Я старательно исполнила ее просьбу. Подтащила перину к окну и медленно высунула наружу, цепляясь за нее ногтями. Из-за невероятного веса постели я боялась, что мои пальцы разожмутся и выпустят ее.
Работа оказалась тяжелой.
Наполовину втащив перину внутрь, чтобы дать себе передышку, я на миг позволила стене принять на себя весь этот неимоверный вес. От напряжения у меня перехватывало дыхание, я вытерла ладонью мокрый от пота лоб. Затем выглянула наружу и увидела парившие, словно белый пух, снежинки.
– Я достаточно ее перетряхнула? – спросила я.
– Сильнее! Колоти ее что есть мочи, пока все выпавшие перышки не вылетят. Иначе как следует ничего не переменить.
Стоило встряхнуть перину посильнее, как снег пошел гуще.
Увернуться от его хлопьев стало невозможно, и, опасаясь, что постель старухи промокнет, я втащила ее внутрь и, спасаясь от холода, закрыла ставни.
– Нет, не прикрывай пока окно. – Старуха встала и высунулась наружу. – Дай-ка мне поглядеть.
Она всмотрелась в снегопад и, протянув ладонь, поймала снежинку. Затем прищурилась, и взгляд ее молочно-белых глаз напрягся.
– Торговаться за такую погоду не станешь. Это нужно сделать по старинке, понимаешь? – произнесла старуха.
– Боюсь, что нет.
Она покачала головой и поднесла снежинку к моим глазам. Ледяные кристаллики, топорщась, отходили от изогнутой основы. Снежинка походила на крошечное перышко.
– А теперь разве не видишь? – Пока она говорила, ее огромные глаза превратились в сосредоточенные на хрупкой снежинке щелки. – Хотя, чую, ты, верно, так же слепа, как все остальные.
– Они из вашей перины? – осенило меня.
– Да, да. Я перешиваю ее уже много лет, – старуха издала сдавленный смешок, который превратился в кашель, – и моей перины более чем хватит, чтобы удовлетворить страсть Бледной Королевы к зиме.
Глава 21. Дар дерева
Около трех недель назад несколько мальчишек, забавляясь поисками кроличьих нор на северо-восточном склоне Трона Артура,
[65] заметили небольшую полость, чей необычный вид привлек их внимание. Вход в эту маленькую пещеру был закрыт тремя тонкими кусками сланца, грубо обтесанными в форме конусов и расположенными таким образом, чтобы защитить полость от непогоды. Сняв эти пластины, мальчики обнаружили пространство около двенадцати квадратных дюймов, где располагались семнадцать крошечных гробов, которые образовывали два яруса по восемь в каждом, а в третьем – только начатом ярусе – стоял еще один!
В гробиках «для фейри» находились миниатюрные деревянные фигурки. Они были в одежде из хлопка и благопристойно возлежали вместе с изображениями всех погребальных атрибутов, которые обычно составляют последние одеяния умерших. Гробики имели правильную форму и были около трех дюймов в длину. Их вырезали из цельного куска дерева, за исключением крышек, которые были прибиты проволочными гвоздиками или обычными медными булавками. Крышку и стенки гробов обильно покрывал орнамент из мелких кусочков олова, весьма аккуратно и ровно вправленных в дерево. Еще одно примечательное обстоятельство состоит в том, что прошло много лет с момента первого погребения в этом таинственном склепе.
Как уже было сказано, во всех семнадцати таинственных гробах лежали фигурки, но некоторые уничтожили нашедшие их мальчики, разбили их одну за другой, как ничтожные и презренные безделушки.
«Странное открытие», «Таймс» от 16 июля 1836 г.
[66] Мисс Давенпорт пришла помочь мне одеться к маскараду Бледной Королевы. Я уже не раз протестовала против сумасбродного развлечения, задуманного Маб, но от возмущения лишь сильнее растягивала слова, и теперь королева знала, в каком захолустье я выросла. Поэтому приказала мисс Давенпорт помочь мне.
Подменышка постучала в дверь и поприветствовала меня с той теплотой, которую я не замечала в ней с момента прибытия Бледной Королевы. Было почти облегчением увидеть, как она, без умолку болтая, распахнула шкаф и разложила на кровати платья. Мисс Давенпорт позволила мне рассмотреть их по очереди, а сама разливала чай. И без конца щебетала – отчасти со мной, отчасти сама с собой.
– Я припоминаю только то, что ваш брат пьет чай без сахара, ну а как нравится вам, Кэтрин? – спросила она.
В чем бы ни была причина тех странных снов, я понимала, что моя ревность к ней совершенно неразумна, но ничего не смогла поделать с раздражением, которое вспыхнуло, стоило ей произнесла мое имя.
– Нет, не нужно подсказывать, я уже должна бы вспомнить. – Она тихонько хихикнула. Несмотря на пронзительные нотки в ее голосе, в веселости мисс Давенпорт всегда было что-то заразительное. – И конечно, себе я добавлю один кусочек сахара и никакого молока, разумеется. Молоко до того отвратительно!
– Два кусочка сахара и каплю молока, мисс Давенпорт, – я заставила себя улыбнуться, – лишь для того, чтобы перебить соль.
– О, до чего же официально! – воскликнула она. – Как будто мы не лучшие друзья. Вы просто обязаны звать меня Ариэль. Так поступает ваш брат, вы же знаете?
– Полагаю, именно так он и поступает.
– Что делает нас почти сестрами. – Она снова рассмеялась и сунула мне в руки чашку чая.
Я снова заметила в ее смехе ту хрупкость, которая заставляла гадать, что же является маской – испуганное, молчаливое существо, представшее перед Маб, или это – жизнерадостное и болтливое?
Я посыпала солью пирожные, но казалось, сейчас еда мисс Давенпорт не интересовала. Она пристально посмотрела на странную маленькую солонку на подносе, а затем опять принялась рыться в глубинах шкафа, обещая найти для меня еще что-нибудь красивое.
– Уверена, одно из этих платьев вполне подойдет, – сказала я, глядя на разложенную одежду, – они лучше любого из моих.
Трудно было поверить словам женщины в черном, что все платья новые, но я начала замечать их странности. Выцветшие и пожелтевшие, как и полагается одежде, которой больше ста лет, по подолу они были изношены слегка неравномерно. Кроме того, припуски на швы были опасно плотными. Эти платья были не созданы для того, чтобы их перешивали, и, что куда важнее, их никогда и не перешивали. Никаких следов от распоротых и наложенных заново стежков.
– Вам понадобится маска.
– Я думала, этому правилу нужно следовать не напрямую.
Она что-то невнятно пробормотала в ответ, и тут же на кровать обрушился водопад из масок.
