— В Финляндию, Юрка, в Финляндию, — ответил мужчина. Его голос показался Андрею незнакомым, но он не обратил на это внимания, пожирая глазами ребенка. У него есть сын! Сын!
— Ну-ка, Юрий Батькович, марш в машину! — весело скомандовал Андрей-без-лица.
— Я думал, ты скажешь: «Ну-ка, Юрий Батькович, приведи-ка сюда свою мать-копушку!» — ответил ребенок. И оба — отец и сын, залились смехом.
— Кто это «копушка»? — на пороге коттеджа появилась молодая красивая женщина, одетая в короткие шорты и свободного кроя блузку. Ее светлые волосы были заплетены в толстую косу. В руке она, как и ее муж, Андрей-без-лица, держала большой чемодан, — а кто хочет получить ремня, да по заднице?
Оба энергично-шутливо замотали головами.
— Уж точно не мы, — сказал мужчина. Аленка, давай быстрей. Чем раньше выедем, тем меньше пробок на трассе. Ты же не хочешь застрять? Солнце вон как припекает!
— Кто спешит, тот людей смешит, — ответила женщина, и теперь засмеялись все, включая Андрея-тень.
Он, не отрываясь, смотрел на нее. Его жена. Алена. Имя ничего не пробудило в нем, но он видел свою жену и своего сына.
Они были прекрасны.
— Стой, пап! — заверещал внезапно Юрка Батькович.
— Что такое?
— Рюкзак забыл! — и не дожидаясь дальнейших указаний, ребенок помчался в коттедж и через минуту вернулся с небольшим рюкзачком за спиной.
— А планшет ты не забыл? — шутливо нахмурился отец.
— Не, — мальчишка похлопал по рюкзачку, — все при мне!
— Ну… — Андрей-без-лица подошел к садовой скамье и, присев на нее, жестом подозвал жену и сына. Они присели рядышком.
— С Богом! — произнес мужчина негромко.
— А ну-ка, экипаж, в космолет шагом марш!
— Есть, капитан! — хором ответили женщина и ребенок. Алена ухватилась за ручку двери и внезапно расхохоталась. В это же мгновение Андрей-тень понял, что им нельзя, ни в коем случае нельзя ехать! Не задумываясь, он закричал, и несмотря на то, что он прекрасно услышал свой голос, никто на него не отреагировал. В этом фильме ему досталась роль бесправного зрителя.
— Что случилось? — спросил мужчина.
— Ну как… В Финляндию едем, а дом на сигнализацию поставить забыла. Ты хоть дверь-то захлопнул, куренок? — она потрепала Юрку по голове.
— Я ничего не забываю, — важно ответил ребенок и полез в машину (Не садись, не садись! — вопил Андрей-немая тень).
— А я вот старый маразматик, — Алена достала из кармана маленький пульт и нажала на него. Дом отозвался тонкой мелодичной трелью.
— Ну вот, теперь все в порядке! — женщина кивнула и села в машину.
Все было не в порядке. Что-то должно было случиться. Что-то плохое должно было случиться, что-то…
Кованые ворота плавно поползли в сторону, и «Ауди» мягко и почти бесшумно тронулась с места.
Андрей-немая тень побежал было следом, но внезапно оказался внутри двора, за закрытыми наглухо воротами.
Он явственно видел, как по ковке, на уровне его глаз, ползет ярко-зеленый жук. Медленно и целеустремленно насекомое двигалось вперед, не обращая внимания или просто не осознавая того, что его путь постоянно меняется в зависимости от орнамента железных элементов, и вот, уже сделав полный круг, он оказался там же, где и был минуту… или вечность тому.
Окружающий мир стал меркнуть, таять и оплывать, подобно свечному огарку. В последний раз вспыхнул солнечный свет, и стало темно.
В угольной черноте, где-то в двух шагах, а быть может на расстоянии нескольких световых лет, жалобно завыла собака.
Потом все стихло.
Он почувствовал, как пустота засасывает его. Попытался уцепиться за что-то — но вокруг было ничто. Попробовал закричать, но из его сдавленного ужасом горла не пробилось ни звука. Попробовал вздохнуть — и ощутил вкус бензина на губах.
Миг — и ничто поглотило его.
Глава 3
1
Он проснулся, задыхаясь.
Немного успокоившись, Андрей не без труда сполз с продавленного дивана. Он чувствовал себя так, будто вчера весь день беспробудно пил. Голова гудела и казалась огромной, болели глаза, во рту ощущался омерзительный сухой привкус. Сглотнув, он снова закашлялся.
Комнату заливал тусклый серый свет, льющийся из окна. В его лучах вяло плясали пылинки. Многочисленные птичьи клетки, сваленные в углу, были покрыты толстым слоем пыли — должно быть, вечность прошла, с тех пор как комнату убирали. Повсюду на давным-давно потерявшем лаковое покрытие паркете легкий сквозняк гонял клубки пыли, крошечные перекати-поле летали над поверхностью паркетной пустыни.
Он огляделся и, стараясь не делать резких движений, поднял с пола небрежно брошенную одежду, кое-как натянул ее на себя и снова сел на диван, ощущая ровную тяжелую пульсацию в висках — предвестник мигрени.
Закрыв глаза, он как наяву увидел перед собой лица мальчика и женщины из недавнего кошмара — его жены и ребенка. Постарался зацепиться за их черты и раскрутить ниточку воспоминаний, но память предательски молчала.
Лицо мужчины, его лицо, продолжало оставаться расплывчатым пятном.
Осознав, что он ничего не добьется, Андрей энергично потер виски и поднялся было, но внезапно вспомнил о кошельке. Черт! Как можно быть таким наивным?! Довериться совершенно незнакомому человеку! Где же… — он пошарил по карманам и, не обнаружив искомого, в сердцах ударил кулаком по бедру.
Он оставил кошелек в коридоре! Или потерял по дороге. Что, в принципе, одно и то же. Судя по обстановке, Кольцов жил небогато и вполне мог соблазниться увесистой пачкой купюр.
Он вскочил с дивана и, в два шага преодолев расстояние до двери, открыл ее и почти побежал к куртке, что все так же висела на груде одежды перед входной дверью.
Кошелек оказался на месте, во внутреннем кармане.
Андрей тут же устыдился своих эмоций.
— Вот оно! Негодяй презлым отплатил за предобрейшее! — пробормотал он и тотчас же вспомнил фильм, являющийся источником этой цитаты. Более того, не только фильм, а и то, что как-то раз под эту комедию он премило совратил свою однокурсницу Марину, и они, забыв обо всем, трахались как кролики в ее однокомнатной квартирке, и потом… Воспоминания исчезли столь же внезапно, как и появились.
Горестно вздохнув, Андрей спрятал кошелек в задний карман джинсов и поплелся на кухню, ощущая, как тяжело дается каждый шаг.
Крошечная темная кухонька вполне отвечала духу Кольцовского обиталища. Большую часть пространства занимал древний холодильник «ЗИЛ», грозно взрыкнувший, стоило Андрею переступить порог. На противоположной стене висела столь же почтенная газовая колонка, вся в черных пятнах отколовшейся эмали. Возле нее находилась плита, на которой стояла тяжелая чугунная сковородка, прикрытая металлической крышкой. На сковородке лежал лист бумаги.
