Ночью третьего дня мы наконец узнали имена загадочных полуночников, которые плели интриги в тени Амрода.
Мандиго, Дифом и Эссим.
Оршаль с Арбассеном не были удивлены, когда услышали эти имена: троица полуночников зарекомендовала себя изощренными палачами Танцоров. По словам цензора, их история была неразрывно связана с историей Жанрении и ее академиями.
— Насколько я знаю, это трио всегда работало вместе, — очень серьезно сказал Арбассен. — Они основали академию, практика которой не раз осуждалась другими членами Магической криптограммы. Эти полуночники заложили основы «братоубийственной магии», ни больше ни меньше. Без сомнения, это самая худшая из всех магий, которую можно получить с помощью Танцоров. Эта троица заставляла малышей убивать друг друга… Черные маги пытали Танцоров до тех пор, пока собратья не убивали одного из них, лишь бы избежать страданий. Одно время даже жанренийские власти начали волноваться из-за количества изувеченных и убитых Танцоров в этой академии. У меня остались лишь смутные воспоминания. Кажется, кто-то говорил, что три года назад вмешались жанренийские цензоры, и академия была закрыта. На какое-то время Мандиго, Дифом и Эссим пропали из виду.
Оршаль выглядел обеспокоенным. Он беспрестанно задавался вопросом об истинных намерениях наших врагов, и полагал, что им мало завоеваний Амрода, что они не удовлетворят амбиций трех полуночников. «Они пришли не только для того, чтобы возвести на трон магию, — заверил нас Оршаль. — Они мечтают завладеть огромными богатствами этой страны. Вот их цель. С помощью этих богатств черные маги, свободные от оков Магической криптограммы, смогут вести любые исследования. Они хотят стать как можно ближе к Танцорам и пить их жизни».
Бесценная информация, полученная Боэдуром, позволила нам узнать, что трое полуночников обосновались в самом сердце Квартала Тысячи Башен.
— Я провел немало времени в этом квартале, — уточнил Аракнир. — И то, что я увидел, мне не нравится. Серые огры в огромном количестве. Сначала я думал, что они просто там живут, но нет. Огры там для того, чтобы защищать магов. Эти типы весьма опасны. Плюс ко всему за улицами постоянно следят жанренийские патрули. И это не считая стационарных караульных постов. Чтобы добраться до полуночников, надо проскользнуть незамеченными мимо всех этих солдат. Если они забьют тревогу, у нас не будет ни малейшего шанса совершить задуманное.
Мы согласились с мнением гнома. Враг не должен заподозрить наше присутствие. Мы должны нанести всего один удар, застать магов врасплох, не оставить им времени и возможности подготовить защиту. Из обрывков разговоров, подслушанных Боэдуром, мы знали, что жанренийские полуночники уже уверились, что они выиграли партию. Они даже и помыслить не могли, что кто-то проник в их замыслы. Это был наш единственный козырь.
У нас не осталось времени, чтобы терять его попусту: магия Арбассена, защищавшая таверну, в которой мы остановились, слабела с каждым часом. Мы снова устроили совет, чтобы уже до рассвета обговорить все детали задуманной вылазки. За отсутствием времени мы не успели обзавестись пергаментом и перьями, и потому Аракнир принялся чертить план местности прямо на массивной дубовой столешнице. Врожденный талант и опыт, приобретенный в недрах «Угольника», помогли гному так ловко процарапать стол, что уже через несколько минут перед нами простирался миниатюрный Квартал Тысячи Башен, как бы увиденный с неба.
Эвельф первой нарушила молчание, воцарившееся в зале. Про себя я отметил, что ее аквамариновые глаза стали еще темнее, а волосы, которые обычно поддерживал изысканный обруч, подчеркивающий необыкновенную красоту лица, сейчас беспорядочно спадали на плечи густыми локонами. Казалось, что сестра хочет, чтобы ее лицо оставалось в тени.
Молодая женщина положила пальчик на крест, которым было отмечено то место, где, по мнению Боэдура, обосновались трое жанренийских полуночников.
— Допустим, что нам удастся проникнуть в одну из дверей здания. Но сколько времени нам понадобится, чтобы добраться до этой башни при условии, если мы будем бежать?
— Много, слишком много, — ответил Арбассен.
Иногда в синих глазах цензора загорался странный огонек. Мой друг словно переносился в иное место, в собственные воспоминания. И эти воспоминания были связаны с Эхидиазой. Он старался не показывать виду, что тоскует, всячески скрывал свои чувства. Но я-то знал, что Арбассен любил ее, хотя никогда и не признается в этом. Он любил ее по-своему, как может любить цензор Криптограммы и плюс к этому искушенный убийца. И вот Эхидиаза погибла. По моей вине. Я попытался поймать взгляд Арбассена, но он уставился на план, вырезанный на столе.
— Слишком много времени, — повторил он. — Конечно, мы сможем избегать постов жанренийских солдат. С моим Танцором я сумею скрыть нас от глаз даже самой бдительной стражи. Но я не смогу поддерживать морок постоянно. Не в лабиринте Квартала Тысячи Башен. Я знаю, что ты поможешь нам избежать окольных путей… — Арбассен махнул рукой в сторону Аракнира. — Но если мы вдруг наткнемся на патруль, боюсь, я не успею среагировать.
— А если пойти по крышам? — предложил Малисен.
Стекла маленьких очков не скрывали глаз эльфа, его взгляд также был прикован к плану, словно каждая его черточка напоминала Малисену о тех годах, что он провел в Маленькой гильдии. Он стоял у стола, положив руки на его край, и задумчиво дул на древесные стружечки, оставшиеся после того, как гном процарапал дубовую поверхность. Как будто бы хотел отметить места, известные лишь ему одному.
— По крышам? — переспросил Арбассен и наморщил лоб.
— С помощью крепких веревок мы сможем взобраться на любую высоту. С балконов на террасы, а затем по карнизам. Так мы избегнем встречи с патрулями, но…
— …это задержит нас еще на несколько часов, — прервал я эльфа, улыбнувшись.
— Да, — согласился он и покачал головой.
— И все же это интересная мысль. Как ты думаешь, нам хватит ночи, чтобы добраться до магов?
Эльф кусал губы.
— Если бы я был один, то легко бы добрался туда и обратно еще до того, как взойдет солнце. Но вместе с вами… На крышах нас ждет множество сюрпризов, коварных ловушек, опасных поворотов, я ничего не могу гарантировать. У вас нет моей сноровки, и даже если магия поможет вам сохранять равновесие, то на пути нам встретятся настоящие пропасти. Малейшая оплошность — вы сорветесь вниз, а пролетев более сорока локтей, неминуемо разобьетесь. По правде говоря, не слишком удачная мысль…
— Если только мы не станет действовать медленно и осмотрительно, — предложил я. — А мы не могли бы продвигаться небольшими перебежками, выработать определенный маршрут и делать привалы в укромных местах? Что вы об этом думаете?
— Я против, — вмешался Оршаль. — Либо одна ночь, либо мы отказываемся от этого плана. По мере нашего приближения враги почувствуют наше присутствие. Не стройте иллюзий. Боэдур утверждает, что они уверены в себе, что даже не задумываются о возможной угрозе… Пусть так… Но они не утратили бдительности, уж поверьте мне. Только не тогда, когда они уже почти у цели. Я знаю, что они не станут рисковать. В настоящее время эти трое магов должны задействовать всех Танцоров, находящихся в их распоряжении. Они не желают, чтобы их беспокоили. Не забывайте, я такой же полуночник, как и они. И на их месте я бы предпринял все необходимые меры, чтобы обезопасить себя. Доказательством тому служит тот факт, что они окружили себя элитными отрядами стражи.
