Есть ли тут какая-то связь?
Элизабет прочесала частным гребнем имеющиеся материалы по делу, внимательно изучила улики. Все просмотрев, еще раз пробежалась по ним в обратную сторону вплоть до того самого момента, когда Эдриену вынесли приговор, первым делом обратив внимание на Джулию Стрэндж, Рамону Морган и Лорен Лестер. Всех троих нашли внутри церкви, на алтаре. Что у них было общего? Почему выбрали именно их? Разный возраст, разное происхождение, рост, вес и телосложение тоже разные. А как насчет тех, которых нашли под церковью? Как насчет Эллисон Уилсон и Кэтрин Уолл?
Фотографии всех пяти женщин уже висели на «доске убийства», и Элизабет прошлась вдоль всего ряда, изучая их лица. Эдриена осудили за убийство Джулии Стрэндж. Не погибли ли все остальные только потому, что в тюрьму отправили не того человека?
Она еще раз продвинулась вдоль стены. Некоторых жертв похоронили, некоторых расположили так, чтобы их обязательно нашли. Чтобы указать на Эдриена?
Гора вопросов росла, как снежный ком, и все же Элизабет постоянно ловила себя на том, что чаще всего переводит взгляд на фотографию Эллисон Уилсон. Что-то ее смутно беспокоило, и явно не какая-то мелочь.
– Они похожи на тебя.
Повернувшись, Элизабет увидела Джеймса Рэндольфа.
– Что ты сказал?
– Я сказал, что они похожи на тебя. – Он пересек комнату и встал возле белой доски рядом с ней. – Джулия Стрэндж. Да вообще все. – Рэндольф прикоснулся сначала к одному фото, потом к другому. – Есть что-то такое в глазах…
* * *
В шестидесяти милях от них и в двух милях от дряхлого мотеля с почасовой сдачей комнат на пустой автостоянке собрались вооруженные люди. Среди них был и Стэнфорд Оливет, хотя ему очень этого не хотелось.
– Номер на задах. Ты знаешь цель. – Это был Джекс. Он проверил магазин своего «ЗИГ-Зауэра» сорок пятого калибра, засунул его в кобуру. – Он парень быстрый и крепкий; как только нас заметит, может отмочить что угодно. Значит, валим его как можно быстрее и тут же суем в фургон.
– Мне это не нравится, – проговорил Оливет.
– А когда-нибудь бывало по-другому?
Оливет перевел взгляд с Джекса на Вудса. Обоим было на него плевать. Как всегда.
– У копов тот же самый адрес. В курсе, наверное? Они могут быть тут в любую секунду.
– Да насрать на копов.
– Шутишь?
– Просто залезай в фургон.
Джекс подтолкнул Оливета к боковой двери, задвинул ее на место. Когда все устроились в фургоне, тот вырвался со стоянки и быстро покатил по шоссе, пока впереди, за поворотом, не показался заросший кустами мотель. Здание было совсем старым, песчанистая земля вокруг спеклась от солнца. Оливет бросил короткий взгляд в дымку за задними стеклами фургона. Где-то там – начальник тюрьмы. В десяти милях от них или в двенадцати. Короче, на безопасном расстоянии, подумал Оливет. Тоже не хочет рисковать, особенно учитывая возможное появление копов.
– Ну что ж, приступим. – Вудс резко обернулся на сиденье. – Сопли не жуем, действуем быстро и четко.
Фургон качнулся, въезжая на стоянку мотеля, и сразу свернул к задам здания. Оливет натянул лыжную маску на лицо, произнес:
– Давайте, ребята, – маски.
Но у Джекса маски не оказалось.
– На хрена? Ты же сам видел, что он сделал с Престоном! Я хочу, чтобы этот сукин сын видел наши лица, когда мы вломимся в дверь. Хочу, чтобы он обосрался со страху и все понимал. Хочу, чтобы он все как следует прочувствовал.
Оливет хотел было возразить, но они уже миновали офис и приближались к торцу здания. На стоянке было пусто, со дна плавательного бассейна проглядывала какая-то зеленая жижа. Они обогнули заднюю площадку для машин, сдали задом к двери и вывалились из фургона – Вудс с кувалдой, Джекс с «сорок пятым», который он уже вытащил из кобуры и держал опущенным у бедра. Никто не произнес ни слова. Присели на корточки возле двери и, как только хрустнул замок, молча разом ворвались в номер.
Тот был пуст, кровать смята.
– Душ!
Джекс ткнул рукой, и они рассыпались вокруг двери ванной, теперь уже все до единого нацелив на нее стволы. Когда умолк шум льющейся воды, Джекс молча выкинул на пальцах обратный отсчет – три, два, один! – и резко распахнул дверь. Оттуда вырвался клуб пара. Они увидели серую кафельную плитку, занавеску душа, одежду на полу. На миг все неподвижно застыли, а потом занавеска скользнула в сторону. За ней стояли мужчина лет тридцати и девушка лет на десять его моложе. Увидев их, она взвизгнула. Мужчина тоже вскрикнул. Он был худой и костлявый, с глазами слишком большими для такого узкого лица. Девушка попыталась прикрыться занавеской.
– Вот блин… – в сердцах бросил Вудс.
– Ты! – Джекс нацелил свой «сорок пятый» прямо в лоб мужчине. – Давно ты тут?
– Пожалуйста, не убивайте нас! Там есть деньги…
– Долго ты живешь в этом номере?
– Два дня! Господи, не стреляйте! Мы приехали позавчера. Два дня! Два дня!
– Не врешь?
– Да нет же! Господи! Пожалуйста…
Оливет увидел, что должно произойти, прежде чем это действительно произошло. Открыл было рот, но ничего остановить было уже нельзя. «Сорок пятый» дважды плюнул огнем. На кафеле – размашистые брызги крови, ошметки мозгов, осколки кости…
– Охренел, Джекс? Зачем ты это сделал?
– Они видели наши лица.
– А кто в этом виноват?
Джекс не обратил на него внимания. Подобрал гильзы, захлопнул дверь ванной и поволок Оливета из заполненной пороховым дымом тишины.
– Залезай! – Протолкнул его за сдвижную дверь фургона. – Просто залезай и заткнись на хер!
Сидя в уносящемся прочь фургоне, Оливет стащил маску и обернулся назад на тающий все в той же скучной дымке мотель. Услышал нарастающий вой сирен, увидел проскочившие навстречу машины полиции штата. Четыре штуки, которые неслись во весь опор. Вот как все было близко, подумал он. Еще несколько секунд, и…
К тому времени, как он повернулся обратно, Джекс уже прижимал к уху мобильный телефон.
– Да, это я. Его там не было… Нет, совершенно точно. Не тот мотель, не тот номер. – Стрелка спидометра перевалила за пятьдесят пять, стала подбираться к шестидесяти. – Передай своему дружбану из полиции, что его баба соврала.
* * *
Некоторые люди отмечены даром забывать обо всем плохом. Элизабет к таким счастливчикам не относилась, так что если б решила опять встретить всю ту мерзость лицом к лицу, то могла бы просто прикрыть глаза и увидеть прошлое с идеальной четкостью: звуки, косой луч света, то, как он двигался… Воспоминание о том, что было после.
Воспоминание о Харрисоне Спиви и о ее отце.
О церкви.
