— Вот так и пойдешь, — я подняла указательный палец вверх, — и без возражений.
— Стыдно, — протянула рыженькая.
— Если ты снова вне рабочего времени наденешь это серое безобразие, — я указала на ее платье, — я обижусь. И вообще распустили волосы. — Подойдя, я сдернула с косы плетеную веревочку. — Сейчас мы образ завершим.
Взяв расческу с редкими зубчиками, я прочесала густые вьющиеся рыжие локоны и красиво растрепала, придавая легкомысленный вид их владелице.
— Ты очень красивая девушка, Марика, — я искренне улыбнулась подруге. — Мы тебя немного принарядим, и лучший жених академии твоим будет.
— А мне лучшего не надо, — шепнула растроганная Марика. — Мне бы профессора Шау, но он на меня и не глядит.
Вспомнив красивого мулата, я хмыкнула. Хороший у девочки вкус.
— Хочешь, чтобы все было значится по уставу, — подразнила я ее.
— Хочу, — Марика упрямо выставила подбородок, — он добрый, достойный во всех отношениях мужчина. Ну и пусть бывший военный, мой папка тоже солдафон закоренелый. Но он так маму любит. И я хочу, чтобы вот так же.
— Но, он старше, — я вопросительно глянула на подругу, — и на много.
— Да, — она несчастно вздохнула, — я же и говорю: завидный мужчина. Зачем ему молодая, если можно выбрать кого поспелее
— Это как? — я даже как-то призадумалась. — Молоденькая-то всегда лучше.
— Да, ты что, Ирина. Для мужчины в нашем обществе важно, чтобы жена не соплюха какая-нибудь. А женщины, наоборот, смотрят на того, кто старше. Если бы мне посчастливилось выйти замуж за профессора Шау, знаешь, какая это удача была бы. Меня бы все уважали.
Признаться, я вообще ничего не поняла. Тут получается не как у нас: молодым и красивым ходу нет — чем старше и мудрее, тем лучше. А для женщины: хороший муж — старый муж.
Ну, Нарта Шау старым не назовешь, но разница в возрасте приличная.
Марика от собственных откровений, казалось, накрутила себя и сейчас нервно дергала ткань брюк. Я осторожно коснулась руки девушки, успокаивая ее.
— Если любишь, то мы найдем способ заставить его на тебя взглянуть. Моя бабушка всегда говорила: твоё от тебя не уйдет. И тут же добавляла, что просто иногда нужно немножко подпнуть свое счастье, чтобы катилось в твои руки чуточку быстрее.
Тем более я-то знала, что мужской интерес там имеется.
Просияв, Марика отбросила своё форменное платье на стул.
— Тогда, надеюсь, он увидит меня такой и хоть поймет, что женщина я красивая, — она гордо вскинула подбородок.
Я лишь рассмеялась, как же может поменять женщину красивая одежда и прическа.
Оставив Дрюню в комнате за старшего, мы отправились в город.
К сожалению, профессор Шау нам на пути не встретился, зато декан ДолСоу бросил внимательный взгляд сначала на меня, а потом на Марику. Его бровь приподнялась в тот момент, когда он оценил округлости девушки пониже спины.
— Вот бабник, а, — прошипела я.
— Это вы про кого? — не поняла меня подруга.
— ДолСоу, — одним словом пояснила я.
— Нет, он хороший, но судьба у него страшная. Вы не смотрите, что он такой развязный порою. У него доброе сердце и он всегда поможет. Даже когда видит, что я с ведром иду, всегда у меня его выхватит и донесет, куда скажу.
— Декан? — удивилась я.
— Да, — кивнула Марика, — и Хаул ваш тоже такой.
— Почему мой? — поинтересовалась я.
— Да, все уже заметили, что он под вашими окнами крутится и все наверх поглядывает. Кухарки смеются, говорят, влюбился мальчишка не на шутку.
— Мальчишка, — ухватила я фразу за хвост, — а сколько ему лет?
— Не знаю, — Марика пожала плечами, — когда папка мой ранен был перед списанием, молодой жнец ДартФао уже был в строю и души выдергивал из тел, как репки. Папка, как его здесь увидел, вообще подходить к нему запретил. Так и сказал: черен душой, жалости не знает. А потом как-то подобрел он к нему, но все равно побаивается.
Мне почему-то смешно стало. Ну, что в Хауле жуткого? Ну, бывает порою холоден и строг, но жуткий…. Что-то Марика сгущает краски.
Выйдя их врат Академии, мы свернули направо и бодро зашагали по тропинке.
Спускаясь с высокого холма, я с восторгом рассматривала открывающуюся панораму на городок, примыкающий к стенам учебного заведения. Да, не в ту сторону я тогда на машине завернула, сюда ехать нужно было. Ох, и распугала бы я местный люд. Хотя, тогда бы у меня не было Дрюни.
Глядя на низкие, словно вросшие в землю, домики, вымощенные булыжником дороги, людей в простых одеяниях, я вдруг подумала, что попала не в другой мир, а в вычурное прошлое. Но эту иллюзию быстро развеял пролетевший над самой головой груженный ящиками дракон.
Нет, все же попала я в сказку.
Пройдясь по узкой дорожке, мы свернули пару раз, и вышли на широкую улицу. Нашему взору открылся торговый ряд.
Да! Это был именно он. Вот как в фильмах показывают: магазинчики с двух сторон от дороги, посередине прилавки базарчика, на которых чего только не навалено. Вокруг суетится народ. Все глазеют по сторонам, бегают от продавца к продавцу, в руках тяжеленные холщовые сумки грязно серого и коричневого цвета. Горы коробок, ящики с подгнившими овощами. Тут же рядом разложены коврики явно ручной работы. Под ногами покупателей почему-то бегают курицы и без умолку кудахчут. Женщина громко кричит, зазывая на горячий хлеб. Мимо нас промчался мальчишка, прижимая к груди пару красных крупных яблок.
В общем, огромный базар!
— Пряники, мятные пряники, — раздалось с другого конца улицы.
— Травы от жара от боли в ногах, мазь для здоровья мужского, чтобы жена не роптала, — горланил рядом худенький парнишка.
Остановившись, я впала в ступор и не понимала, с каких магазинов начинать экскурс? Что покупать? Сколько что стоит и как не прогадать в цене? Столько вопросов в голове, а глаза тем временем уже обежали прилавки и остановились на ведре с красной икрой.
Встрепенувшись, я целенаправленно направилась к нему.
