В этот момент у него снова зазвонил телефон.
— Секунду, Антон, это наверняка опять по работе, — он достал трубку. — Да, слушаю. О, Дональд, хеллоу! Hell yeah
75! Как твои дела? Что? Проблемы? А я тебя предупреждал. И ты думаешь поменять условия сделки? Ну, в принципе можно, да. А что ты хочешь изменить? Ого. А какое измерение у тебя. Так…Слушай, эта просьба уже зарезервирована за другим политическим лидером. За каким? Да есть одна персона из России. Да, представь, важнее тебя. Да, ты правильно догадался. А я тебя предупреждал! Ну думай-думай. Потом перезвонишь. Bye, mister president
76!
Сатана убрал телефон и вздохнул.
— Вот ведь люди. У всех одинаковые, банальные желания. Власть и деньги, деньги и власть. Вот и как тут быть, если несколько человек желают одного и того же. При этом не хотят, чтобы кто-то ещё, кроме них, обладал тем же самым, но в больших пропорциях. Вот ты, Антон, скажи, чего ты хочешь?
Я задумался ненадолго и ответил:
— Наверное, чтобы меня оставили в покое. Так-то у меня было всё. Те же деньги и власть, признание в веках. Хоть и под другой личиной. Наверное, в этом плане, я ничем не отличаюсь от остальных людей. Только вот до меня дошло, что когда человек обретает всё, чего так хотел, то получает в придачу ещё и кучу проблем, которых он совсем не ждал. Например, неполное удовлетворение достигнутыми целями. Или ощущение обмана из-за несоответствия ожиданий и реальности.
— Так, давай-ка оставим рассуждения о подобных переживаниях в покое. Скажи лучше, что из доступного тебе опыта понравилось больше всего?
— Наверное, то, что я смог повлиять на мировую историю в том измерении, — ответил я, с улыбкой вспоминая вознесение Наполеона. — Я до последнего не верил, что добьюсь этого сам, своими силами. Ведь я сотворил новый, свободный мир. Верил в то, что освободил его от дьявольской власти, от вечного рабства. Конечно, после того, что я узнал от Мидаса про Биржу, я теперь понимаю, что всё несколько сложнее. А потом всё завертелось: я стал беглецом, меня начали преследовать агенты Биржи.
— Именно это я и надеялся услышать от тебя. Теперь выслушай внимательно моё предложение и уже там решай, соглашаться на сделку со мной или нет. С самого начала возникновения текущей системы управления мирами, я работаю в сфере страхования измерений, смежной с другими видами деятельности, теми, где трудятся остальные биржевики и рептилоиды. Слежу за новыми реальностями, которые встают на путь соответствия Первичному Миру, и наблюдаю за другими, исчезающими в Хаосе. Так вот, есть кое-какая информация, о которой большинству биржевиков ничего не известно. Ибо знание это — крайне опасно и может навредить всем нам. Но с тобой я им поделюсь. Чтобы ты смог понять, почему мне так нужна твоя помощь, и какая именно.
Он внимательно посмотрел на меня своими полностью чёрными, без белков, глазами. Словно ожидая, что я попрошу его не рассказывать или спрошу, что будет, если проболтаюсь об этом кому-нибудь, но я молчал, и тогда он продолжил.
— Первичный Мир — это не пустой термин. И он — не какой-то там теоретический эталон развития Мультивселенной, под который мы выстраиваем историю всех остальных миров. Первичный Мир существует. Это Измерение далёкого будущего, историю которого должны повторять все остальные миры, чтобы не раствориться в энтропии. Но парадокс в том, что в то же время этого Мира на самом деле нет.
— Как так, — удивился я, — Так он есть или его нет?
— И да. И нет. Парадокс же, говорю тебе, — начал объяснять Сатана. — Дело вот в чем: в далёком будущем бок о бок идут тысячи измерений. С разницей во времени на год, месяц, а то и меньше. Когда, вдруг, в самом удалённом из них, так сказать, флагмане, носящем имя Первичного Мира, что-то идёт не так, такое измерение исчезает в Хаосе. И имя Первичного Мира переходит к следующему за ним по времени. В этом новом лидере, мы стараемся оперативно изменить то искажение, которое привело к растворению в небытие его предшественника. Пытаемся продлить существование и историю нового канона для всех остальных измерений. Так понятно, почему Первичного Мира как бы не существует?
— Да, вот теперь понял, — сказал я. — Тот мир, в котором что-то пошло не так, исчезает, а в следующем сотрудники Биржи, оперативно находят проблему и изменяют то, что привело к исчезновению измерения-флагмана. Так это и есть секрет?
— Нет, — ответил Сатана. — Как раз эта информация общедоступна. Ведь это суть всей деятельности Биржи. А вот тайна, о которой я хотел тебе рассказать, начинается с того, что искажения в мирах будущего могут накапливаться на протяжении всей их истории — из-за нашего вмешательства. Наши попытки им противодействовать, на самом деле только ускоряют возникновение альтернативных вариантов развития этих измерений в далёком будущем. Скрытно усиливают энтропию. Все многочисленные правки, которые нами вносятся в миры, чтобы они соответствовали Первичному Миру, в итоге и приводят к тому, что всё больше измерений в будущем начинают обрушиваться в Хаос и никакие наши усилия не могут ничего изменить.
Тут у меня голова снова пошла кругом.
— Простите, но я всё ещё тяжело соображаю после операции, — извинился я. — Можно как-то на примере пояснить?
— Хорошо, — согласился Сатана. — Смотри. Вот Первичный Мир, допустим, что в нём никто никогда не делал коррекции истории. Он идеал. Эталон. Но однажды что-то пошло не так, какое-то непредвиденное событие — например, наконец проснулся Ктулху. Никто не выжил и этот мир исчез. Его место заняло другое измерение, в котором мы «выключили будильник» и Ктулху продолжил спать. Теперь мы знаем, что в определённое время, которое ещё не наступило в следующих мирах, надо будет успеть «выключить будильник». Только вот, в одном из таких миров, где мы уже делали множество других правок, мы просто не находим «будильник». Мы даже Ктулху не находим!
— Потому что, к этому привели предыдущие коррекции истории этого измерения? — дошло до меня.
— Да, — мрачно подтвердил рогатый. — Потому что в том мире было проведено слишком много сделок. И вместо Ктулху разрывает свои оковы Фернир. Мы его останавливаем, но у нас появляются несколько миров в далёком будущем, где критические события перестали совпадать, стали раздваиваться. Даже если мы решим предотвратить все возможные катаклизмы, во всех отличающихся измерениях, то история просто начнёт разветвляться так, что мы не сможем в итоге понять — какой из этих миров Первичный. Какой из них канон. За кем следует идти дальше в будущее. Поэтому мы помогаем только определённой группе миров-флагманов, со схожими переломными моментами. А одной или сразу нескольким реальностям, где произошло то, чего никто не ожидал, мы даем просто исчезнуть в Хаосе.
— Так это и есть тайна? — уточнил я. — Или это тоже общедоступная информация в некоторых биржевых кругах?
