– Я знаю, это нас задержит, – сказала леди Хардкасл, отдышавшись, – но первым делом нам надо будет заехать в дом Джорджи. Возможно, в конце концов, нам придется посетить главарей, а если мы будем одеты, как сейчас, нас к ним просто не подпустят. Сначала мы должны переодеться.
– Точно, – согласилась я. – А затем надо будет сразу же ехать на квартиру к Челленджер. Если она сейчас в панике и леди Бикл для чего-то находится у нее, то она отвезет ее именно туда. Ей наверняка захочется оказаться в таком месте, где она чувствует себя хозяйкой положения, где, по ее мнению, безопасно.
– Согласна. Но, если из этого ничего не выйдет, то мы заедем к Хинкли и Морфилду и именно в этом порядке. Не могу себе представить, чтобы в кризисной ситуации кто-то отправился к Крейну, так что к нему мы заглянем только в крайнем случае.
Мы мчались по дороге. Наше приближение, тихое и внезапное, напугало пару лошадей, но сейчас, когда леди Хардкасл вела «роллс-ройс», я чувствовала себя куда безопаснее, чем когда она находилась за рулем нашего автомотора. Да, нам определенно был нужен автомотор получше.
Битти Челленджер не было видно, но мы точно не знали, что ищем, к тому же к Эйвонмуту вели и другие дороги, и она могла поехать по какой-то из них. Путь обратно обычно кажется короче, чем путь туда, но на сей раз это было не так. Мне показалось, что дорога до Клифтона заняла у нас целую вечность. Я начала опасаться, что мы зря решили сначала избавиться от наших комбинезонов и только потом отправиться на поиски Битти Челленджер, а также, как мы полагали, ее пленницы.
Уильямс впустил нас без возражений и оставил одних, пока мы переодевались в гостиной. Мы торопились к выходу, когда едва не столкнулись с сэром Бенджамином, который вернулся из больницы раньше обычного.
– Здравствуйте, – приветливо сказал он. – Я думал, вы вместе с Джорджи отправились на какую-то вылазку, но сейчас я увидел у двери наш «роллс-ройс»… Все в порядке?
– В полном, дорогой, – ответствовала леди Хардкасл, несясь к выходу. – Вам незачем волноваться. Джорджи вам все расскажет, когда вернется.
– Вернется? – переспросил он. – А где она?
– Не можем задерживаться, дорогой, – бросила она. – Надо бежать. Расскажем потом.
Я сконфуженно улыбнулась и бросилась за ней.
Мы сели в авто и, рванув с места, понеслись по улицам Редленда к квартире Битти Челленджер. Припарковав «ровер» перед домом, мы выскочили наружу и вбежали в калитку, не обращая внимания на ее пронзительный скрип.
Леди Хардкасл дернула дверь, но та оказалась заперта. Она позвонила в звонок, затем что есть сил принялась молотить дверным молотком.
– Позвольте, – начала я, доставая из броши отмычки.
Дверь отворилась, и перед нами предстала экономка, имеющая на редкость грозный вид.
– Какого черта вы подняли такой шум? – вопросила она.
Леди Хардкасл решительно толкнула ее в середину груди, и она, шатаясь, отлетела назад в холл.
– Нет времени слушать бред, – отрезала моя хозяйка. – Прочь с дороги.
– Да что вы себе… – брызжа слюной, проговорила экономка, но мы уже успели взбежать по лестнице почти до второго этажа.
Леди Хардкасл показала на две двери и пожала плечами. Я ткнула пальцем в сторону двери спальни, рассудив, что, скорее всего, Челленджер притащила свою пленницу именно туда. Фактор внезапности был потерян – входя, мы произвели слишком громкий шум, но, если неожиданно вломиться, это даст нам какой-никакой шоковый эффект. Леди Хардкасл стремительно распахнула дверь и с воплем ворвалась внутрь.
Увидев револьвер, мы обе остановились. Рука Челленджер нервически тряслась, но ее револьвер явно был направлен на нас.
– Мне следовало догадаться, что это будете вы, – сказала она. – Ишь, умные с этими вашими любительским сыском и разгадыванием шифров и кодов. Но на сей раз вы потерпели провал. Заведите руки за голову и не двигайтесь. Мне надо закончить.
На полу лежала леди Бикл, ее запястья и лодыжки были связаны. Как и мы, она сменила одежду, и теперь на ней были белое платье и белые ботинки. Однако в отличие от наших нарядов, тот, что был надет на ней, был ей совершенно не впору. Платье было слишком мешковато и слишком коротко, а из ботинок торчали пятки.
Продолжая целиться в нас, свободной рукой Челленджер полила керосином из бутылки сначала распростертую леди Бикл, затем кровать, ковер и занавески.
– Даже если они поймут, что это сделала я, – сказала она, – то Битти Челленджер будет мертва. Сгорит до угольков в своей квартире. Полиция решит, что я, вероятно, доигралась с моими спичками и керосином. Ведь она уже устроила несколько пожаров, бедная заблудшая женщина, скажут они. Что? У вас удивленный вид. Вы не знали про мои пожары, не так ли? У меня это получается очень хорошо. Я люблю огонь. Достойный конец для Огненной Битти.
– Думаете, никто не заметит, что труп на шесть дюймов выше, чем вы? – осведомилась я, пытаясь заставить ее сосредоточить внимание на мне. – И что его руки и ноги связаны? И как насчет двух других мертвых тел? Кто бы это мог быть?
– Ишь, какая умная. И всегда имеет, что сказать. Ты никогда не знала своего места, ты…
Хотя я и знала, что сейчас последует выстрел, это не помешало мне вздрогнуть. Пока Челленджер смотрела на меня, леди Хардкасл колдовала над своей шляпой – той самой, которую я подарила ей на Рождество и в высокой тулье которой имелся потайной карман для дерринджера.
Леди Хардкасл, всегда стрелявшая метко, попала Челленджер в руку – ту самую, в которой та держала револьвер. Пуля вошла чуть ниже локтя, и револьвер выпал. Мне этого хватило. Удар ногой, ладонью, локоть, всаженный в такое место, где от него будет наибольший толк. Вывернутая рука, толчок – и Битти Челленджер растянулась на полу без чувств.
– Хватит лежать, Джорджи, – сказала леди Хардкасл. – Надо поскорее снять с вас эти мокрые тряпки. Фло, дорогая, не могла бы ты сбегать вниз и узнать у хозяйки дома, где тут есть телефон? Думаю, нам нужна помощь полиции.
Не спуская глаз с Битти Челленджер, чтобы быть уверенной, что она не придет в себя до того, как леди Хардкасл свяжет ее, я, пятясь, вышла из комнаты, чтобы найти владелицу дома. Дойдя до лестницы, я повернулась, и моей последней мыслью, перед тем как полететь вниз и потерять сознание, было: «И вот после всего меня повергла какая-то толстая кошка. Ненавижу кошек».
Глава 18
Я проснулась, чувствуя заторможенность и боль, в незнакомой – но чрезвычайно удобной – кровати. Я ожидала другого. Падая, я сомневалась, что вообще когда-либо проснусь, поскольку, докатившись до подножия лестницы, почти наверняка сломаю себе шею. Самым оптимистическим моим ожиданием было пробуждение на носилках в карете «скорой помощи», обеспокоенный сотрудник которой станет уверять меня, что все будет хорошо. Но даже в самых смелых моих надеждах не фигурировала перина в комнате с высоким потолком, судя по всему, находящаяся в доме, который был построен в эпоху Регентства.
