Сегодня иммунная система человека не сталкивается с привычными природными микробами, патогенами и чужеродными веществами, известными нашим предкам. Но в то же время в наш организм вторгаются новые и совершенно нераспознаваемые «чужаки» искусственного происхождения. Они бомбардируют нас со всех сторон. Это значит, что мы существуем на совершенно ином фоне потенциальных угроз по сравнению с прошедшей эволюцией. Мы живем посреди химического бульона токсинов: существует более 80 000 химикатов, действие которых на иммунную систему тела, а тем более мозга, никогда не было изучено. Тем не менее все они одобрены к применению Агентством по охране окружающей среды
[114] и используются для изготовления товаров, с которыми мы контактируем ежедневно: огнезащитные составы в пропитке мебели и ковров, диоксины в автомобильных выхлопах, эндокринные дерегуляторы в косметике, пластификаторы в детских игрушках и токсичные пестициды, распыляемые в домашних садах и на фермах, а также многое другое.
Изменился не только воздух и состав воды, которой мы умываемся. Рацион питания тоже стал другим. По сравнению с нашими предками мы употребляем значительное количество полуфабрикатов с пищевыми добавками, консервантами и другими искусственными ингредиентами, которые могу ставить в тупик нашу иммунную систему.
Многие из этих «триггеров» XXI века могут привести воспалительную иммунную реакцию в состояние повышенной бдительности и круговой обороны.
Если воспользоваться приведенной выше средневековой аналогией, это выглядело бы так. Городок постоянно ведет мелкие стычки и столкновения с соседними воинственными феодалами. Жители хорошо знают, как нужно реагировать на такие угрозы. Но теперь их внезапно атакуют новыми методами и средствами ведения войны. На городок надвигаются танки и падают бомбы, и жители просто не знают, как от них защититься.
Ваша иммунная система просто не успевает за всем этим.
Когда микроглия сходит с ума
Когда иммунная система сталкивается с бесконечными триггерами, которые она не может распознать, то T-клетки, белые кровяные и микроглиальные клетки могут быть ошеломлены и перегружены. Их можно представить как войско в состоянии крайнего смятения. «Что здесь происходит? Это опасно или безопасно? Это друзья или враги? Должны ли мы реагировать на эту угрозу, или нет?»
Внезапно, без всякого эволюционного руководства к действию, иммунная система может реагировать как попало и на все подряд. Это создает возможность для новых сбоев и ошибок, провоцирующих воспаление и аутоиммунные заболевания.
Внезапным образом, сигналы, которые должны передаваться от T-клеток по лимфатической сети в иммунную систему мозга, начинают разрушаться. Повсюду происходят ошибки и сбои.
Когда иммунная система перевозбуждается, и возникают ошибочные сигналы, ее клетки начинают атаковать ткани и органы тела. Когда то же самое происходит в иммунной системе мозга, или когда микроглия получает неверную информацию, она начинает вырабатывать воспалительные цитокины и поглощать синапсы, которые наделяют нас психической устойчивостью, радостью, надеждой и ясностью ума.
Это одна система, соединенная лимфатической «автострадой», и когда тело испытывает чрезмерную нагрузку, с мозгом происходит то же самое. Те же внешние токсины, химикаты и полуфабрикаты, которые служат катализаторами физических заболеваний, могут подтолкнуть микроглию к иммунной атаке на мозг.
Здесь есть о чем задуматься. Данная информация дает нам совершенно новую «линзу», через которую мы можем внимательнее рассмотреть современный эпидемический рост психических расстройств у подростков и взрослых людей.
Но не совсем тем образом, о котором вы могли подумать.
Тревога и депрессия: социальная эпидемия?
Чарльз Рейсон – доктор медицины и профессор кафедры человеческого развития и семейных исследований в Школе экологии человека и на факультете психиатрии Висконсинского университета в Мэдисоне, а также один из ведущих нейроиммунологов. По его мнению, путь совместной эволюции человека и микробов, а также патогенов имеет огромное значение для понимания современной эпидемии тревожных расстройств, депрессии и самоубийств
[115].
Как объясняет Рейсон, совместная эволюция иммунной системы человека и патогенов привела к явлению, которое он называет «эволюционным несоответствием» с современной жизнью. Это несоответствие имеет несколько аспектов.
Вернемся к нашей средневековой аналогии и предположим, что вы идете по дороге недалеко от вашего городка и несете убитого кролика, которого собираетесь приготовить на ужин. На лесистом участке дороги вы встречаете волка. В первые доли секунды уровень воспалительных гормонов стресса в вашем организме резко повышается. Вы впадаете в состояние «бей или беги» и решаете либо вступить в схватку с волком, либо попытаться спастись бегством
[116].
Взаимодействия типа «бей или беги» вызывают обостренную воспалительную реакцию. Однако, по словам Рейсона, уровень воспалительных стрессовых веществ повышается главным образом потому, что конфликтные ситуации с большой вероятностью приводят к травмам и открытым ранам.
– На эволюционной шкале такой стресс был очень надежным индикатором того, что человек подвергается высокому риску инфекции или смерти, – говорит он.
В конце концов, если вы сражаетесь с волком, то он может искусать вас или разодрать своими когтями. Если вы деретесь с соплеменником, то рискуете получить удар кулаком по черепу. Эти травмы почти определенно станут местом для проникновения опасных патогенов. Поэтому в конфликтной ситуации ваша иммунная система входит в режим перегрузки для отражения атаки любых патогенов, которые вторгаются в организм.
