Изжога напомнила о себе, когда ему вдруг вспомнилось, как Фрейя тогда попросила его совета по поводу плохо закрывавшейся двери в ванную. Хюльдар похлопал по косяку, легонько погладил его вверх-вниз, стараясь изобразить из себя профи. К счастью, Фрейя, неожиданно икнув, потеряла интерес к двери, и скоро им уже было не до ремонтов и починок. Хюльдар очень надеялся, что она давно забыла об этой плотницкой сценке…
– Да? – Голос Фрейи в домофоне отдался металлической пустотой.
– Добрый вечер, это Хюльдар. Мне нужно коротко переговорить с тобой. Сейчас удобно?
Фрейя медлила с ответом, и он уже было подумал, что его не впустят, но тут зажужжал замок. Поднимаясь по лестнице, Хюльдар прогонял в уме то, что собирался сказать. Важно было начать разговор на хорошей ноте, но в то же время в голове застряло воспоминание о том, как он все испортил при их первой встрече.
Фрейя стояла в дверях, неприветливо нахмурившись и скрестив на груди руки. Она была одета в обтягивающие джинсы и футболку; яркие полосатые носки исчезали в розовых мохнатых тапочках. Светлые вьющиеся волосы были стянуты на макушке в плотный гладкий узел. Этот узел ей совсем не шел, но из-за него Фрейя казалась выше. Она была явно не готова к приему гостей.
– Добрый…
Хюльдар улыбнулся, притворившись, что не замечает прохладного приема.
– Здравствуй. – Он переминался перед ней как придурок. – Можно мне войти? Нам нужно обсудить кое-какие вопросы. Это не займет много времени, обещаю.
Фрейя, слегка сощурив глаза, казалось, раздумывала, можно ли ему верить. Она была психологом по образованию, поэтому у него были все основания опасаться, что она видит насквозь все его потуги. После минутного колебания Фрейя отступила в сторону, жестом пригласив его войти. Хюльдар не был уверен, поддалась ли она на его белую ложь, или просто не хотела препираться в дверях. Но как бы там ни было, он был теперь внутри.
Фрейя сказала ему не снимать обувь, и пока Хюльдар пристраивал на вешалке верхнюю одежду, в прихожую прицокала Молли. Она тут же принялась его обнюхивать, то и дело тычась в ноги жестким защитным воротником. На лице наблюдавшей за этим Фрейи наконец-то мелькнула легкая улыбка, но вызвала ее скорее не неуклюжесть собаки, а то, что Хюльдар морщился от боли.
Когда он прошел из прихожей, в дверях спальни появилась Маргрет и уставилась на него, прислонившись к косяку. Это никак не помогло ему избавиться от неловкости.
– Здравствуй.
Маргрет никак не отреагировала на его приветствие.
– Что ты здесь делаешь? Ты же тот полицейский.
– Да, верно, я – полицейский. Вот только не уверен насчет того полицейского.
– Ты – тот полицейский! Я помню. Тот полицейский, который вытащил меня, когда я была под кроватью.
По ее лицу было трудно угадать, была она благодарна ему или сердилась на него. Хюльдар знал о детях достаточно, чтобы понять, что их умозаключения не всегда следуют той же логике, что и у взрослых. Возможно, она думала, что ничего этого не случилось бы, если б ей позволили остаться там, где она пряталась.
– Да, я именно тот полицейский, все правильно. Ты очень наблюдательная девочка.
Ему вспомнилось, как она лежала под кроватью с зажмуренными глазами и ни разу не открыла их, пока он тащил ее к себе, а потом нес из комнаты на руках, чтобы Маргрет не увидела лежавшую на постели мертвую мать. Хюльдар улыбнулся ей, но в ответ улыбки не получил; тем не менее это его не обидело.
– Я видела эти ботинки. Когда была под кроватью. – Она испуганно уставилась на его ноги. – Сейчас во дворе ходил человек, я видела его в окно.
Хюльдар искоса взглянул на следившую за диалогом Фрейю; возможно, она просто была рада, что ей самой не нужно с ним разговаривать. Следователь сглотнул, подыскивая правильный тон, затем ответил:
– Да, все сходится, это был я.
– Ты?! – В голосе Фрейи звучало возмущение. – Что ты делал во дворе?
Фраза повисла в воздухе, а Маргрет, закусив нижнюю губу, вернулась в свою спальню, захлопнув за собой дверь.
– Ты напугал ее! Ты забыл мужчину, которого она видела во дворе своего дома? Почему ты не предупредил меня? Я бы проследила, чтобы она в это время не смотрела в окно. Теперь она наверняка думает, что ты и есть тот человек у ее дома. Или убийца.
Последнюю фразу она прошептала.
– Я проводил эксперимент… – Фраза прозвучала по-дурацки, когда он произнес ее вслух. – Я проверял, насколько надежна охрана здесь, у дома.
– И?..
– И?.. – не понял Хюльдар.
– Что вышло из твоего эксперимента?
– Я не уверен, что ты хочешь это услышать. – Немного помедлив, он все же решился сказать, как есть: – Я вошел в подъезд незамеченным.
– О боже! – выдохнула Фрейя. – А зачем ты сюда-то пришел? Только из-за этого твоего эксперимента?
– Нет, не только. Я хотел поставить тебя в известность, что мы допросили твоего бывшего сожителя. Исключено, что это он поранил собаку.
Молли, неотрывно таращившаяся на закрытую дверь спальни, метнула на Хюльдара быстрый взгляд, но потом снова, как завороженная, уставилась на дверь.
– Сообщение, которое ты получила, было отправлено не с его телефона, к тому же у него убедительное алиби.
– Какое? Он был на республиканском слете общества зануд?
Хюльдар не смог сдержать улыбки. Сегодня, идя на допрос ее бывшего, он прихватил с собой Рикхарда – и пожалел об этом, как только увидел ожидавшего в коридоре крахмально-зажатого, прилизанного гражданина. Он был одет на манер Рикхарда – в костюм с иголочки, – и Хюльдар почувстовал себя в присутствии этих двоих как хиппи с Вудстокского феста. Вдобавок к своему гладкому, пластиковому виду гражданин оказался чрезвычайно нудным типом. В этом он отличался от Рикхарда, который временами был очень даже ничего, хотя общего между ним и Хюльдаром, конечно, было мало. В комнате для допросов бывший протер стул, прежде чем сесть на него, без конца морщил нос, отвечая на вопросы, и постоянно блуждал взглядом по комнате, будто опасаясь, что на него с потолка вот-вот сиганет какая-нибудь вошь.
– Нет, он не был на слете, но я не удивился бы, если б он исполнял в этом обществе обязанности председателя, секретаря и казначея, вместе взятых.
Фрейя улыбнулась:
– Так какое у него алиби?
– К сожалению, я не могу тебе этого сказать, но оно, как я и говорил, очень убедительное.
Хюльдар не хотел рассказывать ей, что человек, с которым она еще не так давно жила вместе, как раз обедал в ресторане со своей новой сожительницей. Вместо этого, слегка стушевавшись, следователь простодушно брякнул:
– Тебе повезло, что ты от него избавилась.
Замечание, похоже, пришлось Фрейе по душе.
