– Всё хорошо, спасибо. Просто по работе.
– Ну и слава богу. – Женщина ободряюще улыбнулась, – что это не вопрос жизни и смерти.
Увы, подумал Шефер, это именно он и есть.
Элоиза включила приложение «Убер» на своём телефоне, но оно ничего не показало. Она проверила покрытие Сети. Там, где она находилась, связи почти не было.
Она просмотрела улицу сначала в одну сторону, потом в другую. Мимо проезжали машины, и несколько человек быстро целенаправленно шли все в одном и том же направлении. Но такси в пределах видимости не было.
Она двинулась вперёд вместе с потоком от тюрьмы к центру, держа телефон перед собой, как охотник за покемонами, в надежде поймать Сеть. Она чувствовала себя опустошённой, совершенно истощённой. Ей казалось, что её сердце превратилось в текучую субстанцию, в бесформенную красноватую лужицу, в невесомую жидкость в космической ракете. Она совсем не чувствовала себя. Только что она в последний раз увидела своего отца, и теперь её чувства…
Их не было!
Она шла, следя за уровнем сигнала в левом верхнем углу телефона. Не отрывая глаз от экрана, она натолкнулась на кого-то вышедшего из серой бетонной будки, которую представляла собой автобусная остановка.
– Sorry
[19], – сказала Элоиза машинально, не отрываясь от телефона. Она двигалась в каком-то трансе, перемещала свой мобильный в разные стороны, пытаясь поймать невидимую волну, как будто несколько сантиметров могли сыграть какую-то роль.
– Элоиза?
Элоиза обернулась на голос. Она сощурила глаза и уставилась на женщину позади неё, размышляя, остаться ей или уйти.
Анна Киль не смотрела на Элоизу в открытую.
Она сделала несколько шагов по направлению к ней и остановилась на небольшом расстоянии возле рекламного щита, увешанного афишами.
– Элоиза? – повторила она, изучая потёртый театральный плакат.
Она выглядела иначе, чем на фотографиях, которые видела Элоиза. Вместо длинных светлых волос были каштановые, коротко стриженные. Она выглядела бледной и худой, почти тощей, и была миниатюрнее, чем представляла себе Элоиза. Ниже тех 172 сантиметров, которые были указаны в полицейском описании, или, во всяком случае, такое она производила впечатление. Она была почти как маленькая девочка. Элоиза с трудом могла вообразить, что стоявшая перед ней женщина убила взрослого мужчину. Что она могла одолеть человека с телосложением Кристофера Моссинга.
Элоиза кивнула.
– Да, это я.
– Иди за мной. Держи дистанцию, – сказала Анна Киль и начала идти.
Элоиза последовала за ней в десяти-пятнадцати метрах позади. Почти четверть часа они шли по улицам с ветхими домиками по обеим сторонам, прошли по пешеходному мосту через оживлённое шоссе и прошли мимо многоэтажек, напоминавших гетто, где на маленьких балконах были кучи мусора, увядшие растения, верёвки для сушки белья и спутниковые антенны.
Когда Анна Киль наконец свернула с дороги, она сразу же зашла в здание, похожее на алжирский ресторанчик. Оно находилось между ногтевой клиникой и магазином кормов для животных.
Элоиза помедлила у входа. Затем пошла за ней. Она вошла в дверь и остановилась. Нахмурившись, она оглядела маленькое тёмное помещение. Пара африканцев сидели за столом в углу и, судя по аромату, ели что-то приправленное корицей и кумином из таджина, стоявшего в центре стола. За барной стойкой стоял официант, пожилой темноволосый мужчина, разливавший напитки по фиолетовым стаканам. Кроме них, в ресторанчике никого не было.
Элоиза не видела Анну Киль.
Она собиралась спросить про неё у официанта, когда он кивнул в сторону дверного проёма в другом конце помещения.
Пластиковые бусины рубинового занавеса загремели друг о друга, когда Элоиза прошла через проём. Она оказалась в задней комнатке со свисавшими с потолка оранжевыми бумажными фонарями. Похоже, это помещение использовалось для вечеринок и других мероприятий. Посередине стоял длинный массивный дубовый стол с восемнадцатью или двадцатью стульями. В конце стола сидела Анна Киль.
Элоиза стояла в ожидании.
Анна Киль указала подбородком на стул рядом с собой:
– Садись.
Элоиза подошла. Она остановилась на некотором расстоянии, выдвинула стул и села. Затем подняла вверх руки.
– Ты хотела поговорить со мной?
Анна Киль улыбнулась.
– План был не совсем таков. Я не с этого хотела начать. Это Ник хотел поговорить с тобой, и моя задача состояла в том, чтобы это произошло. Я понятия не имела, кто ты, пока он не рассказал мне о тебе. Но раз уж ты всё равно здесь… – Она пожала плечами. – Почему бы нет?
– Значит, ты вообще не собиралась прибегать к моей помощи?
– Изначально – нет.
– Значит, всё это – эти последняя пара недель, когда я бегала по твоим следам в Дании, пытаясь выяснить, какого чёрта творится в деле Моссинга, – всё это было напрасно?
– Это привело тебя сюда.
– Почему ты посылала мне эти письма? Ты могла бы просто позвонить и рассказать мне, что происходит.
– Ты бы приехала, если бы я так сделала?
– За твоей историей? Да.
– И ты навестила бы отца?
Элоиза помолчала некоторое время.
– Вероятно, нет.
– И тогда у меня не было бы истории, которой можно было бы с тобой поделиться.
Элоиза посмотрела на неё, ничего не говоря.
– Мне жаль, что ты ввязалась в это, – сказала Анна Киль. – Но ты можешь изменить ситуацию в лучшую сторону.
– В лучшую сторону?
– Ты можешь помочь сделать так, что некоторые негодяи будут наказаны.
– А ты сама?
– Что ты имеешь в виду?
– Ты убила человека. Так что, на мой взгляд, ты сама относишься к той же самой категории людей. Почему же я должна помогать тебе сажать в тюрьму других, когда ты пытаешься избежать наказания?
Анна Киль кивнула, задумчиво прикусив нижнюю губу.
– Мы можем заключить сделку, – сказала она. – Когда эти люди будут разоблачены, чтобы все вокруг могли увидеть, какие они нелюди, ты можешь заняться и мной.
– Нет, – сказала Элоиза. – Когда с этим будет покончено, я выйду из игры, понятно? Я не хочу больше связываться с тобой. Всё, что будет происходить дальше, это будут уже твои проблемы. Договорились?
– Договорились.
– Но ты же понимаешь, что невозможно вечно быть в бегах?
Анна Киль улыбнулась.
– Я готова попробовать.
– Как ты вообще существуешь? – спросила Элоиза. – Это Кеннет присылает тебе деньги?
