— Понимаю, — кивнул я. — Мои извинения он примет. Но придется постараться.
Однако нам пришлось постараться гораздо раньше. И незнакомый мне Фракс Хмутр оказался здесь ни при чем. Едва мы прибыли в имение, как узнали, что нас ждет Элса Эттик. Именно нас — меня и Остаха. Об Остахе наместник узнал от Алиаса — тот сам признался. Но что еще смогли узнать о моем наставнике люди наместника? Сколько скелетов с грохотом вывалилось из старых шкафов? Тревожный звоночек.
— Олтер! — Радостный голос Элсы приветствовал меня. — Проходи, присаживайся.
В небольшой уютной светлой комнатке, не предназначенной для официальных визитов, Элса сидела за туалетным столиком перед медным зеркалом. Служанка расчесывала широким гребнем распущенные волосы госпожи. Остах встал у стены, рядом с дверным проходом, и уставился в пол. Вид распущенных волос жены наместника его смутил. Я присел за невысокий столик, рядом с которым стояла вторая служанка. Она налила мне в кружку горячего чая. С удовольствием отхлебнув, я потянулся к медовым сотам, что лежали на широком блюде.
«Хорошо быть маленьким! К клиббам все условности!»
— Зачем ты побил моих племянников, Дирга и Гвинда, Олтер? — спокойным тоном, слегка откинув голову назад, спросила Элса. — Не очень-то вежливо, не успев поселиться, начинать драку.
— А чего? — надулся я. — Они сами первые начали! Вдвоем на одного!
— Остах, — не обращая внимания на мой ответ, обратилась Элса к наставнику. — Я правильно назвала твое имя? Присаживайся к столу.
— Мне невместно, сиятельнейшая госпожа, — прозвучал ответ Остаха. Глаз он так и не поднял.
— Побудь моим гостем, Остах. Приближенный наследника — не последний человек в горах Дорчариан, как я понимаю. А если говорят правду, что ты служил самому Эндиру Законнику, — то и вообще… Не будет урона моей чести в том, что ты сядешь за стол рядом с наследником.
— Мне невместно, — тем же тоном ответил Остах. — Прости, сиятельнейшая госпожа.
— Мой муж взял тебя под свое покровительство и защиту. Но ты тут же нарушил все установления, Олтер. Ты очень беспокойный мальчик! — игриво погрозила мне пальчиком Элса.
Она с легкостью обращалась то к одному собеседнику, то к другому, порхая, как бабочка от цветка к цветку. Медовая сота чуть не встала у меня поперек горла. Я поперхнулся и запил большим глотком душистого чая.
— Первогодки не могут покидать территорию имения без особого соизволения, Олтер. А ты уже с самого утра куда-то отправился, и мои слуги не смогли тебя найти.
— Школа еще не открылась. И наследник еще не первогодок, — подал голос Остах.
Элса развернулась к нему, заставив замереть служанку с поднятым гребнем. Изобразив радость от права свободного выхода в город, я незаметно от Элсы показал Остаху кулак под столом. Скосив глаза, дядька принял прежний облик истукана.
— Ты отлично знаешь наши правила, Остах. Откуда такие познания у горца?
Остах молчал. Элса, верная своей манере вести беседу, спросила меня:
— Вкусный напиток? Такой ароматный, — и вновь запрокинула голову. Гребень тотчас коснулся ее волос.
Вот теперь я поперхнулся по-настоящему. Закашлялся так, что чай залился в нос. Это же мой копорский чай! Элса поила меня моим чаем! Остах в два шага подскочил и хлопнул по спине.
— Очень вкусный. Я как попробовала — оторваться не могла! Думала, зря купец такие деньги дерет — немаленькие, скажу тебе, деньги. Буддал торговаться не стал, одарил меня щедро… Признался, что и впрямь очень дорогой товар! Но едва я попробовала — поняла, что такое удовольствие стоит своих денег, — словно не замечая моей реакции, продолжила Элса.
— А тебе известно, Олтер, — спросила Элса, глядя при этом на Остаха, — почему в горах Дорчариан так много имперских купцов? А в Империи нет ни одного горского торговца?
— Нет, — растерянно ответил я. Никогда раньше не задумывался об этом. И вправду, а отчего такая несправедливость?
— Что же, пусть школа еще не открылась, а ты не первогодок, но я проведу для тебя короткий урок, — хихикнула Элса. — Правда, первый урок должен быть от наместника. Но — пусть это будет нашим маленьким секретом — твой первый урок будет от меня. Договорились?
— Договорились, — заинтересовался я.
— Слушай, — сказала Элса и отстранила служанку с гребнем. — У Дорчариан и Империи долгие непростые отношения. Обычное дело между соседями. И войны в прошлом в том числе. Давным-давно в ответ на особо дерзкий набег твоих предков разгорелась очередная война. Горцы потерпели поражение, и им запретили торговать в Империи. Теперь горские товары скупали наши купцы.
«Да это же кабала! Грабеж посреди белого дня!» — возмутился я про себя.
— Это потому, что мы проиграли в войне? — спросил я.
— Это потому, что мы победили, — кивнула Элса. И продолжила: — Потом прошло еще много лет. И разразилась еще одна война, в которой мы вновь победили. Итогом стал еще один договор. В нем прописали, что горец Дорчариан в Империи торговать не может. Никаким товаром вообще, — припечатала она.
А это уже был разгром. Как же мой золотой ручей от передвижных колясок в госпитале? От торговли чаем я уже мысленно отказался, поняв недвусмысленный намек Элсы о горских товарах. Но кресла-каталки!!! Вот сволочи! Похоже, моя экономика не успела встать на ноги, как ее свалили навзничь. Стоило большого труда сдержаться и продолжить жевать мед.
— Что ты понял из урока, наследник Олтер? — вернув милый тон, вновь защебетала Элса.
— Понял — что законы плохие, — честно сказал я.
Элса, достающая что-то из небольшого сундучка, от неожиданности замерла, а потом рассмеялась:
— Пагот-шутник! Как искренно и верно! — Она разогнулась, держа в руках кошель. Жена наместника подошла и выложила кошель. — Законы, конечно, плохи. Но лучше с ними, чем без них. Я плачу тебе пансион на год, — она дотронулась до кошеля, — по закону, заметь! Плохой закон — могла бы сказать я. Ты живешь в нашем доме, ешь нашу еду, учишься в нашей школе, а пансион плачу я. Но таков закон!
— Этот закон — хороший, — серьезно ответил я и забрал кошель.
Мы вышли из резиденции наместника, и я глубоко задумался, шагая за Остахом.
Что же это получается — моя новая родина, Дорчариан, живет полунатуральным хозяйством? Плодородной земли мало — хлеб очень ценится, но зерна всегда не хватает, и горцы вынуждены докупать его у имперцев. Очень развито животноводство, в основном овцеводство. Почти все сельское хозяйство работает на самих горцев — на экспорт мало что остается. Может, немного шкур и кожи. Самые лакомые куски — нефть и шахты — Империя умудрилась выдрать прямо из сердцевины наших земель, сделав своими. За добываемые у нас под боком полезные ископаемые мы получаем только транзит. Видимо, транзитные деньги за провоз сырья и рабов по Долинному тракту нам оставили для того, чтобы совсем не накалять обстановку. Какие товары мы продаем вовне? Я напряг память. Маленького мальчика такие вещи по понятным причинам мало интересовали. Меха, мед, воск. Ковры, войлок, кожи, строительный лес. Все?
