Другими словами, все содержимое тогдашней казны победитель выгреб подчистую. Завуалированный грабеж прикрывался договором займа, копию которого и сохранил для потомков педантичный Савнатсос, благо был его непосредственным подписантом.
Семейное предание гласит, что Савнатсоса усадили в самолет, отвезли в Берлин, где чуть ли не под дулом пистолета указали место в договоре, куда нужно было поставить подпись, после чего полуживого от страха вернули домой.
После войны разрушенная, обнищавшая Германия оказалась не в силах выплатить долг и наотрез отказалась это делать. Что немаловажно, США в расчете на верность нового союзника поддержали отказ немцев от выполнения обязательств.
В итоге выплаты ограничились лишь семью процентами от номинальной суммы долга в 476 миллионов рейхсмарок, да и то в виде станков, машин и прочих материальных ценностей. О процентах и репарациях американцы тогда грекам и думать запретили, хотя те и требовали аж десять миллиардов долларов.
В дальнейшем, по мере развития германской экономики, вопрос о возврате долга поднимался не раз, но безрезультатно.
Прошли десятилетия. Когда кредиторы, в том числе и немецкие, в кризисную годину стали требовать, чтобы Греция не только продолжала расплачиваться по счетам, но и исправно платила проценты, греки снова вспомнили про так и невозвращенный кабальный заём.
И вот тут-то на историческую сцену вновь выходит господин Савнатсос, а точнее, его персональный архив, где, сохранившись в первозданном виде, семьдесят лет пропылившись в ящике письменного стола, ждал своего часа договор о насильственной ссуде в полмиллиарда рейхсмарок.
И хотя формально к тому моменту ничего получить с заемщика было уже нельзя, Савнатсос, а вместе с ним и Фёкла на какое-то время превратились в народных героев, а греки получили еще одну возможность потрепать нервы партнерам по переговорам посредством неожиданного контраргумента: «А вы должны нам больше, чем мы вам!»
Предприимчивые журналисты даже рассчитали, сколько евро, с учетом инфляции и набежавших процентов, должен внести в казну Греции каждый гражданин Германии, с тем чтобы отдать старый должок. Точно уже и не вспомнить, но получалось что-то в районе трехсот-четырехсот евро. Самое любопытное, что нашлись немцы, которые пришли в горсовет Нафплиона и уплатили нужную сумму.
35. Легализация: наш дом выходит из подполья!
С той кошмарной пятницы, к тому же пришедшейся на тринадцатое число, когда мы в последний раз видели Паноса и его рабочих, минуло немало времени. С одной стороны, наши нервные системы с тех пор почти полностью восстановились, а с другой — оттягивать встречу дальше не было никакой возможности. Скрепя сердце мы договорились о возобновлении работ.
Напомню, что в плане стояло устранение недоделок, замена всех окон, которые горе-установщики умудрились повредить или испортить, и монтаж перил на балконах. Работа должна была идти параллельно.
К моему огромному облегчению, бригадиром на этот раз оказался не Яннис, справедливо затаивший обиду после моего оскорбительного жеста в его адрес, а очень спокойный и куда более квалифицированный поляк, которого звали Арек. Оказалось, что в бригаде был еще один его земляк, тоже очень толковый работник. В четыре руки они взялись за ограждения.
Судя по тому, как лихо эти парни читали техдокументацию и ставили задачи остальным, я сделал вывод, что в прошлой польской жизни они оба были инженерами. Впрочем, несмотря на несомненный профессионализм поляков, не обошлось без курьезов. Когда Арек и его товарищ споро собрали и установили балконные перила, выяснилось, что, несмотря на то что все было сделано в точном соответствии с инструкцией по монтажу, перила свои функцию не выполняли. При попытке слегка опереться на них, я чуть было не опрокинул всю конструкцию и не сорвался вниз на камни моего патио. Вот тебе раз! Ничего себе конструкция!
Почесав в головах, поляки предложили изящное решение, до которого не додумались инженеры, разработавшие проект ограждений. Вместо хлипких алюминиевых колонн, опорой которым служили два винта, вкрученные в пол, бригадир придумал упереть верхнюю планку перил в бетонные торцы балкона и закрепить невидимыми глазу анкерными болтами, что дало искомую жесткость и надежность. Точно так же без шума и пыли было сделано и все остальное.
Ближе к концу работ я позвонил Паносу и напрямик спросил его, какого черта он не прислал ко мне этих потрясающих парней еще в прошлом году, а направил бестолкового Янниса, в результате попортив нервы мне и потеряв кучу денег на переделки. Панос честно ответил, что Арек с товарищем тогда работали на более выгодном заказе. М-да, приходится признать, что произнесенная еще в далеком тридцать пятом сталинская мысль о том, что «кадры решают все», не утратила своей актуальности и сегодня.
В итоге, несмотря на самые пессимистические ожидания, второй сезон риалити-шоу «Панос и К°» оказался куда успешнее первого. Однако напоследок замечу, что, даже несмотря на это обстоятельство, за все годы, что длился ремонт, Панос так и остался абсолютно худшим подрядчиком, перещеголяв самого Лазаря. Единственным человеком, способным оказать Паносу адекватную конкуренцию, как я теперь понимаю, был легендарный Манолис, с которым мне, по счастью, так и не довелось познакомиться. Как говорится, Господь упас.
* * *
Незадолго до нашего возвращения домой Мэри рассказала о том, что греческое правительство, заинтересованное в дополнительных денежных поступлениях, одобрило закон, по которому владельцы недвижимости, построенной с нарушениями строительных норм, могут задним числом за плату легально зарегистрировать то, что не соответствует планам и документам. Напомню, что и дом самой Мэри, и наш дом усилиями Ангелики с Илиасом почти полностью нелегальны. Вместо одного дома на нашем участке зарегистрированы два таунхауса, их общая площадь занижена в два с лишним раза, гостевой этаж по проекту является сугубо нежилым, а гаража с бассейном вообще нет на плане.
Мэри и ее муж Яннис — не путать с тем чудовищем, что ставило нам окна, — приняли решение немедленно приступить к легализации, тем более что временное окно, позволяющее это сделать, закрывалось уже к началу следующего года, после чего купить себе амнистию будет либо невозможно, либо придется оплатить дополнительные штрафы.
С одной стороны, никто из опрошенных нами греков в затратную историю с легализацией пока не ввязался. С другой стороны, Яннис — опытный афинский юрист, и уж если он готов расстаться с деньгами, то и нам не мешало бы прислушаться.
По совету Янниса мы наняли инженера — ключевое лицо в процессе легализации недвижимости. Приехавшего из Афин специалиста звали Адонис, и он вполне в духе своего имени оказался писаным красавчиком.
Из объяснений Адониса следовало, что легализация будет проходить в несколько этапов. Сначала отдельным законом разрешат зарегистрировать неучтенную площадь, затем следующий закон позволит перевести нежилую площадь в жилую, после этого появится специальный закон о бассейнах и так далее. Разумеется, на каждом этапе придется платить, и платить немало. Была, однако, и хорошая новость — платить позволялось в рассрочку. Если же вы были готовы платить сразу, государство давало существенную скидку, что тоже не могло не радовать. Как бы там ни было, а отныне часть денег, отложенных на ремонт дома, будет регулярно уходить на покрытие расходов, связанных с легализацией. А денег ведь и без того всегда не хватает.
