– Да это я так, пошутил.
По лицу Халли невозможно было прочесть, поверил тот этому или нет; ничего не сказав, он снова уставился в боковое стекло. А Бёркур, похоже, вообще ничего не заметил – впрочем, как всегда. Он был единственным, не заметившим ранее, в перерыве фильма в кинотеатре, их бывшего друга Тордура. Тот был с девушкой, той самой, которая тоже когда-то тусовалась в их компании. Карл и Халли изо всех сил притворялись, что не видят их в полупустом зале; «сладкая парочка» с готовностью разыгрывала тот же спектакль. Иногда даже неплохо быть таким, как Бёркур.
Он ткнул Карла в плечо:
– Ты мог бы хотя бы попробовать; там, похоже, по-любому никого нет дома.
Они молча смотрели на дом, Бёркур, видимо, был прав: ни в одном окне не было света, ни единой открытой форточки, ни одной машины у дома. Карл тут же пожалел, что не поддался на слова Халли и не постучался в дверь. Это и ему авторитета добавило бы, и не повлекло бы за собой никаких неприятных последствий, раз в доме никого нет. Ему надо учиться думать, прежде чем что-то говорить.
– Как думаете, может, сейчас опять трансляция началась?
Карл задумчиво таращился на безлюдный дом, пытаясь представить, почему был зачитан номер этой женщины. Над тем, с какой стати и его туда приплели, он давно уже перестал ломать голову. Может, это было просто одно случайное совпадение и цифры эти – просто цифры, а вовсе не идентификационные номера?
– Без понятия. – Халли тоже сидел, уставившись на дом; стекло от его дыхания запотело, и он принялся вытирать его, чтобы лучше видеть.
– А может, вы тоже могли бы попытаться поймать эту станцию? – Карл оглянулся на Бёркура.
Тот сидел, чуть слышно мурлыча под нос какую-то мелодию и легонько отбивая ее такт на колене; его интерес к дому, похоже, совсем угас.
– Я? – удивился он. – Нет, я не прикасался к аппаратуре уже несколько недель. Она у меня даже не включена. Там предохранитель накрылся, а мне лень его менять.
Карл повернулся к Халли:
– А ты?
Тот ответил, продолжая таращиться на дом и даже не взглянув на Карла:
– Нет; думаю, у меня тоже что-то сгорело. Да я вообще потерял интерес к этой фигне. Как-то есть куча всего другого… Всяких других дел, сам понимаешь…
– Сгорело?
– Ну, как-то так. Я вообще подумываю продать все это, а на деньги лучше купить новый компьютер.
Халли перекинулся в мир Интернета с таким энтузиазмом, что, когда незадолго до конца прошлого года полиция устроила зачистку в среде интернет-пиратов, он оказался в числе арестованных. Компьютерное оборудование, на которое Халли усердно копил, работая на продуктовом складе, было конфисковано. Карл надеялся, что после этого приятель вернется в старый мир, но, видимо, зря – с предновогодних событий прошло уже больше двух месяцев, а тот в эфире так и не появился.
Карл был убит – его друзья окончательно потеряли интерес к общему увлечению, и даже номерная станция не в силах его оживить. Когда-то оба они были как он – интересовались таинственными трансляциями и общением с иностранными аматорами. Годами, вместо того чтобы встретиться и потусоваться, сидели по домам, каждый у своего приемника, в ожидании чего-нибудь захватывающего. И вот когда это захватывающее наконец случилось, они даже включать аппаратуру не хотели… Карлу было трудно это понять. Он открыл было рот, собираясь спросить почему, но тут же снова закрыл его. Он не хотел знать, что они ответят, не хотел, чтобы было произнесено вслух, что теперь в радиолюбительстве он остался один. Если они его бросят, у него не останется никого, ни одной живой души…
– Эй, глянь! – Бёркур указал на соседний дом. – Там кто-то на нас смотрит!
В окне, за прозрачной занавеской, виднелся силуэт человека, наблюдавшего за их машиной. Вполне нормальное явление, не было никаких оснований для беспокойства или страха, но у всех сидящих в машине почему-то поползли по коже мурашки и настроение стало еще тоскливей.
Идея глянуть на дом этой Элизы вспыхнула после их совместного похода в кино, совершенно спонтанно. Решено было сначала выбраться сюда, а потом доехать до дома другой женщины, которая добавилась в список после последней трансляции. Они жили не так уж и далеко друг от дружки. Но теперь, когда трое приятелей увидели следившего за ними человека, Карлу подумалось, что это была не самая умная затея. Возможно, этот сосед подумал, что они – домушники, высматривавшие подходящее для дела местечко, и позвонил в полицию. Карл раздумывал, можно ли разглядеть номер машины на таком расстоянии? Скорее всего, нет, но перспектива встречи с полицейскими его совсем не радовала. Надо бы на всякий пожарный вытряхнуть пепельницы с остатками свежих еще «косяков»… При мысли о витающих в подвальной комнате ароматах Карл почувствовал во рту кислый привкус.
Он завел мотор.
– Уезжаем, ничего тут нет. Не понимаю, что я вообще ожидал здесь увидеть… Об этой тетке я ничего не знаю, и мне не нужно глазеть на ее дом, чтобы получить подтверждение этому.
Бёркур отбросился на спинку сиденья, когда машина рванула с места, но это не заставило его заткнуться:
– Поехали к другой, раз уж притащились сюда! И потом, ты же не уверен, знаешь ее или нет. Может, она промелькнет в окошке, и ты увидишь, что это кто-то с твоего факультета… Тогда, по крайней мере, будешь знать, что все эти трансляции – универская шутка.
– Универская шутка?
Халли, уставившись перед собой, не отрывал глаз от дороги. Он был все еще обижен на Карла и демонстративно его игнорировал. Карл вдруг чувствовал себя частным водилой, личным шофером обанкротившегося богача, потерявшего все, но отказывающегося признать холодную реальность. Эта мысль заставила его улыбнуться.
– Ну да. У вас же на подходе универский фест?
– Нет, он уже прошел, в декабре.
Они проезжали мимо соседского дома, и Карл пожалел, что не развернулся и не поехал в другом направлении. Если человек в окне не мог увидеть номер раньше, то теперь все было как на ладони. Силуэт за занавеской повернулся, следуя взглядом за машиной, и Карл со всей силы вдавил педаль газа. Если по подвальной комнате распылить стеклоочиститель, он может перебить «косячную» вонь.
– Да универ тут ни при чем!
У Аустрос Эйнарсдоттир, владелицы другого идентификационного номера, не было открытой страницы в «Фейсбуке», а те немногие фотографии, которые они нашли в Интернете, были все древние. Если она и училась в универе, то, скорее всего, давно; ей запросто могло быть лет за шестьдесят. Никого в похожем возрасте на их потоке не было. Может, она училась дистанционно или на другом факультете? Фотографии были плохого качества, так что Карл не мог сказать с полной уверенностью, видел он ее когда-нибудь или нет. Не помогало и то, что лицо у нее было самое обыкновенное и выделялось из общей массы не больше, чем его машина.
– Эй, ты чё? Спокойно! – Непристегнутый на заднем сиденье Бёркур треснулся о боковую дверь, когда Карл, не сбавляя скорости, свернул на другую улицу; ему хотелось как можно скорее скрыться отсюда. – Слушай, ну давай съездим к другой! Ну, что тебе от этого будет? Ничего!
