Как нация, глубоко потрясенная событиями 11 сентября, унесшими три тысячи, отреагировала бы на полмиллиона своих мертвецов? В 1918–1919 годах смертность составляла от 2,5 до 5 %, что кажется довольно щадящим в сравнении с 55 % нынешнего птичьего гриппа. Всего за полтора года этот грипп убил или же вынудил к отбраковке более ста миллионов животных. Теперь же, когда уже в десяти азиатских государствах ему удалось перескочить с птиц на людей, – сколько человеческих жизней он или же ему подобный вирус унесет? Так как же, как нация, глубоко потрясенная тремя тысячами, отреагирует на пять, на пятьдесят миллионов своих мертвецов?712
Подобные мысли относительно всего мира выражали глобальные здравоохранительные организации. Бывший исполнительный директор ВОЗ Дэвид Набарро был назначен царем птичьего гриппа Объединенных Наций. На пресс-конференции в нью-йоркской штаб-квартире «царь» внушал журналистам, что «речь идет о выживании в мире – или в целом о выживании мира, такого, каким мы его знаем.713
И то же являлось в ночных кошмарах бывшему министру здравоохранения и социальных служб Майку Ливитту: «Наш мир перестанет быть прежним, когда все это грянет, – заявил он в интервью. – Ведь дело не только в здравоохранении, но и в глобальной экономике, культуре, политике, в целом уровне жизни, – не говоря уже о тех унесенных жизнях. Счет будет идти на миллионы!»714 Все так. Но каковы на самом деле шансы того, что нечто подобное случится с вирусом вроде H5N1?
Каковы шансы, что неимоверно смертоносный вирус гриппа разойдется по всей планете громадным приливом, смывая с ее поверхности миллионы живых? «Да, вот самый животрепещущий вопрос: настанет ли пандемия человеческой инфлюэнцы? – говорил Ливитт. – От лица ВОЗ могу ответственно заявить: да, настанет. Все дело в вирулентности и скорости передачи заразы от человека человеку».715 «Мир поистине пока не представляет, что его ждет, если оно на самом деле разразится, – взял слово тогдашний руководитель тайской программы ЦКЗ по противодействию новым международным инфекциям, но тут же поправился: – Нет, не “если”. Именно – “когда”. Не думаю, что мы вправе позволять себе роскошь условного “если”. Все “если” уже давно прошли».716
Главврач Великобритании, начальник управления системой здравоохранения Германии, директор ЦКЗ США, старший координатор в области птичьего и человеческого гриппа ООН и директор Центра национальной безопасности в области здравоохранения США единогласно высказались о том, что новая пандемия – это всего лишь вопрос времени. Как выразился тогдашний директор Фонда здоровья Америки: «Это не учебная тревога и не упражнение на планирование. Это – наша реальность».717
Не «если». «когда»
Пандемия грядет.
Ли Йонгвук, директор ВОЗ718
В Национальной медицинской академии говорят, что пандемия «не только неизбежна, но уже даже и припозднилась».719 Частично подобный вывод основан на том, что с начала глобального путешествия около трех столетий назад человечество стало свидетелем уже двенадцати пандемий.720 В среднем каждая следующая пандемия являлась через двадцать семь с половиной лет, а самый продолжительный разрыв составил сорок один год.721
Как выразился один из спикеров ВОЗ по поводу H5N1, «все указывает на то, что мы долго жили в мире и покое».722 О том же говорит и старший научный сотрудник Центра биологической безопасности: «Летальность вируса беспрецедентна для гриппа, как совершенно беспрецедентны и масштабы вспышек у птиц. Изменения же, которые потребуются вирусу, чтобы создать пандемический штамм, так малы, что это может произойти буквально со дня на день».723
Ни один птичий грипп до H5N1 не распространялся так широко и стремительно.724 При этом чем дольше вирус циркулировал в птицеводческой промышленности, тем больше повышалась вероятность, что его интенсивному воздействию подвергнется и человек.725 Как объясняет профессор вирусологии Джон Оксфорд:
Проблема в том, что одна-единственная курица может хранить сотни тысяч штаммов H5N1. В Азии около миллиарда кур, из которых зараженных 10 %, что уже составляет громадную вирусную популяцию, в разы превышающую население Земли. Предположим, что какие-то из этих штаммов мутировали так, что могут теперь цепляться не только к курам, но к вам или ко мне, но с переменным успехом. Примерно в такой ситуации мы, похоже, сейчас и находимся. Если ребенок подхватит от курицы вирус, от него уже может заразиться и мать. Однако, пойдя в магазин, она, может, и не заразит кассира. Мы наблюдаем сейчас, как вирус, как борзая на загоне, только берет разбег. Когда он разовьет привычную для борзой молниеносную скорость – вот тогда с нами все и начнется.726
В 1968 году, на момент пандемии H3N2, в Китае было тринадцать миллионов кур. Теперь – миллиарды. С момента вылупления до забоя проходит от нескольких недель до месяцев, в зависимости от цели выращивания – мясо или же яйца. Миллиарды кур ежегодно проходят через множество циклов на промышленных фермах. В 1960-х годах в Китае было всего около пяти миллионов свиней, теперь же – почти пятьсот миллионов голов.727 «Высокая плотность содержания животных, – говорится в отчете Международного исследовательского института продовольственной политики, – создает благоприятные условия для зарождения и развития инфекционных заболеваний».728
H5N1, похоже, надолго пустил здесь корни: «Мы пока не в состоянии полностью избавить нашу планету от этого вируса, – заявила директор Центра биологической безопасности Тара О’Тул, – его переносит слишком много птиц, и переносят они его на слишком дальние расстояния»729. Как видно, вирус основательно окопался. «Если описывать происходящее как войну, то мы проигрываем сражения одно за другим и лишь изредка нам удается отбиться, – сказал The Financial Times пресс-секретарь ВОЗ. – Судя же с точки зрения общественного здравоохранения, – как и с точки зрения здоровья животного мира вообще, – вирус все сильнее и сильнее впивается в облюбованные регионы».730
В тоне, не свойственном международной институции, в одном докладе ФАО заявляется: «Весь этот мрачный пейзаж заволакивает черная туча страха, что вирус сумеет адаптироваться для передачи от человека к человеку и распространиться затем по всему земному шару».731 В словах всех ученых, наблюдавших за развитием H5N1, слышались нескрываемая тревога, сознание экстренности ситуации.732 «Все равно что наблюдать, как огромный вулкан неспешно набирается мощи перед чудовищным извержением», – как выразилась пресс-секретарь Всемирной организации по охране здоровья животных (бывшее МЭБ, Международное эпизоотическое бюро).733 По словам экс-главы ЦКЗ Джулии Гербервинг, «в ожидании и страхе, мы все затаили дыхание».734
Без двух минут полночь
[21]Когда же пробьет час пандемии H5N1? Эксперты зачастую отвечали туманными рефренами вроде «скорее раньше, чем позже»,735 «в ближайшем будущем»,736 «в этом или же следующем году»737 и так далее. Некоторые даже удивлялись, что большая пандемия все еще не разразилась.738 «Нелегкое это дело – предсказывать, – как говаривал Йоги Берра,
[22] – особенно будущее».
