В 644 году император Тан Тай-цзун отправил Ли Цзи и Чжан Ляна на Когурё — по суше и по морю. В феврале следующего года император во главе своей армии отправился к границам вражеского государства и за полгода взял штурмом более десяти укрепленных городов, пленил более шестидесяти тысяч человек, убил в сражениях более сорока тысяч когурёских воинов. Однако танская армия тоже понесла серьезные потери, к тому же с наступлением осени на северо-востоке установились морозы. Тай-цзун, разочарованный тем, что он не смог полностью завоевать Когурё, вернулся с войском на родину. Между двумя странами продолжались постоянные военные конфликты. Но Когурё потерпело много серьезных поражений и никак не могло оправиться от них, и поэтому ресурсов, столь необходимых для ведения войны, становилось все меньше.
В 666 году умер Ён Кэсомун, прибравший к рукам власть министр Когурё. На престол взошел его старший сын Намсэн. Однако второй и третий сыновья Кэсомуна, Намгон и Нам-сан, не хотели мириться с тем, что все досталось старшему. Объединившись против брата, они захватили власть и изгнали его. Намсэн был вынужден обратиться за помощью к династии Тан. Он заявил, что готов помочь танской армии напасть на Когурё. К тому времени Тан Тай-цзун скончался, и на престол взошел Тан Гао-цзун, который не собирался упускать эту посланную судьбой возможность. В июне того же года он отдал приказ вновь идти в наступление на Когурё. Главнокомандующим всех войск он назначил Ли Цзи, который имел большой опыт сражений с Когурё и хорошо знал противника. На тот момент Ли Цзи было уже 73 года.
Ли Цзи отлично понимал, как важна эта война. Он подошел к делу со всей серьезностью: тщательно собирал данные разведки, контролировал все вплоть до мелочей. Стоило ему с войсками пересечь границы Когурё, как он сразу же захватил более двадцати укрепленных городов, это очень воодушевило танскую армию. Все говорили, что Ли Цзи — это переродившийся бог войны, и что в этом походе они наверняка одержат полную победу.
К этому времени к Когурё уже подоспело подкрепление. Ли Цзи сразу же выстроил свои войска, чтобы сразиться с пятидесятитысячной армией врага. У танской армии были сильные воины и могучие кони, все солдаты действовали сплоченно — и вскоре они разгромили свежие силы, уничтожив более тридцати тысяч вражеских воинов. Вскоре армия Тан заняла всю территорию Ляодуна. В сентябре танская армия, не знающая препятствий на своем пути, переправилась через Ялуцзян и окружила Пхеньян. Правители Когурё, Намгон и Намсан, капитулировали. Намсан собирался поднять всех жителей города на его защиту, но народ отвернулся от него, а родственники предали. Несколько дней спустя буддийский монах Синсон открыл танской армии ворота города. Намсан пытался покончить с собой, но был пленен танской армией. Так и пало государство Когурё, история которого насчитывала семьсот с лишним лет.
«Гробница генерала» находится в провинции Гирин, в районе города Цзиань. На самом деле это захоронение двадцатого правителя Когурё Чонсу. Усыпальница построена из мрамора, имеет семь уровней. По форме она напоминает гробницы египетских фараонов, поэтому ее называют «восточной пирамидой». Гробницей генерала ее прозвали в народе в конце эпохи Цин
Получив срочное известие о победе, Тан Гао-цзун очень обрадовался и тотчас же приказал щедро наградить все три полка императорской армии. Когда Ли Цзи со своим войском вернулся в Чанъань, Гао-цзун устроил перед гробницей Тан Тай-цзуна торжественную церемонию благословления предками. На ней правители Когурё, Намгон и Намсан, со своими приспешниками опустились на колени перед гробницей и покаялись в своих грехах перед душой почившего Тан Тай-цзуна. После Тан Гао-цзун сослал их в район Гуйчжоу, а территорию Гробницей генерала ее прозвали в народе в конце эпохи Цин прежнего Когурё взял под свое управление и стал называть Андоном. Со временем, когда аристократия и богачи из Когурё перебрались в Чжунъюань, Когурё официально стало частью Тан.
Правителю можно пожары устраивать, простому народу и лампы зажечь нельзя
Древние китайцы, чтобы выразить свое уважение правителю и старшим, зачастую должны были отказываться от использования входящих в их имена иероглифов. Однако некоторые злоупотребляли этой традицией, отчего происходили порой анекдотические истории.
В эпоху Сун жил Тянь Дэн, правитель области. Из-за того, что в его имени был иероглиф «дэн», он запрещал простому народу упоминать слова, в которых он присутствовал, созвучные им тоже подверглись табу. Если кто-то все же нарушал запрет, то в лучшем случае получал телесное наказание, в худшем — попадал в тюрьму.
Наступил ежегодный Праздник фонарей. Согласно обычаям, чтобы отметить это событие, повсюду три дня подряд нужно держать зажженными лампы. Приказ области обязан был вывесить объявление, чтобы пригласить простой народ поучаствовать в празднике. Торжество стремительно приближалось, а чиновник, который должен был составить текст объявления, от волнения не находил себе места. Как же быть, если слово «лампа» (Хт, дэн) созвучно имени правителя, использовать которое нельзя? А если постараться обойтись без него, то ничего не будет понятно.
Чиновник от переживаний не мог ни спать, ни есть. Три дня он провел в тяжких раздумьях и наконец придумал — нужно заменить слово «лампа» на «огонь»! Поскольку смысл у слов примерно одинаковый, наверняка все поймут. Он сказал писцу: «Замени слово „лампа“ на „огонь“, а остальное пиши так, как обычно!» Отдав указание, он упал на кровать и сладко захрапел. Вскоре объявление было готово. Народ столпился под ним и прочел: «В Праздник фонарей, согласно обычаю, три дня повсюду будет гореть огонь. Приглашаем всех посмотреть!» Народ страшно испугался, подумав, что деспотичный правитель решил спалить весь город. Все поспешили домой, чтобы собрать вещи, деньги и пуститься в бега.
Когда о случившемся узнали жители других уездов, они стали с усмешкой говорить: «Правителю можно пожары устраивать, простому народу и лампы зажечь нельзя».
Сюэ жЭньгуи тремя стрелами усмиряет тюрков на Тяньшане
Сюэ Жэньгуй был потомком отважного генерала Сюэ Аньду, который жил в эпоху Северных и Южных династий. Но когда родился Сюэ Жэньгуй, род его уже совершенно обнищал. С детства юноша отличался небывалой отвагой и силой, поэтому, повзрослев, он выбрал военную карьеру и поступил на службу в армию.
В 645 году Тан Тай-цзун лично возглавил карательный поход на Когурё. Отряд, в котором состоял Сюэ Жэньгуй, вместе с основным войском направился на север.
Во время противостояния войск Когурё решило выставить от себя самого отважного генерала. Кого бы Ли Шиминь не отправлял с ним сразиться — никто не мог победить, все генералы танского войска потерпели поражение. На следующий день тот генерал вновь бросил противникам вызов, вот только на этот раз никто не осмеливался его принять. Враг начал потешаться над танской армией, и Тан Тай-цзун не знал куда деться от стыда. Внезапно из рядов танской армии вышел молодой человек в белом кафтане. Он почтительно обратился к Тан Тай-цзуну: «Государь, этот генерал действительно очень искусен, но и у него должны быть слабые стороны. Он каждый раз дерется не на жизнь, а на смерть, но на самом деле просто хочет запугать нас своим напором. Позвольте мне тоже выйти и припугнуть его». Тан Тай-цзун дал ему согласие. Тогда этот юноша, зажав в руке алебарду фантяньху-ацзи
[39], вскочил на коня и, будто внезапно налетевший ураган, свирепо набросился на врага. Когурёский генерал не успел и опомниться, как в воздухе сверкнуло лезвие алебарды. Голова генерала покатилась по земле, а юноша, не мешкая, прорвался вперед и начал крушить врага направо и налево. Перепуганные когурёсцы бросились врассыпную. Тан Тай-цзун решительно повел войско в атаку. Враг был полностью разгромлен, а юноша в белых одеждах прославился в первой же битве. Это и был Сюэ Жэньгуй.
