– Что с тобой, детка? Ты плохо спала? – спросил Маурисио. – Не сказать чтобы хорошо, – ответила Моника, не отрывая глаз от газеты. – Кажется, жизнь в Каракасе плохо на мне отражается. Не очень приятно знать, что тебя хотят убить.
Совместное кофепитие очень быстро подходит к концу. Маурисио ссылается на какое-то неотложное дело в одном из своих магазинов и уходит, прежде заверив Монику, что никто убивать ее не собирается. Потом просит не забывать, что он любит ее, как никогда прежде никого не любил. И в очередной раз они прощаются, не зная, когда случится их следующая встреча. В очередной раз Моника остается одна, чувствуя себя опустошенной: есть ли смысл в такой любви, если вы не можете быть вместе?
Это меня устраивает
Внутри нефтяной компании между сотрудниками нарастает сильное напряжение. Отдельные группы снуют туда-сюда как стаи пираний, но даже те, кто принадлежат к одной и той же стае, как ни странно, с удовольствием сожрали бы друг друга. Надо принять решение, на чью сторону встать в этой борьбе: присоединиться к тем, кто защищает автономность PDVSA, или к тем, кто желает подладиться под новую власть. Пока и те и другие сильно рискуют. Но сделать выбор все-таки придется. И уже ясно, что скоро грянет решающий бой.
Моника Паркер, засев у себя в кабинете, готовит вечерний выпуск новостей. Она кому-то звонит, изучает документы, анализиует цифры. И как всегда, старается заглянуть чуть дальше сегодняшнего дня. Неужели на этот раз оппозиции удастся скинуть президента? Журналистка пытается оценить ситуацию как бы со стороны. Что получается? Директорат нефтяной компании, которая еще несколько лет назад пользовалась полной независимостью от центрального правительства, окончательно рассорился с Уго. Тот желает во что бы то ни стало поставить во главе компании безоговорочно преданное ему и послушное руководство. Вне всякого сомнения, Чавес решил установить личный контроль, прямой и безраздельный, над “курицей, несущей золотые яйца”. И сейчас, с точки зрения задуманной им континентальной революции, нет ничего более важного: он должен стать полновластным хозяином “курицы” именно во время этого, самого продолжительного за всю историю Венесуэлы, периода повышения цен на нефть. Сундуки полны денег, и Чавес мечтает запустить туда руку. Между тем в PDVSA еще не забыли о том, как всего несколько месяцев назад президент унизил их, когда прямо перед камерами по ходу своей телепрограммы ловко разыграл гротескную сцену и уволил самых высокопоставленных управляющих компанией, опытных специалистов, замену которым найти оказалось трудно. Чавес свистел, подражая футбольным арбитрам, и вопил: “Вон отсюда!” Потом: “Благодарим за услуги!” И эти крики до сих пор звучат в их памяти подобно барабанам войны.
Так вот, теперь, когда оппозиция призвала сограждан к новой общенациональной забастовке, чтобы отстранить от власти президента, Чавес к этим акциям протеста готовился очень серьезно. Особенно после того, как с изумлением и возмущением узнал, что восемьдесят процентов людей, занятых в нефтяном секторе, намерены участвовать в забастовке. Уго, не веря собственным глазам, читал результаты опроса, проведенного самой популярной газетой страны: по ее данным, семьдесят процентов опрошенных поддержат забастовку. Однако его рассмешила фраза одного из лидеров оппозиции: “Это не будет всего лишь еще одной протестной акцией, это будет ударом на поражение”.
В ближайшее воскресенье президент начал свою программу из дворца Мирафлорес такими словами:
– Не тревожьтесь, братья боливарианцы. В этой новой схватке победа нам обеспечена, но теперь придется показать противнику нашу силу. Я клянусь вам, что им не удастся остановить работу нашей нефтяной компании. Им не удастся лишить Венесуэлу ее оптимизма, не удастся украсть у наших детей их мечту, украсть у венесуэльцев будущее. Ничего у них не получится, потому что Господь Бог на нашей стороне.
И Лина Рон, Бешеная Лина, командирша одного из “колективос”, и Лус Амелия, для которой, когда она стала радикальной сторонницей президента, открылись двери в новую жизнь, полную надежд и активных действий, и ее жених, и тысячи милисианос готовы “оторвать головы” противникам, как только поступит такой приказ. В состоянии боевой готовности находятся также министры, но в первую очередь – верные Уго военные и секретная полиция. Главной ошибкой сейчас было бы недооценить врага. Надо пускать в ход гранаты, взрывчатые вещества и слезоточивые газы, надо закрывать СМИ, запугивать оппозицию, не останавливаясь перед самыми жесткими мерами, – вот только некоторые из запланированных и уже испробованных на практике средств.
Забастовка вот-вот начнется. И тогда промышленное производство и торговля будут парализованы. Внутри нефтяной компании стаи пираний окончательно взбесились. Совет директоров с изумлением взирал на им же самим сотворенного монстра и запустил план стабилизации. Никто в компании не был заинтересован в полной остановке всех видов работ, поэтому руководство призвало сотрудников, не состоявших в профсоюзе, продолжать “нормально” трудиться. Было принято решение не прекращать работу по добыче и очистке нефти, а также отгрузку и транспортировку ее по воде. Руководители компании и сами были бы не рады, лишись они газа и бензина для своих нужд.
Между тем президент, по его собственным словам, за эти месяцы превратился в опытного нефтяника. К восторгу телезрителей, он заявил:
– Если меня спросят, как удается буксирному судну тащить груженный нефтью танкер, или сколько времени требуется, чтобы залить в танкер триста тысяч баррелей нефти, или как долго идет судно от Кюрасао до Кардона
[30] … Я не задумываясь вам все это объясню. – Уго пытался говорить ясно и доходчиво, так как знал, что скоро сам станет президентом-хозяином национальной нефтяной компании. Он по несколько часов в день совещался со своими доверенными лицами, среди которых неизменно присутствовали Анхель Монтес и Вилли Гарсиа.
Как только началась общенациональная забастовка, президент отдал приказ национальной гвардии не пропускать работников на нефтяные объекты PDVSA. То есть он сам принял решение полностью остановить работу компании. Что ж, раз его к этому вынудили, то для победы в сражении с оппозицией ему нужен будет дефицит нефтепродуктов, нужно будет, чтобы население столкнулось с серьезными трудностями, – да только оно, население, не должно знать, что хаос спровоцировал сам президент.
Вот теперь они у меня попляшут
“Черное дерево” уже целую неделю не открывает своих дверей. Улицы Каракаса пустынны. И в столице, и в восьми других штатах страны закрыты все автозаправочные станции. Бензина нет ни для кого – ни для автомобиля Эвы, ни для пассажирского транспорта, ни для грузовиков, доставляющих продукты, ни для машин “скорой помощи”, ни для пожарных, ни для полицейских патрулей. Газ не поступает в жилые дома, в магазины и на заводы, нет сырой нефти для международных поставок. Впервые за всю историю богатой нефтью страны остановка работ на нефтяных платформах, нефтеочистительных заводах и прекращение ее отгрузки вынудили правительство начать импортировать горючее.
