– У тебя настоящий талант на смертельные ловушки, Элтон. – Джон вычеркнул из своего инвентаря все предметы, которые он использовал, чтобы помочь нам спастись от последней ловушки, черной сферы, которая преследовала нас, пожирая все на своем пути, за исключением стен самой башни. Мы наконец-то выяснили, что она росла по мере того, как насыщалась, и начали скармливать ей все, чем мы могли пожертвовать, а также довольно много того, чем мы пожертвовать не могли, пока она не стала слишком большой, чтобы пройти через дверной проем, и там мы ее и оставили.
– Насколько высоко мы поднялись? – спросил я.
Элтон пожал плечами.
– Ты говорил, что тут есть окна, – сказал Саймон. – Саймон выглядывает из окна. Осторожно!
– Ты достаточно осторожен, чтобы избежать обезглавливания одним из стальных колец, которые насажены на башню и поднимаются и опускаются с высокой скоростью. Башня простирается до небес, ее верхушка скрыта в облаках.
– Черт.
– Может, мы все делаем неправильно, – сказала Миа. – Старик сказал, что никто не покинет башню без жертвоприношения.
– Я уже принес достаточно жертв! – Джон раздраженно потыкал пальцем в дюжину вычеркнутых из его инвентаря предметов.
– Может, этого мало? – предположила Миа. – Возможно, если бы кто-то из нас попал в ловушку, это бы зачлось. Может, надо просто сказать, что мы готовы принести жертву?
– Правда? – сказал Элтон старческим голосом, достал фигурку, изображавшую старика у ворот, и поставил ее за спиной Миа.
– Полагаю, что да… – Она посмотрела на всех нас.
Мы пробурчали что-то в знак согласия.
«Это на вашей совести», – сказал старик. Он поднял обе руки, и тьма закружилась вихрем вокруг вас. – Элтон кинул невидимые для остальных дайсы.
– Джон, тебе надо выйти ненадолго. Иди, поиграй с Чемоданом.
Джон вздохнул и покинул комнату, захватив лист своего персонажа.
Вид у Элтона был серьезный.
– Вы все находитесь в комнате с каменными стенами и железной дверью. За исключением Джона. Вы видите его через окно в дальней стене. Он находится в точно такой же комнате, но он вас не видит и не слышит. У вас троих ноги связаны цепью, и вы прикованы к стене между двумя комнатами. Воин Джона не прикован, и он стоит около выхода из комнаты.
– Старик находится с вами. Он говорит, что если одна из дверей будет открыта, то вторая дверь окажется запертой навсегда, и, более того, пол в комнате исчезнет, и упавшие разобьются насмерть.
– Разбейте стекло! – сказал я.
– Ты подскакиваешь поближе к окну. Это не стекло, оно не бьется, и твои удары совершенно незаметны из другой комнаты. – Элтон встал со стула. – Я пойду, задам Джону несколько вопросов.
Саймон раскрыл рот лишь тогда, когда Элтон покинул комнату.
– Жертва – это Джон.
– Что? – спросила Миа.
– Он – жертва, – сказал Саймон, словно это само собой разумеется. – Или мы. Или он первым покинет комнату и убьет нас, или наоборот.
– Но мы скованы, а он у двери, – сказал я. – Если он прикоснется к двери, мы умрем. Все трое.
– Ты кое про что забыл, – сказал Саймон.
– Надеюсь, что это три пары крыльев. – Я посмотрел на список экипировки на листе моего персонажа.
– Нет. – Миа показала пальцем на предпоследнюю строчку: – Это.
– А. – Я отодвинулся от стола.
– Или он, или мы. И жертва должна быть принесена. – Саймон покачал головой.
Миа убрала руку. Она указывала на свиток, который мы забрали у вампира. «Слово Силы: Убийство». Я мог прочитать слово со свитка, и воин Джона умрет, даже не поняв, что произошло. Без шансов спастись.
Элтон вернулся на свое место.
– Пока вы колотили в окно, воин Джона осматривал комнату, потом осторожно протянул руку к ручке двери.
– Сделай это! – поторопил меня Саймон.
– Я не хочу. Это неправильно. – Я отложил в сторону свой лист персонажа.
– Или трое погибнут, или один, – сказал Саймон. – Финнис крадет футляр со свитком из рюкзака Никодима, снимает с него крышку и вытряхивает свиток в руки мага. – Он смерил меня тяжелым взглядом.
– Я мог бы это сделать, если бы мы дали ему шанс. Любой шанс. Если бы он мог сделать спасбросок…
– Он не может, – сказал Элтон. – Ты говоришь слово, и он умирает. Так это устроено.
– Я не буду этого делать. – Это уже касалось не только игры. Это был вопрос контроля. Потери контроля. Отнимания контроля. Предоставления шанса. – Я не могу.
Миа нахмурилась:
– Ник…
Дверь распахнулась, и в комнату ворвался Джон.
– Прочь! – завопил Элтон, вскочив на ноги. – Тебе нельзя здесь…
Джон толкнул его обратно на стул:
– Это серьезно. Звонили из больницы, Миа. Твоя мама. Случился пожар.
20
Мама Саймона отвезла нас с Миа в Вестминстерскую больницу, куда на «Скорой помощи» доставили маму Миа после пожара в «Миллер-блокс».
Я начал было задавать вопросы, но тут же прекратил. Миа не так много сообщили, и отвечала она односложно. Я не думал, что час поцелуев прошлой ночью давал мне право на то, чтобы обнять ее и утешать в столь экстремальных обстоятельствах. Меня поразило уже то, что она захотела, чтобы я поехал. Элтон вызвался добровольцем, но получил отказ.
– Я поражен, что они нашли тебя, – ска-зал я.
Она холодно посмотрела на меня:
– Я даю ей знать, куда ухожу. Кладу номер телефона ей в кошелек. Она неплохая мать. Ей не все равно. Выпивает немного, но и все.
– Прости. Я не хотел…
– Ничего страшного. Только прекрати извиняться.
– Изв… – Я осекся и придержал язык. Я сидел молча и смотрел на огни фонарей в окне автомобиля, пока мы ехали по Лондону, блеклому, каким он бывает в середине зимы.
Мама Саймона высадила нас на парковке, снабдив наилучшими пожеланиями, заполненным на две трети пакетом диетического печенья и бутылкой лимонада.
– Прости, что не могу подождать, Миа. У тебя есть деньги, чтобы доехать домой? Да? Надеюсь, она скоро поправится. Звони, если что. Ник, удостоверься, что она позвонит.
В машине за нами нажали на гудок, и мы выскочили, чтобы миссис Бретт могла отъехать.
Спустя считаные секунды мы уже проскочили через автоматические двери в отделение «Скорой помощи». Когда я покинул Илингскую больницу в четверг поздно вечером, я надеялся, что мои столкновения с национальной системой здравоохранения на какое-то время завершились, однако меня вновь встретили слишком яркие больничные лампы и запахи антисептиков и отчаяния. Меня немедленно затошнило, и вся моя боль вернулась. Я подождал, пока Миа узнает все необходимое на стойке информации. Я трижды увидел Еву, ее макушку, часть ее лица, выглянувшие из-за спинки скамьи глаза. Конечно же, это была не она. Просто девочки с теми же темными, кудрявыми волосами, но мое воображение продолжало искать ее. Я обвинял в этом отсутствие сна и запоздалое похмелье.
