Из кофепития с Фрейей ничего не вышло. Как только Хюльдар и Эртла явились на место, началось обсуждение предстоявшего интервью. Никак не могли прийти к согласию, кто должен опрашивать Маргрет – Силья или Фрейя. Силье не очень-то удавалось выжимать из нее важную информацию, зато Маргрет привыкла сидеть с ней рядом на маленьком диванчике. Фрейе удалось установить с девчушкой хотя и хрупкие, но довольно доверительные отношения, однако Маргрет могла закрыться, если роль Фрейи по отношению к ней изменится. Ни Хюльдар, ни Эртла в этом обсуждении не участвовали.
После недолгих споров на долю Фрейи выпало засовывать в ухо маленький наушник и протягивать шнур к прикрепленному к поясу брюк передатчику. В это время Силья сидела в комнате для интервью, тихонько о чем-то разговаривая с Маргрет. Девочка была одета в джемпер с изображением панды и джинсы, украшенные вышитыми блестками цветами. Из-за этого она казалась младше своих семи лет.
Наблюдая за осторожными движениями Фрейи, Хюльдар удивлялся разнице между ней и полицейскими, когда те цепляли на себя аппаратуру. В ней не было ни капли раздутого геройства, и не создавалось впечатления, что она по-тарзаньи застучит в грудь кулаками, как только все шнуры и провода улягутся на свои места. Следователь признавал, что ее задача отличалась от обычных задач полицейских в полной амуниции, но, по его мнению, дела это не меняло. Эртла, без сомнения, забила бы в ухо наушник так, что перепонка охнула, а потом, пропустив шнур под рубашкой, азартно топала бы ногой, пока тот не спустится вниз.
– Хорошо, я готова. – Фрейя поправила одежду и распустила собранные в хвост волосы, чтобы замаскировать наушник. – На что мне нужно обратить особое внимание? Что вам нужно узнать прежде всего?
Она адресовала свой вопрос Хюльдару, который как раз готовился устроиться на своем обычном месте. В комнате присутствовали те же люди, что и на прошлом интервью, и все последовали его примеру.
Эртла уселась рядом с Хюльдаром, скрестив на груди руки, как рассерженный ребенок. Они доехали сюда, не сказав друг другу ни слова, и наверняка также молча поедут отсюда. Эртла была не из тех, кто быстро вскипал и быстро остывал. Она лишь быстро вскипала.
Хюльдар отогнал от себя мысли об Эртле.
– Мы хотели бы сосредоточиться на том, что она, возможно, видела или слышала. Другими словами, на всем, что могло бы помочь нам понять, кто этот человек. Также хотелось бы разговорить ее на предмет отца – было бы хорошо выведать у нее объяснение тому, почему она винит его в происшедшем. Возможно, это окажется нам полезным. Также важно спросить, помнит ли она поездку на заправку в день убийства и находился ли мужчина с ними в машине. И, если будет возможность, я бы хотел, чтобы ты показала ей сообщение, оставленное убийцей в их доме. Но это можно оставить напоследок.
Фрейя, кивнув, вышла. Они увидели через стекло, как она вошла в комнату для интервью и заняла место Сильи. Следовавшая за Фрейей Молли, увидев Маргрет, радостно замолотила хвостом. Конусообразный воротник на морде потешно заходил ходуном. Они с Маргрет не виделись где-то с четверть часа, и Хюльдар мог лишь представить, как собака встречала бы ее после более долгой разлуки.
– Ну, вот и мы с Молли. – Фрейя уселась на диванчик рядом с Маргрет. – Нас недолго не было, да?
Маргрет дернула плечами:
– Нет, недолго.
Засунув руку под пластмассовый воротник, она погладила собаку по голове, и та, похоже, сомлела от удовольствия.
Фрейя немного поговорила с Маргрет на отвлеченные темы, в основном о Молли, где с ней можно было погулять: неподалеку от дома или лучше поехать с ней в Гейрснеф
[19]. Замечание Фрейи о том, что Молли может не понравиться, если другие собаки увидят ее с воротником, вызвало у Маргрет улыбку, и она, казалось, немного расслабилась. Ее спина слегка обмякла и уже не выглядела будто приросшей к невидимой стене. Однако длилось это недолго, и, когда Фрейя переключилась на более серьезные темы, она снова стала прямой и твердой, как шпала.
– Теперь ты знаешь, Маргрет, что полиция ищет человека, который сделал больно твоей маме. Полицейские хотят как можно скорее найти его и посадить в тюрьму. Так все будут знать, что он больше никому не сделает больно.
Было решено не говорить Маргрет о смерти Аустрос. Это могло расстроить ее, и интервью тогда вряд ли получилось бы.
Маргрет с серьезным видом кивнула. Похоже, она понимала важность интервью, что вселяло надежду, и Фрейя продолжила:
– Но, чтобы его быстро найти, полицейским нужно знать, кто это. А иначе непонятно, кого им искать.
– Убийцы не такие, как мы, – почти прошептала Маргрет.
– Верно, они не такие, как мы. Внутри. Но внешне могут быть такими же, как мы.
– Но не этот.
– Наверное, нет. По тому, как ты его описала, он выглядит как-то особенно.
– Ну, не очень…
– Не очень? Я вот, например, не знаю никого с такой большой головой. Ни с белой, ни с черной. – Фрейя подняла руки и нарисовала в воздухе невидимый шар размером с баскетбольный мяч. – С такой большой?
– Да, – проговорила Маргрет так тихо, что сидящим за столом пришлось наклониться поближе к динамику, чтобы расслышать ее слова; она будто начинала осознавать, как странно звучало ее описание. – Да, она была такая большая.
Фрейя, похоже, не могла найти подходящий вопрос, и Хюльдар взялся за кнопку микрофона:
– Спроси, какие у него были волосы. Может, этот огромный размер головы объясняется париком или особенной стрижкой, которая могла запутать ее в темноте…
Фрейя заговорила, как только Хюльдар закончил фразу:
– Маргрет, а ты помнишь, какие у него были волосы?
Фрейя не добавила никаких уточнений, не коснулась ни цвета, ни длины, ни формы прически. Хюльдар за последнее время уже достаточно поднаторел, чтобы понять, что она сделала это специально – не хотела, чтобы ее слова о том, какими могут быть волосы, заместили в голове Маргрет то, что она помнила на самом деле.
– У него не было волос.
Ответ был неожиданным, и сидевшие за столом невольно переглянулись. Хюльдар был удивлен меньше других – он знал, что ни одного волоса убийцы на месте преступления обнаружено не было, так же как и искусственных волос, например из парика. До сих пор считалось, что убийца, перед тем как покинуть место преступления, пропылесосил кровать с помощью принесенного с собой ручного пылесоса, чтобы удалить весь свой биоматериал. Ясно, что домашним пылесосом Элизы он воспользоваться не мог, так как тот был задействован в другом.
То же было и в доме Аустрос – там нашлись лишь волосы хозяйки. Этот факт только укрепил версию о ручном пылесосе, который преступник принес с собой. Но лысый череп тоже мог быть объяснением.
– Он был лысый? – Фрейе удалось задать вопрос, не вложив в него ни малейшего акцента, Маргрет не должна прочитать из интонации, как ей нужно отвечать на этот вопрос: отрицательно или положительно.
