Бинго!
Подытожим. Нам известно, что Ланнек, приехав в Вигату, поселился в отеле «Беллависта» и попросил номер с видом на порт. У Ланнека с собой мощный бинокль. На «Бубновом тузе», зная время прибытия француза, выставляют наблюдателя с биноклем или чем там еще.
Как только Ланнек появляется на балконе, «Бубновый туз» выходит на связь.
Как? С таким биноклем француз мог прочитать инструкции, написанные на доске, прямо на палубе!
Они назначают ему встречу у ресторана «Золотая рыбка». Ланнек кружит на такси, чтобы запутать следы, и приезжает к назначенному месту. Откуда уходит, свернув направо.
Восстанавливая события, комиссар был уверен, что за углом Ланнека ждала машина, которая и отвезла его к катеру.
Почему на машине, а не пешком, там всего два шага?
Вероятно, потому, что пешком придется пройти мимо охраны на северном входе. В машине труднее заметить человека, особенно если он наклонился, спит или читает газету…
Француз поднимается на борт. Они говорят о делах и, скорее всего, не могут договориться. Тогда его решают убрать.
А может, судьба Ланнека была решена уже до того, как он сюда приехал, и это путешествие – лишь способ передать его в руки палача. Пригласили на обед и отравили.
Но почему они использовали крысиный яд?
Стрелять, конечно, было глупо. Выстрел мог привлечь внимание рыбаков или гуляющих по набережной.
Не лучше ли было зарезать?
Нет, нож оставил бы повсюду пятна крови, и эти пятна, даже тщательно замытые, в случае расследования непременно найдут.
Задушить? Великан, которого Монтальбано видел на борту «Бубнового туза», мог бы сделать это одной левой.
Что-то странное было в этой истории с ядом. Нужно над этим подумать.
В любом случае, как только он умер, его раздели догола, разбили ему лицо и где-то держали труп. То утро, когда разыгрался шторм, представилось удачным моментом, чтобы от трупа избавиться.
Завели мотор, сделали круг в районе порта, по ходу дела надули новехонькую лодку, положили в нее тело и, подъехав к маяку у восточного мола, спустили на воду, уверенные, что течением лодку вынесет в открытое море.
Однако «Ванесса», шедшая в порт, встретила лодку с трупом на своем пути.
Монтальбано был доволен реконструкцией событий.
А главное – обрадовался, что целый час смог не думать о Лауре, о Лауре, которая улыбалась лежащему подле нее Мими…
Десять
Монтальбано решил поехать в полицейское управление Монтелузы, не заходя в комиссариат.
К счастью, кабинет, куда он направлялся, был далеко от «господ начальников», вряд ли он столкнется с этим чертовым Латексом.
Но рано или поздно они встретятся, и ему придется во всем признаться. Монтальбано пообещал Ливии, что расскажет правду про жену и детей, то есть расскажет, что он холост, у него есть подруга, но детей, к несчастью, нет. Вообще-то он уже говорил об этом по крайней мере пять раз, и каждый раз выяснялось, что Латтес его не услышал. При каждой следующей встрече тот спрашивал, как семья и дети. Убедить Латтеса в том, что он бездетен и холост, совершенно невозможно.
В голове у комиссара созрело решение: нужно заявиться к Латтесу небритым, в трауре, и, безутешно рыдая, сказать, что жена и дети разбились в автокатастрофе. Это, пожалуй, вариант.
А Ливия? Если она узнает, то как минимум обвинит его в убийстве целого семейства! Нет, надо поискать другое решение.
С такими мыслями он приехал в полицейское управление, поднялся на второй этаж, заглянул к секретарю.
– Скажите, синьор Джеремикка у себя?
– Да, в кабинете. Проходите.
Аттилио Джеремикка, сухопарый человек лет пятидесяти, курильщик таких вонючих сигарет, что Монтальбано не сомневался – табак в них специально смешивают с куриным дерьмом, – разглядывал в стоявший на столе большой микроскоп купюру в пятьдесят евро. Джеремикка поднял голову и, увидев Монтальбано, вышел ему навстречу с распростертыми объятиями.
Они обнялись как старые друзья.
Немного поболтали, и наконец Джеремикка спросил, нужна ли помощь. Монтальбано протянул ему паспорт Ланнека и кратко изложил обстоятельства.
– Что от меня требуется?
– Выяснить, не фальшивый ли документ.
Джеремикка рассматривал паспорт, закурив свою очередную вонючую сигарету.
Монтальбано старался не дышать, но тут требовалась тренировка подводника, поэтому он сделал вид, что чихнул, поднес платок к носу и больше уже не отнимал.
– Трудно сразу дать ответ, – наконец сказал Джеремикка. – Если это подделка, то однозначно работал мастер. Видишь, сколько границ пересек его владелец, не вызвав подозрений?
– Значит, ты думаешь, он не фальшивый?
– Я этого не говорил. Фальшивый паспорт – не редкость. Многие годами ездят с поддельными документами. А этот Ланнек…
– Кстати об имени: я хотел тебе кое-что сказать…
– Говори!
– Персонаж по имени Эмиль Ланнек, уроженец города Руана, есть в романе Сименона. Как видишь, то же имя и место рождения. Вдруг пригодится?
– Не знаю. Слушай, могу я оставить его у себя?
– Ненадолго. Недели хватит?
– Да.
– Что ты собираешься делать?
– Хочу посоветоваться с французским коллегой, большим специалистом в таких делах.
– Отправишь его во Францию?
– Нет необходимости.
– Но как твой коллега поймет, бумага там, штемпели…
– Паспорт – это не банкнота, Сальво! – Джеремикка улыбнулся. – Как правило, мошенники используют украденные документы или чистые бланки, незаконно похищенные в соответствующих организациях. Вот почему я сказал, что это, на мой взгляд, работа настоящего профессионала. А если моему французскому коллеге понадобится информация, мы воспользуемся интернетом. Не беспокойся, недели мне хватит.
Вернувшись в комиссариат, Монтальбано первым делом пригласил к себе Фацио.
– Карабинеры вернули нам Шайкри?
– Да, комиссар. Он здесь.
Не успел Монтальбано попросить привести задержанного, как зазвонил телефон.
– Подожди минутку, – поднял он трубку.
– Комиссар! Матерь Божья! Прокурор Томмазео на проводе, хочет поговорить…
– Хорошо, давай.
– Монтальбано?
– Слушаю вас, синьор Томмазео.
– Я вот по какому вопросу: вчера вечером ко мне ворвалась разъяренная синьора Джованнини, хозяйка яхты «Ванесса»… интересная, замечу, женщина… вы в курсе?
