— Пусть будет так.
— Отдыхайте, Агон. И подумайте о психолунниках, они станут вашими лучшими советчиками.
— Прекрасно.
— Доброй ночи, — промолвил мужчина, удаляясь по коридору.
Оставшись в одиночестве, я сел на кровать и спрятал лицо в ладонях. Я не желал знать, почему трактирщик носит имя и наряд арлекина, почему черные деревья растут прямо внутри домов, а их ветви пронзают стены, и как вообще могла возникнуть эта школа, раскинувшаяся на морских просторах… Это было чересчур для обычного человека, каковым я, собственно говоря, и являлся, для человека, привыкшего к долгим путешествиям, к лесным тропинкам, к ласковому солнцу, к неспешной трапезе на берегу ручья. Я чувствовал себя страшно одиноким, брошенным моими братьями Странниками, которые не смогли помешать этой безумной поездке в столь мрачные и печальные места.
Быть может, мне следует бежать? Но в школе я не заметил пристани или хоть какого-нибудь жалкого суденышка, причалившего к набережным полуострова. Если я пойду обратно по насыпи, то непременно наткнусь на Пардьема и Дезеада. Но от одной только горькой мысли, что мне придется провести в этой темной комнате целых шесть дней, мне хотелось разрыдаться. Почему отец обрек меня на все эти испытания? На что он надеялся, отсылая мятежного сына в Школу Ловцов Света? Это так на него не похоже. Впрочем, все события последних дней, начиная с оглашения проклятого устного завещания, никоим образом не вязались с образом барона де Рошронда, сурового прямолинейного воина, которым он оставался до самой смерти.
Совершенно сбитый с толку, я разделся и скользнул под шерстяное одеяло. Затем я задернул полог кровати и закрыл глаза.
— Мэтр Гийом… — губы чуть шевелились, — не бойтесь, это место не сможет разлучить нас. Учитель, я вернусь… Эта школа лишь укрепит меня в вере, в вере в чистоту и грандиозность наших идей, в вере в тот свет, что мы несем. Если бы вы знали, как дороги мне. Как бы я хотел, чтобы вы оказались рядом, чтобы мы могли побеседовать, как в былые времена, поболтать о пустяках: о пересыхающем колодце или о той старинной книге, для которой я так и не закончил переплет. Как бы я хотел увидеть вас снова, услышать уверенный голос, который никогда не дрожит, как бы хотел взять в руки посох Странника.
Я замолк и вскоре провалился в сон, который подкрался так же незаметно, как подкрадывается зима, закутавшаяся в белые пушистые шубы.
IV
День первый
На рассвете меня разбудил Арлекин. Во всяком случае, войдя в комнату, он заверил меня, что рассвет уже наступил:
— День вступает в свои права, Агон. Вставайте, ну же, поднимайтесь!
Я отдернул полог кровати и увидел, как трактирщик ставит рядом с медным чаном большой кувшин горячей воды.
— Давайте, ныряйте! Психолунники не любят грязнуль типа вас.
После недолгого раздумья я коснулся ногами пола. Арлекин прав, ванна пойдет мне на пользу. Закутавшись в простыню, я подошел к чану и окунулся в холодную воду. Арлекин тут же принялся лить мне на спину обжигающую воду из кувшина.
— Все только о вас и судачат, — болтал трактирщик, пока комната заполнялась теплым паром. — Ваши будущие товарищи сгорают от любопытства, они просто жаждут увидеть сына барона де Рошронда. Ваше… намерение как можно скорее покинуть стены школы заинтриговало обитателей нашего замкнутого мирка. Ходят слухи, что подобное поведение всего лишь хитрый маневр, призванный привлечь внимание психолунников. Надеясь вас удержать, они выделят вам самых лучших преподавателей.
В ожидании ответа Арлекин вылил мне на голову очередную порцию горячей воды. Но я не мог сосредоточиться на болтовне трактирщика, потому что в моем мозгу роились совершенно иные мысли. Я думал о странном сне, который видел этой ночью. Мне снилось, что какой-то ребенок с кожей цвета сажи склоняется к моему лицу и шепчет о любви, что он питает к Эвельф. Был ли этот сон отражением той тревоги, что поселилась в моем сердце, после того как мы с сестрой расстались во дворе замка?
Внезапно прямо передо мной возникла маска Арлекина:
— Вы меня слушаете, черт возьми? — прорычал он. — Я пытаюсь помочь!
— А я замерз, — я довольствовался лишь коротким ответом.
Арлекин вздохнул и выплеснул на меня остатки уже остывшей воды.
— Будьте осторожны, — добавил мужчина. — Ученики недовольны тем, что вы с таким пренебрежением относитесь к нашему учебному заведению. Некоторые полагают, что вам следует преподать хороший урок, чтобы вы навсегда запомнили это место.
Я насторожился:
— Они готовят какую-то каверзу?
— Да. Так встречают новичков в любой другой школе. Им надо убедиться, что вы достойны Школы Ловцов Света.
— Но ведь это именно вы рассказали им о моих намерениях, не так ли?
— Что-то я не припомню, чтобы вы делали тайну из своих воззрений…
— Тем не менее вы поставили меня в трудное положение, — заметил я, вылезая из чана.
В голосе Арлекина зазвучала сталь:
— Неужели вы полагали, что сможете остаться сторонним наблюдателем? Школа Ловцов Света — не таверна у дороги, куда заглядывает каждый проезжий. Эльфам пришлось снять волшебную завесу, чтобы позволить вам попасть сюда.
— Это не превращает меня в прилежного ученика школы.
— Не обманывайте себя. Войдя сюда, вы уже отреклись от мира непосвященных. Даже если бы вы провели здесь всего одну ночь, вы бы уже не смогли жить, как прежде. Настало время осознать, что происходит…
Через открытую дверь пар улетучился из комнаты. И тут я внезапно понял, что вся моя одежда исчезла, а вместо нее появились новые, тщательно сложенные вещи.
— Советую вам примерить этот наряд, — сказал Арлекин. — Что касается вашей одежды, то ее отправили в стирку.
— Почему бы и нет? — пробурчал я.
Я натянул серые шелковые брюки, тщательно застегнул темно-синий муаровый камзол и в довершение надел высокие замшевые ботинки.
— Ну вот, теперь вы выглядите много приличнее, — не преминул заметить Арлекин. — Недостает лишь рапиры. Я вам одолжу неплохой клинок.
— Не стоит. Странники не носят оружия.
— А наши ученики носят. И это отнюдь не парадное оружие. Но как хотите, не стану настаивать.
— И правильно, — сказал я, выходя из комнаты.
Мы спустились на первый этаж, где по-прежнему горели свечи.
— Разве утро еще не наступило? — удивился я.
— Наступило. Но Школа Ловцов Света живет в вечном сумраке. Все дело в деревьях, Агон. Они ловят свет и поглощают его.
Несмотря на ночные кошмары, я неплохо отдохнул. И если накануне вечером я отказался разбираться в странностях школы, в которую меня занесла судьба, то этим утром не мог отрицать, что рассказы Арлекина разожгли во мне любопытство. Тем не менее я не желал расспрашивать собеседника. Мне не терпелось встретиться с этими загадочными психолунниками, чтобы обговорить с ними условия моего пребывания в школе и объяснить, почему я так спешу уехать.
