– Тигр покалечил его, потому что он упал с велосипеда. А с велосипеда он упал потому…
– Потому что, как выразился Гектор, был «пьян в дым». Я же просто немного подшофе.
– Не заставляйте меня делать вам больно, миледи, – предостерегла ее я.
Она недовольно хмыкнула и неуклюже перебралась на место пассажира.
– Не остановиться ли нам перед зоосадом? – предложила я. – День нынче погожий, и можно было бы погулять среди зверей.
– В зоологических садах на меня нападает грусть, дорогая, и тебе это известно. Возможно, вместо этого нам следовало бы заглянуть в магазин ЖСПС. Мы можем рассказать Джорджи о наших успехах.
– А что вы думаете о леди Бикл? – осведомилась я. – Лично я не могу ее понять.
– Для меня она тоже книга за семью печатями. Как я уже как-то говорила, она намного моложе, чем можно было бы ожидать, когда речь идет о жене известного хирурга, но вряд ли это имеет такое уж большое значение. Мы провели с ней слишком мало времени, так что помимо этого пустяка я не могу сказать о ней ничего.
Мы молча раздумывали над тайной, которую являла собой Джорджина, леди Бикл, пока наш маленький «ровер», пыхтя на подъеме, ехал по Парк-стрит.
– Вы уже написали лорду Риддлторпу? – спросила я.
– Вообще-то да. Он ответил сразу, написав, что по случайному совпадению он как раз подумывает о том, чтобы изготовить автомотор с двумя сиденьями, закрытым салоном и одним из его гоночных моторов. И посвятил по меньшей мере страницу рассуждениям о конфигурациях шасси и подвесок, но я никогда не была сильна в инженерном деле, техника – это не мое. Короче, скоро он пришлет нам чертежи и желает, чтобы мы стали шоферами-испытателями его нового автомотора. Похоже, он подумывает о том, чтобы изготавливать их и продавать энтузиастам, а нам сделает скидку в обмен на подробный отзыв. А также в благодарность за то, что ты спасла жизнь его сестры. Это само собой.
– Буду ждать с нетерпением, – сказала я. – О-о, какая досада!
На Квинз-роуд перед магазином ЖСПС стояли две повозки. Запряженные в них лошади с довольным видом жевали овес из подвешенных к их головам торб. Было похоже, что они обосновались здесь надолго.
– Мне придется припарковаться за углом недалеко от дома Биклов, – сообщила я леди Хардкасл.
– Конечно, – ответила она. – Ведь это всего в двух шагах.
* * *
В магазине-штабе находилась только Битти Челленджер.
– Добрый день, – поздоровалась она. – Мы как раз гадали, когда вы сообщите нам что-то новое. Как продвигается расследование?
– Спасибо, неплохо, – отвечала леди Хардкасл.
– А вам удалось продвинуться в расшифровке записей в блокноте бедного мистера Брукфилда?
– Леди Хардкасл разгадала и шифр, и код, – сказала я.
– Да ну? В самом деле? Да, мы слышали, что вы дока.
– Я погрешила бы против истины, если бы сказала, что это была сложная задача, – заметила леди Хардкасл. – В общем, вдвоем мы разобрались, что к чему. Мистер Брукфилд использовал несложный шифр Цезаря и игру слов.
Мисс Челленджер молчала, хлопая глазами.
– Ну, – сказала она наконец, – по правде говоря, все это выше моего понимания. Но теперь, когда шифр разгадан, вы можете сказать, о чем там речь?
– Мы все еще работаем над расшифровкой, но уже можем сказать, что это заметки о журналистских расследованиях, которые вел мистер Брукфилд. Мы уже побеседовали с первым из тех, под кого он копал. Это мистер Освальд Крейн. Мы с мисс Коудл встречались с ним сегодня утром.
– Это тот малый, которому принадлежат кофейни?
– Он самый, – подтвердила леди Хардкасл. – Глубокого впечатления он на нас не произвел, верно, Армстронг?
– Да, нам определенно встречались люди и поумнее, – согласилась я. – Но то, что у него за душой нет ничего, кроме ничем не оправданного чувства собственного превосходства, отнюдь не означает, что его можно сбросить со счетов. Более ничтожные типы, чем он, убивали за меньшее.
– Меньшее, чем что? – спросила мисс Челленджер.
– О, простите, – извинилась я. – У мистера Брукфилда были доказательства того, что жена Крейна завела интрижку на стороне.
– Силы небесные. И это после того, как он закатил ту речь насчет того, что если жена сворачивает с прямой дорожки, то в этом виноват муж.
– Вот именно, – подытожила леди Хардкасл. – Обнародуй Брукфилд эту историю, и Крейн как минимум стал бы всеобщим посмешищем.
– А кто ее любовник? – поинтересовалась мисс Челленджер.
– До этой части мы еще не дошли.
– Что, дело движется небыстро?
– Содержимое блокнота переписывает для нас мисс Коудл, а у нее есть и другие дела, она человек занятой. Но мы доберемся и до любовника, будьте покойны, – с улыбкой ответила леди Хардкасл.
– А, ну хорошо. А вы уже сказали об этом Джорджи?
– Нет, мы явились прямо сюда, надеясь рассказать об этом вам обеим.
– Она сейчас у леди Хупер, по четвергам во второй половине дня они всегда играют в бридж. Джорджи ходит туда регулярно.
– Да, я припоминаю, что она говорила об этом. Что ж, у нее есть номер нашего телефона на тот случай, если ей захочется поговорить с кем-то из нас. Вы передадите ей наши слова?
– Разумеется, – отвечала мисс Челленджер.
– А кто-нибудь из вас навещал Лиззи Уоррел? – осведомилась я.
– На этой неделе еще нет, но, кажется, Джорджи планирует съездить в тюрьму Хорфилд завтра утром.
– В самом деле? – сказала леди Хардкасл. – Вы хорошо знаете мисс Уоррел? Она не станет возражать против визита посторонних, если к Джорджи присоединимся и мы?
– Уверена, она будет в восторге, ведь вы работаете над ее делом и все такое. Бедняжка, сейчас ей особенно нужны друзья.
– Тогда я протелефонирую Джорджи сегодня вечером, и мы договоримся. Армстронг, ты не против?
– Я всегда обожала бывать в кутузке, миледи, – ответствовала я, – при условии, что я нахожусь по эту сторону двери камеры, а не по ту.
– Но вы же наверняка никогда не сидели в тюрьме, – сказала мисс Челленджер.
– Сидела, и не раз. Например, в Сербии. В Белграде.
– О, боже, да, – вспомнила леди Хардкасл. – А я и забыла. Это в тот раз я заплатила крестьянам, чтобы они заставили своих лошадей вырвать решетку из твоего окна?
– Нет, решетка была в Болгарии. В Белграде вы передали мне отмычку, спрятав ее в банан, и угостили охранников бутылкой ракии, в которую кое-что подмешали.
– Точно. Они выглядели такими милыми, когда их всех одолел сон.
– Ничего себе, – сказала мисс Челленджер.
– Никуда не денешься, таков был наш долг, – заметила я.
