Софизмы
При нарушении законов правильного развития мысли возникает логическая ошибка. Обычно она возникает непреднамеренно. В таком случае ее называют паралогизмом (от греческого paralogismos — ложное рассуждение). Но иногда требования логики игнорируются умышленно. Сознательно замаскированная ошибка именуется софизмом (от греческого sophisma — измышление). Софизм представляет собой хитроумную уловку, с помощью которой ложное суждение выдается за истинное. Это своеобразное интеллектуальное мошенничество. К нему прибегают в том случае, когда ставится задача во что бы то ни стало выиграть спор, одержать победу над соперником.
Софисты
Первые софисты известны с V века до нашей эры. В Древней Греции так называли преподавателей, за деньги обучающих ораторскому искусству и красноречию. Вначале они добросовестно выполняли свою задачу: учили эффективным приемам доказательства и опровержения; тщательно анализировали разнообразные логические ошибки и вооружали своих слушателей навыками их преодоления. Таким образом, наряду с правильными схемами логического мышления обстоятельно изучались и ошибочные.
Главные узлы любого спора — тезис, аргументы и демонстрация. Тезис — доказываемое утверждение — должен быть четко определенным, ясным и точным. Аргументы — истинными, достаточными для обоснования тезиса, а демонстрация — логически правильной. Если эти условия не соблюдены, то спор идет по неверному пути. На этом и играют софисты. Они ловко манипулируют тезисом, аргументами и демонстрацией, направляя спор в нужное для них русло. Соответственно все уловки, применяемые в споре, можно разделить на три группы. В первую входят те, которые относятся к тезису, во вторую — к аргументам, в третью — к формам доказательства или опровержения.
Подмена тезиса
Этот прием заключается в том, что в ходе дискуссии в сформулированный оппонентом тезис вносится иное содержание: оппоненту приписывается совсем не то, что он имел в виду. Это приводит к «победе» над ним. Технология осуществления подобного подлога проста. Софисты умело пользуются недостаточно точно определенным предметом многих споров, расплывчатостью обсуждаемого в них тезиса. Существующие логические «бреши» они и заполняют нужным им содержанием. Вследствие этого тезис претерпевает таинственные метаморфозы.
Греческий раб Эзоп, вошедший в историю литературы, в частности, своими поучительными историями (баснями), неоднократно выручал своего хозяина. Однажды тот хвастливо заявил, что выпьет море, если проиграет некий спор. Спор этот, к его ужасу, он проиграл. Кинулся к Эзопу: выручай. У людей, настаивавших на исполнении данного слова, Эзоп спросил:
— Правда ли, что море непрерывно пополняется сотнями рек?
— Да, это так.
— Значит, выпивая море, нужно одновременно выпить и реки? Но об этом уговора не было. Сделайте так, чтобы реки перестали пополнять море, и мы выполним данное слово.
Оппонентам пришлось уйти ни с чем.
Блестящий пример применения приема подмены тезиса!
Многозначность высказываний
Большие возможности трансформации тезиса дарит многозначность часто употребляемых слов, возможность наделения их различным смыслом в зависимости от контекста.
«От великого до смешного один шаг» — это крылатое изречение означает, что крайности сходятся. Но при желании его можно наполнить иным смыслом.
Маяковский однажды сделал это очень искусно. Во время его диспута с публикой после чтения стихов один критик маленького роста поднялся на сцену и сказал: «От великого до смешного один шаг». Маяковский сделал к нему шаг и произнес: «Да, это действительно так». Острота поэта имела большой успех, критик оказался в смешном положении.
Многозначность слов лежит в основе многих приемов юмористов и сатириков. Вот как мастерски использовал ее известный русский фельетонист начала XX века Влас Дорошевич в рассказе «Дело о людоедстве»:
Пьяный купец Семипудов устроил дебош на базаре. Полиция задержала его. Купец решил придать себе веса и хвастливо заявил, что прошлым вечером «ел пирог с околоточным надзирателем». И надо же было так случиться, что этот надзиратель таинственно исчез! На Семипудова пало тяжкое подозрение, что он съел блюстителя порядка. И купец был осужден за людоедство.
Обоснование тезиса им самим
Софисты допускают такой прием сознательно, но стараются это тщательно маскировать.
Так поступил известный персонаж Мольера Сганарель в пьесе «Лекарь поневоле». Он безошибочно установил «диагноз» больной. «Она нема», — заявил он. «Отчего это случилось?» — спросил отец девушки. «Оттого, — ответил Сганарель, — что она утратила дар речи». — «Хорошо, — продолжал отец, — но скажите мне, пожалуйста, причину, по которой она его утратила». — «Величайшие ученые, — был ответ, — скажут вам то же самое: оттого, что у нее язык не ворочается».
«Нема», «утратила дар речи», «язык не ворочается» — содержательно эквивалентные высказывания. Поэтому никакого прироста информации в такой беседе не происходит. Мысль топчется на одном месте. Ни подтверждения, ни опровержения она не получает.
Мнимый логический вывод
Основная масса уловок в ходе доказательства связана с подменой строгого логического вывода «мнимым следствием».
Немецкий физик Вальтер Нернст, которому принадлежит открытие третьего начала термодинамики, использовал такой софистический прием для «обоснования» (разумеется, шутливого) идеи о завершенности системы фундаментальных принципов термодинамики. У первого начала, говорил он, были три автора (Майер, Джоуль и Гельмгольц), у второго — два (Карно и Клаузиус), а у третьего — только один (Нернст). Следовательно, число авторов следующего должно равняться нулю, то есть такого закона просто не может быть.
В данном случае в качестве основного принципа для «рассуждения по индукции» взято такое случайное обстоятельство, как число авторов принципов термодинамики.
Математические софизмы
Множество софизмов построено на ошибочном проведении математических операций. Например, «докажем», что 2 × 2 = 5. Запишем очевидное тождество: 4: 4 = 5: 5. Вынесем за скобки в каждой части тождества общий множитель. Получим 4(1: 1) = 5(1: 1). Сократим одинаковые скобки, получим 4 = 5 или 2 × 2 = 5. (Ошибка здесь состоит в вынесении за скобки: оно в таком виде возможно только для сложения или вычитания, но не для умножения и деления.)
«Докажем», что 5 = 1. Для этого вычтем из чисел 5 и 1 число 3. Получим числа 2 и –2. Возведем их в квадрат. Такая арифметическая операция даст 4 и 4, значит, исходные числа должны быть равными. Ошибка кроется в последней фразе: из равенства квадратов чисел не следует равенство самих этих чисел: (–2)2 = 22. Но –2 не равно 2.
