Уверенным жестом перевозчик приказал им не шевелиться, а сам поднялся и двинулся ко мне навстречу. С бесстрастным лицом я дождался, пока он подойдет, а затем указал на ближайший от входа столик. Анделмио кивнул. Усевшись, мы молча смотрели друг на друга. Глаза в глаза.
— Ты солгал мне, — я первым начал разговор.
Перевозчик рассеянно погладил складки брыжей.
— Разыскал Опалового?
— Нет.
— Тогда зачем пришел?
— Ты пытался меня надуть.
— Даже так?
— Именно так. И у меня сложилось впечатление, что Алый, скитающийся в окрестностях «Мельницы», придерживается того же мнения.
Лицо моего собеседника болезненно исказилось.
— Ты уже достаточно много знаешь, в таком случае…
— В таком случае, если ты мне не поможешь, твое имя пополнит список жертв Фейерверщика.
— Ты мне нравишься, Маспалио. Самое отвратительное, что ты искренне хочешь мне помочь. И веришь, что сможешь это сделать. Так вот, хочу дать тебе один дельный совет: беги из Абима. Беги прямо сейчас. Выйди из этой гостиницы, найди лошадь и гони ее, что будет сил, пока между тобой и этим городом не останется добрая сотня лиг.
— Ты прекрасно знаешь, что это невозможно.
— Они будут защищать свою тайну до последнего, и убьют всякого, кто встанет у них на пути. Ты даже не представляешь, какой опасности подвергаешься, встав между ними и мной. Даже если тебе удастся разыскать Опалового, они не оставят свидетелей в живых. А если ты сбежишь, есть хоть какой-то призрачный шанс, что они забудут о тебе.
— А ты, что ты намерен делать? Скрываться в «Мельнице» до тех пор, пока сюда не явится Фейерверщик?
— Я хочу жить, Маспалио. И попытаюсь ускользнуть от него.
— Не строй иллюзий.
— Я стану первым. С помощью магов.
— Никто еще не сумел ускользнуть от Бездны, перевозчик. Даже с помощью магов.
Его лицо стало суровым. Анделмио наклонился вперед и схватил меня за воротник камзола:
— Ты меня слушаешь? Я хочу жить, черт возьми! Я посвятил всю свою жизнь Абиму, я работал, как проклятый, чтобы быть достойным своего отца, достойным этого города. И какое право имел этот Опаловый вот так разрушить мою жизнь, растоптать мое честное имя? Ты, как и все заклинатели, дрожишь в страхе перед Фейерверщиком. Само его имя и его намерения гипнотизируют вас. Что касается меня, то я отказываюсь взорваться вместе с ракетой!
— Думается мне, что ты вообще отказываешься взрываться, а что если я скажу тебе, что в эту самую секунду твоя рука касается Сапфирового.
Мне не потребовалось ничего объяснять перевозчику. Он нахмурил брови, захотел убрать руку, но одного моего взгляда оказалось достаточно, чтобы Анделмио передумал.
— Твои игры надоели мне, перевозчик, — сообщил я. — Не люблю, когда мне заговаривают зубы, упоминая Абим. Я полагал, что ты уважаешь этот город, уважаешь достаточно сильно, чтоб принять его законы, согласиться с решением Фейерверщика и умереть достойно. Все эти разговоры о чести, о семье… В действительности, ты недостоин брыжей, которые носишь на шее: ты лишь хочешь спасти свою шкуру.
Меж тем Сапфировый уже проскользнул меж пальцев Анделмио и теперь обосновался на оборотной стороне ладони перевозчика.
— Ты блефуешь, фэйри.
— Возможно. Тебе решать, так это или нет.
Я взял паузу и остановил взгляд на крошечном создании Бездны. Оно скользнуло на запястье Анделмио и не решилось нырнуть под рукав.
— Ты не осмелишься проверить, блефую я или нет, — добавил я. — Ты ведь хочешь жить, не правда ли?
На лбу у Анделмио выступил пот, блестящие капли заструились по вискам. Перевозчик чуть повернул голову и был вынужден констатировать, что маги ничего не заметили.
— Если я умру, ты последуешь за мной, — проскрежетал он.
— Я и так покойник, если ты не начнешь говорить. Поторопись, перевозчик. Если твои друзья поймут, что здесь происходит, я рискую обставить Фейерверщика.
— Тем хуже для тебя, Маспалио.
— Обо мне будем волноваться чуть позже. Говори.
— Ты сам этого хотел… Этот Опаловый не похож на других представителей своего семейства. Это Лунный демон.
— Какой демон?
— Демон Луны. Опаловый, заклятый в лунном свете.
— Не рассказывай мне фантастических историй. Сейчас не время для сказок.
— У тебя практически нет шансов разыскать его. Он не боится дневных теней, лишь теней ночных.
Лунный демон… Это откровение никак не укладывалось у меня в голове. Я просто не мог представить ничего подобного. Анделмио только что разрушил мои представления о мироздании, о самих принципах работы заклинателя, о законах, управляющих Бездной и вызовами.
— Опаловый страшится ночи, — продолжил перевозчик, — и прежде всего полнолуния. В это время тени так же плотны, как днем. Изменяется лишь их цвет. Лунные тени белые и отливают серебром. В обычное время их невозможно увидеть. Во всяком случае, если у тебя нет вот этого.
Тщательно выверенным жестом, не желая потревожить Сапфирового демона, который по-прежнему жужжал у него на запястье, Анделмио сунул свободную руку в карман и достал прямоугольный ларчик.
— Открой его, — предложил мой собеседник.
— Нет уж, лучше ты.
Перевозчик подчинился. Внутри ларчика лежали очки в позолоченной оправе, в стеклах которых притаились два полупрозрачных создания.
— Мастер, изготовивший очки, заклинатель. Демоны выполняют функцию призмы. С помощью этого устройства ты можешь видеть лунные тени.
— Завораживает…
Дрожь возбуждения пробежала вдоль всего позвоночника. Я мгновенно оценил возможности этих очков — новое слово в работе заклинателя. Тайна, стоящая целого состояния. Однако у них есть и опасное свойство… Механизм нарушит хрупкое равновесие, управляющее Абимом.
Моя растерянность, мешавшаяся с восторгом, не ускользнула от перевозчика.
— Не спеши радоваться. Бездна тщательно охраняет свои секреты.
— Не сомневаюсь. Но как случилось, что ты оказался причастен к тайне?
— Профессия позволяет мне заводить самые разные и полезные связи. Я вращаюсь среди знатных особ и некоторых людей, которых Высшие Дьяволы считают достойными самого лучшего эскорта, эскорта из Лунных демонов.
— Эти демоны сильнее остальных?
— Нет. Они более чувствительны. Можно сказать, что они человечнее, больше похожи на людей…
— Герцогиня знала?
— Нет, но ее отец хотел, чтобы герцогиню сопровождали самые лучшие.
— А заклинатель, с которым ты встречался?
