Голландцам первыми удалось разгадать тайну. Образцы получил Ян де Йонг, ныне ведущий исследователь в Университете имени Эразма Роттердамского (тогда заведовавший отделением вирусологии в Национальном институте здоровья), который и обнаружил, что убийцей мальчика стал вирус гриппа H5, а точнее – H5N1.410 Научный мир замер, словно громом пораженный.
«Мы-то думали, что уже выучили все правила, – говорит директор Центра по вопросам здравоохранения при Колумбийском университете, – и были они такие: H1, H2 и H3 вызывают грипп у человека. Об H5 и речи не было. Это как если бы стрелки на часах вдруг указали “13”».411 H5 всегда был известен как возбудитель гриппа у птиц, но никак не у людей.
Уже через два дня де Йонг прилетел в Гонконг: «Нужно было действовать без промедлений, – вспоминает он, – все понимали, что дело чревато новой пандемией».412 Вскоре в Гонконг прибыл и глава отделения ЦКЗ по противодействию эпидемии гриппа Кейдзи Фукуда. Изученные материалы вели к неутешительному выводу – мальчик умер страшной смертью. Чтобы просто дышать, ему нужен был аппарат искусственной вентиляции легких; все тело ребенка пронизывала нечеловеческая боль. Фукуда, который сам недавно стал отцом, отмечает, что «именно тогда для меня стало совершенно ясно, сколько боли и страданий принесет в мир этот вирус, если ему удастся вырваться на волю».413
Если считать, что H5N1 появился в Гонконге в 1997 году, тогда маленький Лам Хой-ка стал «нулевым пациентом» нарождающейся пандемии.414 Несколько лет спустя репортер спросил Кейдзи Фукуду, что тот подумал, когда узнал, что вирус H5 унес жизнь ребенка, Фукуда ответил, что отчетливо помнит, как бросил трубку и решил: «Вот и началось».415
Первая жертва нового штамма, говорит директор голландского Национального центра по изучению гриппа, «наяву обернулась тем, что прежде считалось невозможным, – прямой передачей вируса от птицы человеку».416 «Никогда еще не случалось ничего подобного, – соглашается глава Отделения изучения новых патогенов при Гонконгском университете, – и это вселяло настоящий ужас». Все эти воспоминания были записаны до 2005 года,417 когда был воскрешен вирус испанского гриппа. Так что «нечто подобное» уже случалось в истории человечества – например, в 1918 году, как считают сегодня многие ведущие ученые. И это, конечно же, вселяет еще больший ужас.
Птичья чума
Более столетия назад ученые выявили первую вспышку чрезвычайно летальной формы птичьего гриппа, названную тогда «птичьей чумой».418 Греческое πληγή (давшее затем латинское plaga и современное английское plague) означало «удар», «поражение» и в целом «несчастье».419 Позже было решено отказаться от «птичьей чумы» в пользу научно более точного «высокопатогенного птичьего гриппа», или HPAI.420
Домашние куры также подвержены заражению штаммом более слабого вируса, так называемого низкопатогенного птичьего гриппа, или LPAI, в результате которого у птиц портится оперение и снижается яйценоскость.421 Однако вирусы с H5– или H7-пепломерами склонны к мутации в куда более опасные штаммы, чреватые смертоносными заболеваниями для птиц. Роб Вебстер в уже знакомой нам манере исчерпывающе описал штаммы H5 и H7 как «злобных ублюдков».422 Да уж, злыдней вроде H5 еще надо поискать!
Вебстер по праву известен тем, что выявил роль, которую играет птичий грипп в возбуждении всех известных человеческих пандемий. В The Washington Post его охарактеризовали как «пожалуй, самый наметанный в мире глаз по части гриппа животных».423 А потому Вебстер понимал, чем грозит смерть гонконгского мальчика, так как знал, на что способен H5.
В 1983 году вирус H5N2 поразил кур на промышленных фермах в Пенсильвании, в результате чего около 17 миллионов птиц умерло или же было уничтожено. Это была крупнейшая в мире вспышка птичьего гриппа, нанесшая животноводческой индустрии крупнейшие убытки за всю ее историю;424 была – до новой вспышки H5N2 2015 года, убившей пятьдесят миллионов птиц.425 Однако больше даже, чем количество жертв, ученых поражало и ужасало то, как птицы умирали от вируса. В учебниках по ветеринарии те случаи описываются как «множественные застойные, геморрагические, транссудативные и некробиотические изменения».426 Переводя это на нормальный язык, один ученый сказал, что бедные птицы обращались в «кровавый студень».427
Весной 1997 года, за два месяца до того, как в больницу поступил Лам Хой-ка, аналогичная ситуация развернулась и в Гонконге: от H5N1 умирали тысячи кур. «Их тельца вдруг начинало как-то колотить, – вспоминает местный фермер, – они словно задыхались, потом принимались откашливать густые комья мокроты и, становясь землисто-черного цвета, умирали».428 Многие птицы задыхались из-за закупоривших дыхательные пути кровяных сгустков.429 «Вот только что она еще била крыльями, – говорит другой фермер, – и вот уже лежит мертвая».430 Другие куры вдруг начинали нестись яйцами без скорлупы.431 Лабораторные исследования показали, что вирус в тысячу раз заразнее обычных человеческих штаммов.432 Как заметил один гонконгский ученый, вирус был «как пришелец»433.
Декан факультета микробиологии Гонконгского университета Кеннеди Шортридж лично подключился к исследованию нового вируса. Шортридж рос в Австралии и с самого детства с ужасом слушал рассказы матери о пандемии 1918 года, поэтому он решил посвятить свою жизнь изучению природы пандемий гриппа.434 Ко времени вспышки H5N1 он уже занимался исследованиями в Гонконге на протяжении целых двадцати пяти лет. «Куры, – вспоминает он, – умирали буквально на глазах».435 «Всего какую-то секунду назад они вспархивали, клевали зернышки, кудахтали и вот уже медленно, как в замедленной съемке, заваливаются набок и через сочащуюся вязкую кровавую слизь силятся вздохнуть».436 Вскрытие показало, что вирус превратил внутренние органы птиц в одну сплошную кровавую мешанину. «Прямо перед нами бушевала настоящая куриная Эбола»,437 – говорит Шортридж. – Глазам верить не хотелось, так все это было ужасно. В голове лихорадочно роились мысли: боже, что, если подобный вирус вырвется с того птичьего рынка, что, если он окажется повсюду?»438
Беда у ворот
Второй смертью в Гонконге стал случай с тринадцатилетней девочкой, госпитализированной с острой головной болью. Вскоре она начала кашлять кровью: в легких открылось интенсивное кровотечение, распространившееся затем на желудочно-кишечный тракт, в результате чего отказали почки.439 Несколько недель она цеплялась за жизнь, уже подключенная к аппарату ИВЛ, но тщетно. «Самое обескураживающее, – замечает Вебстер, – во втором летальном случае – это то, что второй случай вообще есть». Вирусологи ломали голову: почему вирус, который, казалось, был «сугубо птичьим», вдруг смертельно атаковал человеческих детей?440
Описанные первые случаи начинались с типичных симптомов гриппа – жар, головная боль, слабость, ломота в мышцах, воспаление горла, кашель и насморк. Заболевшие не умирали от осложнений в виде бактериальной пневмонии, как происходит, когда ослабленный или старый организм уже не может оказать сопротивление сезонному гриппу. Судя по всему, H5N1 направил выполнить всю грязную работенку саму иммунную систему.
