Старший из священников являлся одновременно и старшим из шпионов. Она назвалась именем Дагган-12, однако информаторы «Пугала» выяснили, что ее настоящее имя Джоан Уайт-5, а ее ранг в теократической иерархии Кукол соответствует Первосвященнику. «Пугало» сопровождала лишь майор Барейль, кадровый офицер разведки из древнего венерианского рода, начавшая работать с ним еще лейтенантом. Она уже покупала информацию у Кукол, расплачиваясь за нее лекарствами и материалами для биоинженерии, но ни она, ни «Пугало» не были до конца уверены, что этой информации можно доверять.
Человеческая цивилизация купалась в информации, а если точнее, то тонула в ней. Разница между информацией и разведданными заключалась лишь в оценке достоверности. Информация должна была быть оценена с точки зрения достоверности источника, стоимости ее получения, надежности канала связи и вероятности того, что это не контригра другой разведки. Если информация выдерживала все эти проверки, то ее можно было использовать в контексте иных разведданных и принимать соответствующие решения.
Барейль провела на Олере уже не одну неделю, анализируя изменения экосистемы информаторов. Многие информаторы из числа обычных людей, нарушители эмбарго, живущие на Олере, неожиданно замолчали. Некоторых постиг безвременный конец, так, как это обычно случалось на Олере, – драка в баре, убийство в переулке, отказ систем жизнеобеспечения. Не то чтобы уровень насилия в Свободном Городе Кукол как-либо изменился. Просто оно перестало быть случайным, в нем проявилась весьма специфическая закономерность, дающая повод предположить действия вражеской разведки. Здесь действовали разведывательные службы всех стран-покровителей и даже некоторых стран-клиентов. Все следили за Куклами и их Осью Мира. Но ни одна из этих служб не стала бы проводить здесь серьезные операции. Куда ценнее было просто наблюдать и ждать. Так что исчезновение информаторов потребовало серьезного внимания.
– Хорошие разведданные, – сказала на англо-испанском Дагган-12, показывая на голограмму над столом майора Барейль, где были отображены переговоры в Срединном Царстве как на французском, так и в оригинале, на мандаринском китайском. Эта информация являлась серьезным провалом для разведки Срединного Царства в системе эпсилона Индейца, поскольку в ней раскрывались двадцать один глубоко законспирированный информатор этой разведки.
– Возможно, – ответила Барейль, тоже переходя на англо-испанский. Венерианские конгрегаты редко снисходили до того, чтобы говорить на чужих языках, но иногда точность бывает важнее гордости. – Но как вам удалось их получить?
Говор Кукол был несколько провинциален, а брошенный ими открытый вызов дополнительно осложнял понимание.
Дагган-12 постучала себя по груди.
– Мы хорошие парни! Мы перехватили сообщения шпионов, – сказала она.
– Объясните, как, – сказала Барейль.
– Мы дали вам хорошую информацию, – сказала Дагган-12. – Это честная сделка. Если вы не хотите наших мыслей, в следующий раз мы отправим это Умме или Банкам.
– У меня полная коробочка наборов для иммунных проб, – сказала Барейль, ткнув большим пальцем за спину, где стояли ряды ящиков. – Рассказывайте, как.
Дагган-12 прищурилась. Манеры и реакции Кукол иногда выглядели странными, но «Пугало» распознал, что она соотносит между собой жажду немедленно победить и возможность получить дополнительное количество биоинженерных наборов без необходимости дополнительно делиться информацией. Наконец Дагган-12 проделала какие-то манипуляции с браслетом на руке, и к тем разведданным, которые Конгрегаты уже у нее купили, загрузилась дополнительная информация.
Барейль подошла ближе к голографическому дисплею. «Пугало» подключился к информационной системе и принялся сам обрабатывать поступившие данные. Куклы отсталы, Срединное Царство – великое государство-покровитель, почти такое же могущественное, как Конгрегация. В Срединном Царстве тратят огромные средства на системы шифрования, и некоторые из их шифров не удалось вскрыть даже специалистам Конгрегации. В том числе и этот. Непрерывная серия сообщений, ее перехват вскрыл пару десятков шпионов. Как же Куклам удалось перехватить и расшифровать все это?
– Мы перехватили, – сказала Дагган-12. – Защитные системы Кукол хорошие, и мы воспользовались неполадкой в шифровании.
Барейль прищурилась. В ее черепную коробку было вшито множество чипов, соединенных с «Пугалом» по защищенному каналу связи.
– Настоящие, – передала она «Пугалу» на французском-7.1. – Это не несущественные разведданные. У нас будет куча дел, решать, что делать с этими чужими информаторами.
– Да, – беззвучно ответил «Пугало» по каналу связи. – У нас будет куча дел с такой удачной находкой.
– Вы подозрительны, – сказала Барейль.
– А вы нет? Я не отправила это Умме или Англо-Испанцам, чтобы они не втянули нас в очень долгую игру. Или Срединному Царству, чтобы с ними все это уладить.
– Зачем? – передала Барейль «Пугалу». – Трое из шпионов Срединного Царства, которые выявлены через эти сообщения, нам известны. Это придает находке достоверности.
– Здесь на карту поставлено большее, – ответил «Пугало».
– Слишком много информации, чтобы можно было списать на обычный сбой шифрования.
– Ты когда-нибудь видела, чтобы в Срединном Царстве такие ошибки допускали?
Барейль ему нравилась. Никогда не подчинялась ему более, чем он того заслуживает. Но сейчас она не ответила ничего.
– Пусть твои команды займутся разработкой полученных разведданных, – сказал «Пугало». И передал по каналу: – Я хочу заняться расследованием этого исключительно удачного сбоя шифрования у Срединного Царства.
21
Несмотря на молчаливое неодобрение, которое она проявляла большую часть времени, Иеканджика, похоже, оценила Белизариуса и Кассандру в качестве учеников. Благодаря присущим Homo quantus силе мысли и памяти ей никогда не приходилось объяснять что-либо дважды. А Белизариусу нравилось, что он наконец-то снискал одобрение с ее стороны.
Он и Кассандра стояли перед голографическим изображением мостика «Лимпопо», одного из двух кораблей, которые, по словам Иеканджики, останутся в системе пульсара Стаббс. Хорошо. План Белизариуса требовал, чтобы там остался хотя бы один корабль, который бы стабилизировал своими магнитными катушками чрезвычайно нестабильную искусственную «червоточину».
Иеканджика разъясняла предназначение четвертой группы дисплеев, представленных светящимися желтым и красным голограммами. Когда Белизариус сказал, что ему необходимо ознакомиться с этими системами, она удивилась. Учет времени передачи сигналов между боевыми кораблями необходим, чтобы понять, будут ли корабли успевать вносить поправки в параметры «червоточины», или Белизариусу придется изобретать новую систему управления.
Системы управления «Лимпопо» были полуавтономными, подобно человеческой нервной системе. Те функции, которые не требовали вмешательства со стороны командира корабля или требовали, но минимального, были вынесены в независимые системы, с целью снижения времени реакции. Двигатели орбитального маневрирования, системы ремонта, сбережения энергии и тому подобное управлялись из отдельных узлов, подобно тому, как человек удерживает равновесие подсознательно. Однако Белизариус не был уверен в том, что магнитные катушки «Лимпопо» способны реагировать с той быстротой, которая ему необходима. После многих часов совместной работы Иеканджике оставалось лишь мрачно раздумывать, какие доработки потребуются и как быстро.
