МЕТАЛЛЫ. Медь, кобальт, никель, свинец, ртуть, кадмий и хром (батарейки, термометры, краска, рыба, зубные пломбы).
ОГНЕСТОЙКИЕ ВЕЩЕСТВА. Полибромированные дифениловые эфиры (ПБДЭ) и тетрабромобисфенол-A добавляют в пластики, краску, мебель, электронику и пищу, чтобы сделать их огнестойкими. Главные пищевые источники – мясо, рыба, молочные продукты и яйца. Токсины накапливаются в органах со временем, в том числе и в грудях, а потом младенцы получают ПБДЭ из грудного молока. Уровень этих веществ в грудном молоке американских женщин в 10–20 раз выше, чем в Европе, но почему-то мне не кажется, что мы от этого становимся несгораемыми
[415].
ПЕСТИЦИДЫ. Ныне запрещенные инсектициды ДДТ, дильдрин, альдрин и гептахлор широко использовали до 1980-х годов, так что у всех, кто подвергся их воздействию тогда, риск рака выше, а токсины до сих пор остаются в почве. Сейчас в еде, почве и воде содержится очень много вполне разрешенных пестицидов. О связи гербицида атразина и рака груди впервые сообщили в 1997 году. ЕС запретил атразин в 2005 году, после того как обнаружилось, что он вреден для диких животных, но при этом он в изобилии содержится в питьевой воде. И в США до сих пор ежегодно используется более 7,5 тонны атразина в год, в основном для того, чтобы контролировать сорняки на полях с кукурузой и сорго
[416]. Даже на более низком уровне, чем считается «безопасным» в питьевой воде, атразин превращает самцов лягушек в самок – да, вплоть до того, что они начинают откладывать икру
[417]. Ух ты! Кроме того, атразин активирует ароматазу, а это, как вы уже знаете, фермент, который перерабатывает другие стероиды в эстроген. Дважды «Ух ты!»
ПИЩЕВЫЕ ДОБАВКИ. Рекомбинантный бычий соматотропин (rBST) и зеранол заменили запрещенный диэтилстилбестрол (ДЭС), чтобы стимулировать быстрый рост коров и овец.
ПОЛИЦИКЛИЧЕСКИЕ АРОМАТИЧЕСКИЕ УГЛЕВОДОРОДЫ (ПАУ). При жарке мяса, сжигании угля, нефти, бензина, мусора, дерева или курении табака (как активном, так и пассивном) выделяется более ста различных ПАУ.
До тех пор пока в исследованиях не проверят силу и механизмы действия ЭД, мы не узнаем, какие из них безопасны, а какие наносят непоправимый вред. Например, широко используемое сердечное лекарство «Дигоксин» настолько химически похоже на эстроген, что у тех, кто принимает это лекарство, риск инвазивного рака груди выше на 39 %; после прекращения приема риск тоже снижается
[418]. У лекарств хотя бы есть точные дозировки и известные метаболиты; с химикатами разобраться сложнее, потому что мы контактируем с ними постоянно, а уровень в организме замерить не так-то просто. Впрочем, нет никаких сомнений, что некоторые из этих веществ ведут себя как злые эстрогены, прячась под черной маской и размахивая оружием. Возьмем для примера хотя бы трагическую историю диэтилстилбестрола (ДЭС). До 1971 года, когда ДЭС запретили и для людей, и для крупного рогатого скота, врачи прописывали это эстрогеноподобное вещество миллионам беременных для профилактики выкидышей. Первые подозрения появились, когда дочери этих женщин стали умирать от очень редкого рака влагалища, который практически не встречался у тех, кого не подвергали в утробе воздействию ДЭС
[419]. И у самих матерей, и у «дочерей ДЭС» риск рака груди после 50 лет вырос втрое
[420]. После запрета ДЭС им стало нельзя и коров кормить, так что мясная промышленность перешла на зеранол (см. главу 4).
Лекарство «Дигоксин» химически схоже с эстрогеном и повышает риск инвазивного рака груди на 39 %.
Знаете, какая современная история с виду очень напоминает ДЭС? История бисфенола-A. В 2007 году эксперты по эндокринным дизрапторам из разных стран проанализировали все имеющиеся данные о бисфеноле-A и пришли к выводу, что многие пагубные эффекты низких доз бисфенола-A, наблюдавшиеся у лабораторных животных, похоже, проявляются и у людей: рак груди, преждевременное половое созревание, ожирение, диабет 2-го типа, и это еще не всё
[421]. В 2015 году ежегодное производство бисфенола-A составило 6,8 млн тонн
[422]; в 2009 году продажа бисфенола-A приносила 3,3 млн долларов дохода в день пяти корпорациям, которые его производят: Bayer, Dow, Hexion Specialty Chemicals, SAPIC Innovative Plastics (ранее GE Plastics) и Sunoco
[423]. Естественно, незамеченными данные не прошли: из 115 исследований, посвященных воздействию бисфенола-A на здоровье и финансировавшихся из государственных средств, 94 (82 %), проведенных в лабораториях по всему миру, подтвердили пагубный эффект от воздействия малых доз; однако ровно ноль исследований, которые финансировали крупные производители пластика, показали какой-либо вред для здоровья, что лишь подкрепляет их утверждение, что доказательства воздействия малых доз бисфенола-A «очень слабые», и ничего не нужно менять
[424]. Этим исследователям из Гарвардского центра анализа риска надо вручить пластиковую золотую статую за работу, профинансированную Американским советом по пластику
[425].
