Однако обычной практикой была все-таки вербовка девочек из бедных семей. После того как деньги были уплачены (они давались родителям в долг), такая девочка становилась почти что рабыней содержателя публичного дома. Поскольку продажа людей была запрещена, то с ней заключался контракт — обычно на десять лет. Попавшая таким образом в проститутки женщина теоретически могла выкупить себя (или это могли сделать ее родители, или благодетель, испытывавший по отношению к ней особо теплые чувства), но на самом деле такое случалось нечасто — одеваться и обставлять свою комнату было принято за свой счет.
«Вокально-инструментальный ансамбль» в Ёсивара в сер. XIX в.
Стоило все это ужасно дорого, и приходилось залезать в большие долги. Ихара Сайкаку, знаменитый писатель и знаток «веселых кварталов», от имени одной из обитательниц, писал: «Сколько ни говори себе, что идешь на эти мучения ради того, чтобы хоть как-нибудь прожить на свете, но от этого не легче! Какое жалкое занятие так изводить себя за сущие гроши! Правда, можно постепенно набрать триста, пятьсот и даже восемьсот моммэ, но ведь платья надо шить за свой счет. Мало того, нужно купить самой все, что требуется для туалета: пояса, и верхний и нижний, даже такие мелочи, как носовые платки, гребень, щеточка для зубов, масло для волос… И если бы на этом дело кончалось! Надо послать деньги родителям и кормиться в свободной от гостей время — словом, тысячи расходов».
Существуют немало грустных историй о таких горемыках: доведенные до полного отчаяния из-за невозможности покинуть пределы «веселого квартала», они были настолько преследуемы навязчивой мыслью о самоубийстве, что требовали неусыпного наблюдения за собой со стороны хозяев и охраны.
Не будем также забывать и о неизбежно сопутствующих такой жизни алкоголизме и венерических заболеваниях (которые резко возросли после того, как европейские морячки включили Японию и ее публичные дома в свои маршруты). Отпуск на два дня полагался в случае болезни и месячных. В обоих случаях — только на два дня и только за свой счет. Поэтому-то в случае более продолжительной болезни или просто от общей усталости организма девушка, бывало, вызывала к себе одного из своих постоянных клиентов посердобольнее якобы для «работы», а на самом деле — для настоящего отдыха. При этом плату в кассу ей приходилось, естественно, вносить самой.
Но, конечно же, было бы странно, если бы у читателя создалось впечатление, что постоянное население Ёсивара состояло исключительно из робких и замученных непосильным трудом созданий. Нет, отнюдь не так. Клиентов и вином опаивали, и карманы до последней монеты выворачивали.
Была предусмотрена в Ёсивара и лавка скупщика. Если клиент не мог расплатиться, он был вынужден продавать вещи с себя. Как легко догадаться, не по самой выгодной для себя цене. Если же и продать было нечего, то злостного неплательщика сажали в бочку, крышка которой была придавлена булыжниками. Бывало, конечно, что какая-нибудь сердобольная обитательница Ёсивара носила такому горемыке передачу.
«Долговая яма» для клиентов Ёсивара.
А вот, например, отрывок из автобиографии, принадлежащей, как полагают, кисти знаменитой куртизанки Хамаоги. Он дает некоторое представление о нравах Ёсивара.
«Если гость попадался застенчивый, то мы затевали игру под названием „обнаженные острова“… Все девочки раздевались догола. Когда мне пришлось участвовать в этой игре в первый раз, я от стеснения зарделась, и кожа по всему телу стала розовой. Гостю это понравилось, и его застенчивость как рукой сняло. Но если клиент старый и пресыщенный, то тогда расшевелить его, конечно, потруднее. Раз попался нам такой. Мы пищали, как летучие мыши… Сама хозяйка читала какие-то несусветные молитвы, справляя поминальную службу по клиенту, который сидел тут же жив-здоров. Вместо благовоний мы жгли палочки для ковыряния в зубах. Потом накормили старичка снадобьем, которое вызывает желание. Он же предложил мне выйти за него замуж. Но спокойное благополучие мне скучно… К тому же муж может и поколотить жену бамбуковой палкой, а деторождение портит фигуру. Мне же нравится, когда меня посещают красивые молодые господа. Жизнь коротка, а тело прекрасно».
При той концентрации живого товара, какое можно было видеть в Ёсивара, было неизбежно возникновение самой острой конкуренции. Содержатели публичных домов были весьма озабочены тем, как установить приемлемые цены, сохраняя высокое качество обслуживания. Вот одно из рекламных объявлений 1848 года, в котором весьма витиеватым слогом описываются преимущества данного заведения, а ради сокращения расходов клиента предлагается избавиться от «накруток» посредников: «Я весьма признателен за вашу заботу и внимание, благодаря которым я был в состоянии содержать публичный дом в течение многих лет. Однако, к сожалению, я должен отметить, что в настоящее время существуют признаки заката процветания Ёсивара. А посему я решил вести дело на новых основаниях и не принимать больше гостей из чайных домиков, но придерживаться низких расценок, устанавливаемых самим публичным домом, которые приводятся ниже… Обращаю также ваше внимание на качество предлагаемого нами сакэ, пищи и постельных принадлежностей».
Для проститутки из Ёсивара день начинался с достаточно церемонных прощальных раскланиваний с гостем. Нужно было помочь ему одеться, завязать пояс, изобразить на лице неподдельную печаль. Жена все-таки, хоть и на одну ночь.
Утреннее прощание с клиентами.
А потом можно было уже и вздремнуть. Скажем, часиков до десяти-одиннадцати. Чтобы к двенадцати быть уже снова «в лавке» — на открытой зарешеченной веранде для всеобщего обозрения и наведения марафета, хотя в это время никаких «серьезных» посетителей в Ёсивара не наблюдалось. Разве только деревенщина какая-нибудь забредет глаза на столичных штучек потаращить. А постоянные клиенты были к тому же прекрасно осведомлены, что дневная плата перекрывает ночную.
В общем, это был ночной город, в котором день предназначался исключительно для маневров перед настоящими событиями. Днем можно было иногда и продефилировать по этой огороженной и тщательно охраняемой «зоне» — обязательно вместе со своими юными прислужницами. По их числу и определялся настоящий «класс». Но больше трех ни у кого, как правило, не набиралось.
Для привлечения клиентов, а также и для собственного увеселения в Ёсивара часто проводились различные празднества. Так что все памятные даты отмечались неукоснительно. А праздников таких насчитывалось по меньшей мере три десятка, причем многие из них продолжались не один день.
