А еще Том вздумал судиться с соседом, живущим ниже, тем самым Джоном, о котором я упоминал. Поводом послужило то, что несколько деревьев на участке Джона так подросли, что стали перекрывать Тому вид на море. Однако судиться с греками в Греции, как я уже заметил, дело заведомо пропащее. Процесс не без помощи Фёклы вскрыл сомнительный облико морале истца, и тяжба в итоге была им с треском проиграна.
Однако стоит признать, что наибольший вред хуторянам причиняет отнюдь не склонность Тома к сутяжничеству и даже не его оголтелый эксгибиционизм. Самое ужасное, что есть в этом голландце, — это его кот. Речь идет о хитрющем рыжем котяре, которого половина соседей, исходя из имени хозяина, зовет Томми, а вторая половина, в память о знаменитой диснеевской парочке, называет Джерри. Поэтому я для верности впредь буду звать его Томми-Джерри.
До знакомства с этим животным — замечу, что это слово здесь употреблено как ругательство, а не обозначение принадлежности к фауне — я не понимал смысл словосочетания «исчадие ада». Зато теперь я точно знаю, о чем идет речь.
Знаете, психологи считают, что социопатом человека делают причиненные в детстве травмы. Надо полагать, кошки в этом смысле не сильно отличаются от людей. Я не знаю, какой такой шок испытал в своей жизни кот Тома и что он там ужасного увидел в доме своего хозяина, но мозги у него определенно съехали набекрень. В итоге Томми-Джерри встал на гнусный путь сексуального насилия.
Представьте, в округе нету ни одной кошки, которую бы не обрюхатил этот негодяй — отсюда и невероятное физономическое сходство местного поголовья, подмеченное мною еще в гостинице у Ангелики.
Самое неприятное, что даже если какая-то кошка в данный момент и не расположена природой к продолжению рода, Томми-Джерри на это начхать. Я даже подозреваю, что далеко не все изнасилованные голландским маньяком жертвы — особи женского пола, впрочем, я ведь уже говорил, что этот кот настоящее исчадие ада. Неспроста же испанская инквизиция сжигала на кострах не только ведьм, но и в обязательном порядке их кошек.
27. Так ли хорошо уметь говорить «нет»?
В то время как мы вынашивали планы осенью вновь посетить Грецию, произошло событие, поначалу обещавшее стать судьбоносным. Мне позвонили и пригласили в издательство для обсуждения условий издания моих книг.
Проворочившись всю ночь в сладостных предчувствиях, утром я как на крыльях полетел на встречу с руководством редакции «мужской остросюжетной прозы». Признаться, мне раньше и в голову не приходило, что литературу можно делить по гендерному признаку. Даже обидно как-то. Ведь я отношу мои детективы к категории унисекс, и мне, как автору, чрезвычайно приятен интерес прекрасных дам к моим книгам.
Встреча началась на мажорной ноте: подтвердив готовность к сотрудничеству, завредакцией с ходу предложил солидный для начинающего автора тираж — семь тысяч экземпляров для каждой книги.
Пробуждение от сладких грез наступило в тот момент, когда я услыхал название серии, в которой по плану должен был выйти мой детективный цикл.
Я не сноб и отнюдь не чураюсь ни обложек, изготовленных из вторсырья, ни изображенных на них грудастых красоток, ни сопровождающих их мужиков с пудовыми кулаками и гигантскими пистолетами. Меня смущает другое. Чтобы в полной мере понять и оценить мои детективы, нужно обладать определенным словарным запасом и каким-никаким культурным фоном. Нет, не пугайтесь, по большому счету ничего такого заумного, просто русский язык должен быть для вас родным и, желательно, любимым.
В общем, я не на шутку испугался, что читатель предложенной мне серии, натолкнувшись, например, на слово «эсхатологический», возьмет да и швырнет в сердцах мои книги в печку. Взяв сутки на размышления, я отправился в магазин, где, пролистав с десяток книг, представленных в серии, только укрепился во мнении.
Как ни тяжело было это делать, но на следующее утро я позвонил в редакцию и отказался от лестного предложения крупнейшего в стране издательства. Жалею ли я об этом? Да, временами. Почему я так поступил? Хотел как лучше.
Надо сказать, мой отказ в издательстве восприняли спокойно и пообещали пробить персональную серию, но честно предупредили, что на это может уйти время.
Понимая, что ждать новостей придется долго, я послал рукопись во второе по размеру издательство, извечно соперничавшее с первым в количестве тиражей. Снова наступило время бесконечного ожидания.
* * *
В конце сентября — начале октября мы на недельку вырвались в Эпидавр. К этому времени жара уже спадает, но температура воды по-прежнему держится на летнем уровне. Сезон отпусков заканчивается, и в иные дни, выйдя на берег бухты протяженностью в несколько километров, ты оказываешься на пляже в полном одиночестве. Короче, одно сплошное счастье.
Продолжая жить в строительной пыли неотремонтиро-ванного хозяйского этажа, мы с наслаждением принялись строить планы весеннего этапа работ, причем не только внутренних. Оглядев четыре дома-близнеца нашего кондоминиума, различающихся только цветом, я предложил провести небольшой косметический тюнинг, с тем чтобы наше гнездышко хоть чем-то отличалось от соседских.
Зная меня, жена спросила:
— Небось, уже и идея есть?
— Имеется.
— Рассказывай.
Воспользовавшись интернетом, я во всей полноте продемонстрировал жене, какой шарм и индивидуальность придает дому такая простая вещь, как нарочито выступающие угловые камни кладки. По-русски эта штука зачастую называется рустом, что не совсем верно. В греческом специального термина для такого архитектурного элемента я не нашел, возможно, потому, что он там тоже практически не используется, а вот англичане исконно называют такие камни красивым словом quoins. Когда-то они служили для усиления стены, сейчас же используются сугубо в декоративных целях.
Помня о том, что мрамор в Греции стоит дешевле керамической плитки, мы прикинули, что можем без больших затрат сделать так, чтобы наш дом приобрел некоторое своеобразие. Согласитесь, пустячок, а приятно.
Я связался с мастером мраморных дел Йоргосом. Он одобрил мою идею и даже вызвался сам подобрать камень в мое отсутствие. Йоргос сразу сказал, что если сделать так, как поступают обычно, а именно обкладывают углы тонкой каменной плиткой, то будет смотреться не ахти. А вот если решиться на серьезный конструктив и, предварительно выбив в бетонной стене углубления, уложить в эти ниши объемистые мраморные блоки, то тогда мрамор и в самом деле будет смотреться не декоративной пришлепкой, а частью стены.
Быстро просчитав стоимость работ, Йоргос, как обычно, приятно удивил нас невысокой сметой. Мы ударили с ним по рукам и, довольные, уехали на полгода в Москву.
А еще мы с подачи нашего юриста договорились с маляром, который по весне взялся не только покрасить гостевой этаж влагостойкой краской на случай протечки, но и обещал переложить и как следует загерметизировать каменную отмостку вокруг дома, что, по его мнению, должно было обезопасить подземный этаж от грунтовых вод. Маляр был уверен, что причиной несчастья, погубившего все наше добро, стали грунтовые воды, проникнувшие в дом со стороны скалы, к которой он примыкает. Поскольку логика в этом предположении была, возражать я не стал. Мы договорились о цене и решили, что в следующем году с этого и начнем. А затем, переехав на гостевой, наконец приступим к хозяйским хоромам.
