Едва миновал Праздник весны — новый год. Хань Шичжун велел не снимать яркие украшения с домов, чтобы сохранить атмосферу счастья и умиротворения. Он не только устроил засаду у камышовых болот, но еще и приказал солдатам пройти вдоль канала, чтобы занять горы возле Цзинкоу, отрезав цзиньскому Учжу пути к отступлению.
Учжу действительно решил, что Хань Шичжун сидел сложа руки, и смело с пятью сотнями боевых кораблей пошел в атаку, взяв курс на Цзиньшань.
Хань Шичжун и Лян Хунъюй наблюдали за ним с горы. Увидев, что цзиньский флот приближается, они заняли позиции. Лян Хунъюй, одетая в красный военный кафтан, выглядела особенно смелой и доблестной. Она изо всех сил била в барабаны.
Заслышав барабанную дробь, Хань Шичжун приказал флоту вступить в бой с цзиньской армией.
Лян Хунъюй начала бить в барабаны во второй раз. Хань Шичжун притворился, что его силы иссякают, и, отступая, завел свои лодки прямо в камышовые болота. Цзиньская армия, потеряв от азарта рассудок, ринулась за ним, не зная, что попадет в засаду.
Когда вся цзиньская армия оказалась в болотах, Лян Хунъюй принялась бить в барабаны в третий раз.
Тутсунские воины, сидящие в лодках, выпустили ворох зажженных стрел. Солдаты, хорошо умевшие плавать, подобрались к цзиньским кораблям и стали делать в них пробоины. Почти половина цзиньского флота пылала огнем, многие суда пошли ко дну.
Учжу приказал отступать, и оставшиеся корабли двинулись в сторону залива Хуантянъдан. Однако войско Хань Шичжу-на неотступно следовало за ними. Солдаты окружили цзинь-скую армию в южной части Янцзы, на Хуантяньтан, и держали в осаде более сорока дней. В конце концов цзиньский Учжу взмолился перед Хань Шичжуном и предложил в обмен на свободу отдать все украденные сокровища.
Хань Шичжун на это ответил: «Освободи пленнников — правителей Хуэй-цзуна и Цинь-цзуна, верни земли династии Сун, и тогда я, быть может, тебя пощажу!» Он не догадывался, что цзиньский Учжу отправил разведчиков расспросить у местных о дороге, что он уже знал о старом канале поблизости. Учжу тайком приказал своим солдатам разрыть его, решив бежать по нему из Хуантяньтана. Но во время отступления он попал под удар армии генерала Юэ Фэя. Цзиньское войско было разгромлено.
Огненная стрела
Хань Шичжуну удалось разбить цзиньских солдат благодаря помощи своей жены. До сих пор ходит в народе легенда о том, как Лян Хунъюй била в боевые барабаны и прогнала цзиньскую армию.
Платок не хуже бровей и бороды
В древности аристократок образно называли «платками». Это было связано с тем, что на церемонии жертвоприношения они повязывали головы шелковыми платками, вплетали их в прическу, украшали золотом, серебром и драгоценными камнями. Такие платки были дорогим, но обязательным аксессуаром для знатных дам в Древнем Китае. Поэтому выдающихся женщин и называли «героинями в платках». Впоследствии само слово «платок» стало использоваться как уважительное обращение к женщине.
Что касается мужчин — в древности об их красоте судили по бороде и бровям. Чем они гуще, тем красивее мужчина.
Поэтому мужчин метафорично называли «бровями и бородами». К тому же в те времена женщины для красоты сбривали себе брови, а потом подрисовывали их черной краской, и через некоторое время брови стали считаться исключительно мужским атрибутом.
В патриархальном мире женщин притесняли и подавляли, им редко выпадала возможность продемонстрировать свою мудрость. Поэтому, когда женщина совершала что-то великое, о ней говорили: «платок не хуже бровей и бороды», то есть женщина не хуже мужчины.
Главнокомандующий Юэ, готовый на все ради своей страны
Во время правления династии Северная Сун набравшее силу племя чжурчженей захватило власть на северо-востоке страны. Царство чжурчженей, Цзинь, постепенно овладевало северным царством Ляо и в 1125 году полностью его уничтожило. В тот же год Цзинь начало войну с Северной Сун. В 1127 году цзиньские войска вошли в столицу Северной Сун, Дунцзин, пленили Сун Хуэй-цзуна и Сун Цинь-цзуна, это символизировало крах всей династии. Чтобы отразить вторжение цзиньской армии и вернуть утраченные территории, в Южной Сун собралось множество прославленных героев. Среди них был и Юэ Фэй.
Юэ Фэй родился в крестьянской семье. В свободное от полевых работ время юноша читал книги и учился военному делу. Он умел одинаково хорошо стрелять из лука как с левой, так и с правой руки, отлично фехтовал. Юэ Фэй был из тех талантливых людей, что хорошо разбирались и в литературе, и в боевых искусствах.
Цзиньцы вторглись на территорию Северой Сун, когда Юэ Фэю было около пятнадцати лет. Коррумпированное и ослабленное правительство не смогло организовать сопротивление, и страна оказалась на грани краха.
Однажды мать Юэ Фэя вызвала его к себе:
— Сынок, враг уже совсем близко, что ты будешь делать? — Я отправлюсь на фронт, отдам долг родине!
Мать поддержала Юэ Фэя — и сын, конечно, оправдал ее лучшие надежды.
Портрет Юэ Фэя в императорском дворце в Тайбэе
Она вырезала слова «отдать долг родине» у Юэ Фэя на спине, чтобы он никогда не нарушил своей клятвы, это изречение стало его девизом. Он действительно отправился на фронт, где отважно боролся с врагом, совершил множество доблестных подвигов и стал знаменитым борцом с цзиньца-ми. Войско, которое он возглавлял, называли «войском Юэ».
В те времена даже ходила пословица — «Легче пошатнуть гору, чем войско Юэ Фэя».
В 1140 году цзиньские войска начали масштабное наступление на Южную Сун. Юэ Фэй разделил свое войско на несколько отрядов, атаковал врага с разных сторон и сумел отвоевать множество округов и уездов в Хэнань.
Когда Юэ Фэй стоял гарнизоном в Яньчэне, он также вел ожесточенные бои с цзиньской армией. Цзиньцы выставили против него пятнадцать тысяч лучших конников. Цзиньский полководец Ваньянь Учжу шел в авангарде, во главе трехтысячного отряда «стальных» бойцов, закованных в шлемы и латы, в окружении конницы. Юэ Фэй приказал своему сыну, Юэ Юню, возглавить армию и принять бой. Бойцы, сжимая в руках мечи и топоры, прорвались на вражеские позиции и стали наносить удары по конникам и лошадям. Войска боролись с полудня до поздней ночи. Армия Сун победила и гнала противника еще несколько десятков ли.
Юэ Фэй всю жизнь помогал царствующей династии Сун бороться с набегами иноземцев. Однако правительственная группа во главе с Сун Гао-цзуном готова была сдаться. Они мало того что не стремились покончить с врагом, но еще и считали Юэ Фэя и других боровшихся с цзиньцами генералов угрозой. Когда Юэ Фэй уже вел своих солдат на штурм Ху-анлунфу, где томились в заточении Сун Хуэй-цзун и Сун Цинь-цзун, императорский двор попросил у цзиньцев мира. Юэ Фэй получил двенадцать золотых бирок, означавших приказ об отступлении. «Десять лет моих усилий пошли прахом в один день!» — возмутился генерал.
