— Василиса, Сальери явно что-то задумал! Нам пора! Выдвигаемся! Не дай ему добраться до своего ящика, — сказал я и, откинув капюшон, спрыгнул вниз.
— Ну, поехали! — квакнула она и последовала за мной.
Мы приземлились на бетонный пол в самой тёмной части склада и незамеченными преодолели большую часть пути до скопления противника. Заметили нас только когда я включил плазменный меч. Выскочив из мрака, мы прошли сквозь первые ряды охранников, как горячий нож сквозь масло. Василиса давила всех своим гипнотическим взглядом, а я интенсивно махал мечом направо и налево.
Моё оружие перегрелось и стало нестабильным, лезвие отказывалось быть одной длины, и то растягивалось до трёх-четырёх метров, то сжималось обратно. Поэтому приходилось бежать чуть впереди лягушки, чтобы ненароком не задеть её. Случилось несколько попаданий, но я отделался царапинами, в основном, бойцы Сальери били по бронированному скафандру жабы, а тому пули были нипочём.
Наконец мы поравнялись с пленниками. Несмотря на творившееся вокруг, у них похоже всё было в порядке. Хотя не совсем. Некоторые, из довольно серьёзно раненых охранников, оставляя кровавый след, ползли к Мидасу, но тот успешно отбивался от них ногами. Не знаю, чем он их так разозлил, главное, что на Панкратия никто не обращал внимания. Пробегая мимо него, я достал футляр со свирелью Пана и кинул его сатиру с криком: «Гермесыч, лови!».
Времени, останавливаться и проверять, поймал он своё оружие или нет, у меня не было. Мы уже стояли в нескольких метрах от Сальери — я, с мечом наизготовку, и Василиса, вращая своими глазами.
Вокруг нас стонали тяжелораненые и валялись убитые, ни одного охранника не осталось на ногах. Краем глаза я заметил, как некоторые враги, истекающие кровью, на последнем издыхании зачем-то добивали себя, не обращая внимания на нас, или Антонио. М-да, походу серьёзно Василисушка напортачила с гипнозом.
Мы с ней приблизились к преступнику, который в этот момент навис над своим сейфом и лихорадочно набирал цифры, пытаясь открыть кодовый замок.
— Сдавайся, Сальери! — крикнул я ему в спину. — Василиса, загипнотизируй его, как только он повернётся!
И тут нам снова не повезло.
Плазменный меч грустно зашипел в моей руке, гудение его стало едва слышным, и лезвие сократилось до нескольких сантиметров.
«Всё, заряда не хватило. Аккумулятор сдох!» — понял я. Сальери повернулся к нам, одновременно надевая модные зеркальные «авиаторы»
59, закрывающие почти половину лица. Увидев обрубок моего оружия, он захохотал.
Преступник вытянул вперёд руки и выпустил свои когти на полную длину. Потом он криво усмехнулся и выпустил ещё одни.
«Какая-то новая вариация!» — отметил я с удивлением. Потому что кроме каноничных лезвий у него были ещё дополнительные, вылезшие прямо из запястий, ну как клинки у ассасинов в той компьютерной игрушке. Короче, передо мной стоял целый арсенал холодного оружия.
Ну вот куда ему столько?
— Да ладно! Не испугаешь! Захочу и голыми руками тебя возьму, — заявил я. — Василиса, притормози его. Сделай так, чтобы он спокойно постоял на месте, пока я ему морду бить буду. Только сначала вот этим обрезком подстригу ему коготочки…
Я помахал жалкими остатками плазмы в воздухе.
— Прости, но не могу, Сильван, — севшим голосом произнесла лягушка. — Ты же видишь, у него очки. Зеркальные. Невозможно сосредоточиться. Я же там сама себя вижу. Своё отражение. Аж голова кружится. Ничего не получается.
Сальери захохотал ещё громче и пошёл нам навстречу, неторопливо преодолевая последние метры. Он шёл с видом победителя, которому только и оставалось, что порвать своих неудачливых врагов на мелкие кусочки.
Но сперва нам предстояла игра в догонялки.
— Всё. Даже без голубей в небе ясно, что случилась жопа, — почти слово в слово, высказала вслух мои мысли лягушка. — Разбегаемся в разные стороны!
Я приготовился к рывку налево, но тут меня накрыл такой мощный приступ слабости и дрожи, что я споткнулся и упал на колени. И это был вовсе не испуг перед Сальери. Мне стало плохо, потому что в мой мозг, через уши полились звуковые волны на едва уловимых частотах. В глазах потемнело, сердце бешено забилось. Я почувствовал, как меня сгибает животный страх, панический ужас.
Это Панкратий наконец воспользовался своей свирелью.
О, бедные титаны. Теперь я сам, на собственном опыте, испытал всю гамму чувств от той атаки, которой когда-то их подверг сатир, помогая Зевсу
60. Я выронил рукоять плазменного меча и попытался закрыться ладонями. Это немного помогло. Тогда я быстро усовершенствовал эту защиту, воткнув указательные пальцы поглубже в уши. Оглянувшись, я увидел, что все вокруг, кто ещё был жив и способен двигать руками, делали примерно тоже самое, пытаясь спастись от этой разрушительной «музыки».
Василиса неуклюже отпрыгнула вбок, но я успел заметить, что и она в своей кабине тоже прижала лапы к голове, страдая от звуковых волн запрещённой олимпийской конвенцией флейты. Ох, не зря эту разработку прикрыли! Только особое строение слухового канала сатира и некоторых козлоногих его родственников, могло фильтровать частоты, разрушительные для психики любого другого существа, обладающего не столь волосатыми ушами.
Сальери!
Оказалось, наш преступник был, как и все мы, уязвим этой атаке. Если от жабьего гипноза он успешно применил зеркальные очки, то от звуков свирели его могло спасти только одно. То, что делали все мы вокруг, — затыкали себе уши.
Он вскинул руки с неубранными когтями к своей голове. Тут-то и вылезла боком особенность его вариации ручного оружия. Допустим, оставил бы он себе классические когти «росомахи», тогда бы да, он хотя бы смог прикрыть свои уши. Он и попытался это сделать, но клинки ассасинов оказались лишними, вот прям совсем не к месту…
Раздался хруст, когда Сальери сам себе же и пробил череп. Снизу, с двух сторон, дополнительными лезвиями, торчащими из запястий.
Я повернулся к нашим, Панкратий уже перестал играть и, небрежно помахивая флейтой, говорил мне какие-то слова.
Пришлось вынуть из ушей пальцы и переспросить:
— Что-что, повтори ещё раз?
Сатир усмехнулся и сказал:
— Я говорю, что не ожидал такого. Не думал, что вы с Василисой вдвоём такую бойню здесь устроите. Не рассчитывал и на такую концовку Сальери, но тоже неплохо вышло. Точнее, вошло.
