4
Рут Шиммер по прозвищу Шеф
Циновка.
Типи из бизоньих шкур.
Вождь, шаман, старейшина. Все трое нимало не интересуются Рут, вынырнувшей из кошмара. Индейцы с каменными лицами смотрят на Бенджамена Пирса. Отчим сидит, как раньше, закрыв глаза – и мелко трясет головой. Это даже не дрожь, характерная для немощных старцев, это скорее вибрация, подпитываемая глубоко изнутри.
Она то усиливается, то затухает.
Идея пристрелить Горбатого Бизона, а вместе с ним старейшину и шамана, обретает для Рут особую привлекательность. Она кладет руку на револьвер, со вздохом отказывается от стрельбы и озирается по сторонам.
Красавчик Дэйв? Молодой стрелок? Они тоже обеспокоены, но никаких действий не предпринимают. Ждут приказа. Шошоны? Заняты своими делами, им не до гостей. Лишь голая малышня бродит вокруг, глазеет на собрание.
Вождь что-то говорит на своем наречии.
– Сделка не состоится, – переводит шаман.
Фабричный не ждет, пока это сделает кто-то другой.
– Уезжайте.
Пирс справляется с дрожью, открывает глаза.
– Почему? – спрашивает он ледяным тоном. – Это выгодное предложение.
Шаман держит в руках трубку. Из чашечки тянется струйка дыма.
– Духи предков не велят.
– Что за чепуха! Вы бедны, я предлагаю вам хорошие деньги. Это ружья, одеяла, табак…
При слове «табак» Пирс вздрагивает.
– Духи не велят, – повторяет шаман. Вождь тоже бросает два-три слова. – Наши искры не достанутся духам иных земель. Мы были готовы сменять их на одеяла и ружья. Теперь мы не готовы. Мы отказываемся. Уезжайте!
– Духи? Предки?!
Пирс взбешен и не скрывает этого:
– На вашей земле белые прохвосты беззаконно качают нефть. Разве это не гневит предков? Разве земля – не их завещание вам? Если сделка состоится, компания, которую я представляю, окажет помощь роду Горбатого Бизона. Продайте искры, уговорите других шошонов сделать то же самое – и «Union Pacific Railroad» предоставит вам своих юристов. Вы знаете, кто такие юристы? Это такие люди…
– Я знаю, кто такие юристы, – шаман отдает трубку подбежавшим мальчикам. – Это белые прохвосты. Только они не качают нефть, а пьют кровь. Они раздуваются как пиявки, жилеты лопаются у них на животах.
Вмешивается вождь.
– Если Горбатый Бизон передумает, – разъясняет шаман, – он даст вам знать. Уезжайте. И еще: ты сказал про нашу землю…
Шаман встает:
– Наша земля не достанется бледнолицым. Она уже горит у них под ногами.
Пожар, вспоминает Рут.
Когда их отряд еще только отъезжал от пожарища, Рут слышала отдаленные вопли нефтяников, которые винили в поджоге краснокожих. Тогда она подумала, что это чушь. Неужели нефтяники были правы в своих подозрениях?!
Глава девятая
Сделка и лодка. – Отряд самообороны. – Африканский мустанг. – Мистер Пирс не любит плавать. – Славный парень Освальд. – Славный парень Майк.
1
Рут Шиммер по прозвищу Шеф
Обратно едут в молчании.
Поднимается ветер. Недавний дождь не помог, ветер полон пыли, несмотря на то, что отряд уже добрался до реки. Пыль скрипит на зубах, лезет в нос. Ивы колышутся, всплескивают тонкими руками. Шелестят кроны тополей. Течение воды ускоряется, над камнями закручиваются пенные бурунчики. Быстро, словно лодка с дюжиной гребцов, в сторону далекого моста проплывает ствол поваленного дерева.
Отстав от лошади отчима на полкорпуса, Рут вспоминает привидевшийся ей кошмар. Пожар, усадьба, люди, которых надо спасти. Люди, которых в обычной ситуации она бы и не вздумала спасать. Черный ход. Страстное желание открыть дверь, впустить толпу – хоть кого-нибудь! – в горящий дом, и тогда все будет хорошо…
Ключ, пожар. Пожар как ключ.
Что за бред?
Сейчас, по прошествии времени, кошмар тускнеет, делается зыбким, утрачивает остроту. Рут кажется, что это не ее кошмар. Он чужой, чей-то. Юркой мышью он забрался в голову мисс Шиммер, прогрыз ход – черный ход? – и удрал, унося в зубах добычу: клочья страха, паники, страстного желания помочь.
– Индейцы, – внезапно говорит Красавчик Дэйв.
– Где?
– Скачут за нами.
– Много?
– Пожалуй, дюжина.
– Будьте начеку, – велит Пирс.
Рут не нуждается в его указаниях. Судя по Красавчику, он – тоже. На щеках молодого стрелка вспыхивают красные пятна. Парень достает ружье из седельной кобуры, кладет поперек седла. Эти действия – то, что молодой стрелок называет «быть начеку».
Ветер срывает с парня шляпу, несет прочь. Гнаться за шляпой нет ни времени, ни возможности. Стрелок выглядит комично. Он знает об этом, злится – и становится вовсе уж смешон.
В десяти шагах от отряда индейцы придерживают лошадей. Юноши, оценивает Рут. Самому старшему не больше двадцати. Непохоже, чтобы они явились с войной.
– Я Хвост Оленя, – вожак привстает на стременах. Его английский плох, но понятен. – Горбатый Бизон надумать сделка.
Пирс улыбается.
– Сделка? Очень хорошо. Я дам каждому из вас по пачке табака.
– Я два пачка, – уточняет Хвост Оленя.
– Договорились. Мы возвращаемся? Вождь должен подписать контракт. Вы все должны подписать, поставить какой-нибудь знак…
– Условие, – Хвост Оленя не двигается с места. – Раз условие.
Раз – это, видимо, значит «одно условие».
– Какое же?
– Река, – широким жестом индеец показывает на реку.
– Я вижу. Это река. Что дальше?
– Лодка.
Сперва Рут не понимает, о какой лодке идет речь. Ее замешательство не длится долго. Двое индейцев спешиваются. Один снимает с лошади тючок бизоньих шкур. Другой – узкий каркас из прутьев ивы, согнутых и связанных в разомкнутые обручи. Остов похож на скелет крупной рыбы. Он быстро обрастает плотью – натягивая шкуры на каркас, волосом внутрь, индейцы выказывают большой опыт в такого вида работах.
Самый младший из шошонов держит в руках весло.
– Лодка, – повторяет Хвост Оленя. – Три мужчины, не бояться. Я, Короткий Бык, ты.
Он указывает на Пирса:
– Ты, да. Плыть на тот берег. Дальше плыть обратно. Дальше ехать в стоянка. Делать сделка. Все вместе, нет страха.
– Я должен плыть с вами на тот берег?
Пирс изумлен.
– Плыть, – Хвост Оленя кивает. Сообразительность бледнолицего радует его. – Туда, обратно. Дальше сделка.
