– Я думала, что изголодалась, – сообщает она. – Ах, да! Мне больше не нужно ставить таймер, когда я готовлю омлет или варю яйца! Я не беспокоюсь, что забуду вовремя выключить их. Я не забываю менять миску с водой для собаки и выгуливать ее. Моя рассеянность… как будто рассеялась, хотя и не полностью. Меня по-прежнему сбивает с толку, когда вокруг одновременно происходит много вещей, но мой мозг чувствует себя так, как будто получил освежающий душ.
– Как ваш желудок? – спрашиваю я.
– Возможно, я это воображаю, но теперь он реагирует не так остро, как раньше, – говорит она. – У меня реже случаются боли в животе, стало меньше газов. Это очень полезно для рабочих совещаний! – Она смеется, а потом с серьезным видом добавляет: – Обычно я все время думаю о своем кишечнике, потому что он сильно досаждает мне. Когда я готовлю еду для семьи, то неизменно спрашиваю себя: «А ты сможешь это есть?» Недавно я осознала, что больше не думаю, как будет реагировать мой желудок и кишечник, а это уже кое-что.
Я делюсь с Лайлой новостью о недавних открытиях японских исследователей. В экспериментах на животных они обнаружили, что периодическое голодание резко снижает воспаление прямой кишки
[246]. Поэтому, если соединить несколько последних находок в разных научных дисциплинах, улучшение состояния желудочно-кишечного тракта Лайлы выглядит логично. Мы знаем, что у пациентов с болезнью Крона
[247] есть высокая вероятность ухудшения синаптических связей, которое вызвано реактивным микроглиальным воспалением в гиппокампе. Особенно часто это случается в периоды обострения болезни, когда воспаляется прямая кишка. Это, в свою очередь, приводит к когнитивным нарушениям и расстройствам настроения. Также известно, что микрофлора желудочно-кишечного тракта находится в постоянном контакте с микроглией. Поэтому возможно, что диета FMD не только помогла изменить кишечную микрофлору Лайлы в лучшую сторону, но и (гипотетически) оказала успокаивающий эффект на воспаление прямой кишки и сопутствующее нейровоспаление мозга, вызванное обостренной реакцией микроглии.
– Как прошел торжественный вечер? – интересуюсь я. – Все спонсоры остались довольны?
– Я уже давно не получала удовольствия от подобных мероприятий, – говорит Лайла. – Обычно я слишком нервничала из-за того, что что-то может пойти не так, а потом слишком уставала. Но вчера вечером былая энергия вернулась ко мне. Когда я видела чье-то лицо, то имя сразу же вплывало у меня в памяти. Я как будто вдруг получила доступ к любой информации, хранившейся в архивах моего мозга, – она радостно вздыхает. – Как же хорошо иметь ясную голову!
– Вам больше не понадобился помощник, который шепчет на ухо, кто есть кто? – спрашиваю я.
– В общем-то, нет, – отвечает она. – Я попросила ее находиться поблизости, но почти не обращалась к ней.
Лайла говорит, что из чистого любопытства собирается сделать контрольный тест на запоминание пятнадцати слов. Вечером она присылает мне текстовое сообщение:
«После этих двух суток я должна валиться с ног от усталости, но прекрасно себя чувствую. Это FMD?»
«Наверное! – пишу я в ответ. – Лонго говорит, что после FMD его пациенты ощущают прилив энергии. Вы прошли тест на рабочую память?»
«Да. Я вспомнила одиннадцать слов!»
«ОГО!» – пишу я.
«Что, если бы я могла принять таблетку, которая сделала бы меня такой радостной и энергичной? – пишет Лайла. – Что, если бы я могла ощущать такую легкость и ясность мыслей? Согласилась бы я пройти курс такой терапии? КОНЕЧНО!»
Я улыбаюсь про себя.
«К тому же моя экзема почти прошла, – пишет она. – И нос больше не заложен».
Хронический насморк и кожная сыпь мучали Лайлу с тех пор, как мы познакомились.
Через полчаса я получила от нее еще одно текстовое сообщение: «Джейсон разучивает стихотворение Роберта Фроста. Я смогла помочь ему! Оказывается, слова из стиха «Дорогу не выбирают» сохранились в моей памяти с четвертого класса!!!»
Конечно, я не знаю, в какой степени новые переживания и ощущения Лайлы связаны с оздоровлением ее синапсов и микрофлоры желудочно-кишечного тракта, и как много энергии она получила от диеты по сравнению с воображаемой пользой от эффекта плацебо. Тем не менее в самой упрощенной форме будет справедливо предположить, что ее микроглия уже не так агрессивно ведет себя по отношению к синапсам. Возможно, у нее даже появились новые синапсы, укрепляющие здоровые нейронные связи, которые со временем позволят Лайле чувствовать себя прежним человеком.
Глава 15
Медицина будущего
По мере того, как универсальная микроглиальная теория заболеваний становится общепринятой в научной среде, она укрепляет доверие к ряду уже существующих лечебных методик, нацеленных на успокоение перевозбужденной микроглии, а также создает новые терапевтические подходы. Транскраниальная магнитная стимуляция, нейронная обратная связь, светодиодная гамма-терапия, новые процедуры лечения черепно-мозговых травм и диеты, включающие голодание, – лишь некоторые способы, с помощью которых ученые надеются оказывать влияние на микроглию и на ее взаимодействие с нейронами и синапсами, чтобы восстановить качество жизни пациентов и избавить их от страданий.
Многие возникающие новые методы лечения обещают индивидуальный подход к пациентам. Они основаны на глубоком знании универсальной микроглиальной теории заболеваний, на новом понимании двусторонней петли обратной связи между воспалением тела и мозга, и роли нейровоспалительных процессов в лечении психических расстройств, устойчивых к традиционным препаратам. Во многих смежных дисциплинах происходит стремительный рост исследований, открывающий возможности для индивидуальной терапии с определением генетического профиля и уровня нейровоспаления для каждого пациента.
В чем заключается надежда на будущее?
За пределами серотонина
Безусловно, разработка селективных ингибиторов обратного захвата серотонина (СИОЗС) была одним из самых прогрессивных видов терапии для лечения депрессии и тревожных расстройств в течение целого поколения. Конечно же, универсальная микроглиальная теория заболеваний проливает новый свет на понимание использования антидепрессантов – главного современного средства для борьбы с тревогой и депрессией.
