография – даже несколько поваренных книг. Пожилая женщина могла узнать все, что ей захочется, о стране своих предков. В маленькой кухне, где места хватило разместить только стол и четыре стула, Ольга вытащила из подвесного шкафчика два стакана. Увидев, как трясутся у нее руки, Сэм подошел и предложил:
– Позвольте помочь?
– Знаете ли, я не беспомощна, – отрезала она.
– Я у вас в гостях, – ответил Сэм. – Хочу помочь.
– У меня нет этой дурацкой воды из бутылок.
– Из крана сойдет.
Ольга налила в оба стакана воды и поставила их на противоположные концы стола. Когда Сэм попытался отодвинуть для старухи стул, она шлепнула его по руке:
– Хватит бойскаутских закидонов. С чем вы явились, юноша?
Сэм подождал, пока она закончит возиться со стулом: кулаком отодвинет его и рухнет полном изнеможении. Когда она восстановила дыхание, он тоже сел и сделал глоток воды. Центр стола занимали портрет в рамке и ваза с несвежими цветами.
