Было запланировано одиннадцать концертов, в том числе в токийском зале «Будокан», где Beatles играли в 1966 году, в ходе лихорадочного дальневосточного тура, окончательно отвратившего их от идеи живых выступлений. В Японии пластинки Wings продавались рекордными тиражами, и его тамошние фанаты, истомившись по возможности увидеть Пола своими глазами, пребывали в состоянии ажиотажа: все 100 тысяч билетов были раскуплены заранее.
Стива Холли и Лоренса Джубера японское турне должно было еще немного повысить в статусе по сравнению с их предшественниками. В знак благодарности за их работу в минувшем году Пол решил, что выделит каждому небольшой процент от прибыли группы. «Проблема была лишь в том, — иронически замечает Джубер, — что прибыль от японского тура так и не материализовалась».
Для получения разрешения на въезд Пол был обязан подписать официальное заявление о том, что больше не употребляет марихуану. Но даже после этого ему и его музыкантам явно следовало ожидать пристального внимания от японских таможенников в аэропорту. Рядовые члены Wings и сопровождающая духовая секция получили от Алана Краудера строгое указание не брать с собой никаких нелегальных веществ и удостовериться в отсутствии инкриминирующих остатков в чемоданах, карманах и даже под ногтями.
Перед отбытием в Писмарше группе устроили последний прогон — как обычно, на камеру. «Привет, народ Японии, — непринужденно обратился Пол к заждавшейся его аудитории. — Это Пол Маккартни… Мы тут просто репетируем». Затем вступил с «Got to Get You into My Life», начинавшуюся со слов, которые скоро сбудутся самым ужасным образом: «I was alone, I took a ride, I didn’t know what I would find there…» («Я был один, я отправился в поездку, я не знал, что меня ждет…»).
Глава 37
Японский арестант
Гастрольная экспедиция, прибывшая днем 16 января 1980 года в токийский международный аэропорт Нарита, состояла из двух групп, которые добирались туда по отдельности. Лондонский самолет привез группу и техперсонал, нью-йоркский — Пола, Линду и детей, а также лид-гитариста Лоренса Джубера, который перед туром отдыхал в Лос-Анджелесе. Поскольку оба рейса должны были приземлиться примерно в одно и то же время, все договорились встретиться прямо в аэропорту и на одном автобусе вместе отправиться в гостиницу.
Когда музыканты и роуди высадились из лондонского самолета, они, к своему удивлению и вопреки предостережениям Краудера, прошли таможню без всякого тщательного досмотра. Барабанщик Стив Холли и его жена Шарон держались вместе с Денни Лэйном, который боялся попасть под раздачу, поскольку тоже имел на своем счету судимость за наркотики (тогда он взял на себя вину Джо Джо). Как бы то ни было, все без проблем миновали контрольный пункт и поднялись на борт гастрольного автобуса дожидаться остальных.
Самолет Pan Am, на котором летела партия Пола, совершил посадку где-то через полчаса. Перед входом в зал прибытия имел место короткий звездный момент: он попозировал для телекамер с младенцем Джеймсом на руках и весело поздоровался: «Привет, Токио». Следующий раз с ним будут обращаться как со звездой еще не скоро.
Лоренс Джубер, прибывший тем же рейсом, стоял рядом с Полом в тот самый момент, который, как говорит сам гитарист, «навсегда остался выжженным в моей памяти». Досматривая багаж Пола — «поверхностно», по воспоминаниям Джубера, — сотрудник таможни в медицинских перчатках приподнял сложенную куртку и обнаружил прозрачный пластиковый пакет, заключавший в себе большой кусок чего-то, что явно представляло собой марихуану.
«Когда этот парень вытащил пакет из чемодана, вид у него был еще более сконфуженный, чем у меня, — вспоминал позже Пол. — Я думаю, ему просто хотелось засунуть его обратно и обо всем забыть». Однако таможенник стал шарить дальше и нашел еще одну, меньшую порцию того же вещества, на этот раз в несессере.
После этого, рассказывает Джубер, «зазвенела сигнализация, распахнулись двери и со всех сторон к нам стали сбегаться люди». Их с Полом увели в боковые комнаты для раздельного допроса. В случае Джубера таможенники особенно интересовались купленной в Нью-Йорке гитарой Les Paul, которая, как они подозревали, могла скрывать еще одну порцию наркотика. Его отпустили только после того, как он доказал непорочность инструмента, разобрав его с помощью отвертки.
«Я вышел, забрался в автобус, и мы все еще долго сидели, надеясь, что проблема как-нибудь разрешится и Пола отпустят к нам, — вспоминает Джубер. — Потом Алан Краудер [тур-менеджер] сказал, что проблема не решается и что нам нужно ехать в гостиницу».
Гостиницей был великолепнейший отель «Окура» — по совпадению то же место, где останавливались Джон с Йоко, приезжая в Токио повидаться с японскими родственниками. Для вечеринки в честь прибытия Wings зарезервировали целый этаж, а Пол с Линдой должны были жить в президентском люксе, который всегда занимали Ленноны. Полу, однако, пришлось квартировать в несколько других условиях.
Зарегистрировавшись, Стив и Шарон Холли удалились в свой номер отдохнуть после восемнадцатичасового перелета. Стива разбудил звонок Линды. «Она кричала, что Пола арестовали и бросили за решетку. Я решил, что это розыгрыш, и сказал: „Окей, Линда, шутка удалась. Увидимся внизу в ресторане“. Потом, когда мы спустились в фойе, двери лифта открылись, а за ними — сплошь телевизионные софиты и фотографы».
Тем временем Пол был один и уже успел совершить поездку в штаб-квартиру столичной полиции в центре Токио, без всякого понимания, что его там ждет. Оказалось, ждали его пять часов изнуряющего допроса в местном наркоотделе, следователи которого едва говорили по-английски. Общий вес марихуаны в его случае составлял 7,7 унции [218 г] — это позволяло предположить, что она предназначалась не только для его личного употребления, и, соответственно, тянуло на обвинение в контрабанде, а то и в сбыте. Он возражал, говоря, что марихуана досталась ему от неких друзей, исключительно для него самого, и даже подписал составленное следователями признание, гласившее: «Я привез немного конопли для собственного потребления».
Несмотря на это, а также на его огромную славу и национальный масштаб такого события, как гастроли Wings, прокурорская машина пришла в движение. Человек, обвиненный в подобных преступлениях в Европе или Америке, мог бы рассчитывать на освобождение под залог, однако в Японии такой системы не существовало. На время дальнейшего расследования и поиска доказательств ему назначили содержание под стражей.
Вместо президентского люкса в отеле «Окура» Полу пришлось отправиться в блок с временными изоляторами, который по иронии судьбы находился в том же здании, что и одна из радиостанций, ранее возвестивших о приезде Wings. Сдав на хранение личные вещи, включая обручальное кольцо, он отправился в крохотную камеру с тонким матом на полу вместо койки.
Раньше он попадал в хотя бы примерно похожую ситуацию только однажды — в восемнадцать лет в Гамбурге, когда его с Питом Бестом оставили на ночь за решеткой якобы за попытку поджога порнокинотеатра с помощью зажженного презерватива. В этот раз он оказался в несравнимо худшем положении: в одиночестве, лишенный связи с Линдой и детьми, с острой головной болью, терзаемый страхами, которые не беспокоили его во время прежнего, короткого заключения в изоляторе полицейского участка Санкт-Паули. Он не спал ни секунды и провел всю ночь, сидя спиной к стене, боясь оказаться изнасилованным.
