С трудом поборов иррациональное желание и не услышав ответа на свое приветствие, он продолжил:
— Меня зовут… — впрочем, какая ей, черт, разница, как его зовут? Он поменял тон и более уверенно спросил:
— У вас есть телефон? Я попал в… словом, был несчастный случай и…
— Не работает, — ожидаемо процедила продавщица, не меняя позы.
— Хорошо, хорошо… — складывалось впечатление, что в этом городе телефоны изжили себя как класс, — быть может, я мог бы воспользоваться вашим мобильным? — спросил он, ощущая deja vu.
— Все сломалось, — с каким-то плохо скрываемым злорадством заявила продавщица и вышла из тени и оцепенения. В полумраке магазина ее фартук оказался темно-серым и к тому же весь в черных пятнах.
— Будете покупать сельдь? Свежая. Вчерашний завоз, — продавщица бойко уперла руки в крутые бока и воинственно выпятила подбородок, на котором спелой земляникой выделялась коричневая бородавка.
Андрей посмотрел на нее удивленно. Действительно, почему бы не купить сельдь?
— Нет, — чуть более грубо, чем хотелось, произнес он, — если у вас нет телефона, то быть может, вас не затруднит подсказать мне, откуда я мог бы позвонить? Или отправить электронное письмо? А лучше — и то и другое.
— Письмами занимается почтамт, — в голосе продавщицы теперь сквозили покровительственно-сюсюкающие нотки, словно она разговаривала с умственно отсталым. — Отсюда направо и в двух шагах, если они открыты. Или в милицию сразу обращайтесь — это налево и минут пятнадцать ходу.
— Ну что ж, спасибо большое, — Андрей улыбнулся, но продавщица неудовлетворенно хмыкнула в ответ.
— Купите хотя бы сыр! — потребовала она.
— Нет, я только что… впрочем, быть может, у вас есть вода? Без газа, не холод…
— Есть ситро, — перебила продавщица, — «Буратино», — и, встретив его изумленный взгляд, продолжила менторским тоном, — газированный напиток золотистого цвета, приятного кисло-сладкого вкуса. Срок хранения — не более пяти суток. Стоимость — десять копеек… — она помедлила, — вообще-то, без стоимости посуды, но вам, — акцентируя слово «вам», — я, пожалуй, продам и так. Десять копеек, берете?
«Бог ты мой, она совершенно не в себе!» — Андрей машинально кивнул и, достав кошелек, попытался было найти мелочь. Номинал самой маленькой купюры был с двумя нулями. Он крякнул и нерешительно протянул сотню продавщице. Та уставилась на деньги с каким-то совершеннейшим омерзением.
— Откуда я вам возьму сдачу? — буркнула она и посмотрела на Андрея, явно ожидая немедленного ответа. Он пожал плечами в замешательстве.
— А и черт с вами! — зло бросила продавщица, — берите так, занесете потом. Ведь занесете же?
Он кивнул, чувствуя себя отчего-то совсем пристыженным.
— А, ни хрена вы не занесете, знаю я вас, — продавщица злобно плюнула на пол, — не пудрите мне мозги! — она протянула ему бутылку. — Вам открыть?
— Да, то есть… нет, пожалуй, я сам… — Андрей вконец запутался и приняв теплую и отчего-то липкую бутылку из рук продавщицы поспешил ретироваться.
— Мерзкое жулье… — донеслось до него сквозь прощальный звон колокольчика, когда он открывал дверь.
4
На улице ровным счетом ничего не поменялось. Хотя прислушавшись, он различил шум где-то на краю восприятия, будто далеко за городом кто-то упражнялся в автогонках.
Андрей медленно побрел в направлении, указанном продавщицей, по сути, возвращаясь к дому Кольцова. Сделав несколько шагов, он остановился и задумался. Положительно, почтамт не мог оказаться тем самым приземистым зданием с трубой. Разве что здешние почтальоны вовсю жгут корреспонденцию, по совместительству исполняя обязанности кочегаров.
В таком случае продавщица или подсказала ему неверно, или…
Он оглянулся и увидел, что стоит на т-образном перекрестке. Серая, замусоренная дорога уходила вправо — видимо, ему следовало повернуть. Хотя и эта мысль вызывала некоторое сомнение — хоть убей, он не помнил, чтобы проходил мимо перекрестка на пути к магазину. Быть может, он так же прошел мимо почты и не заметил ее?
По всему, следовало вернуться обратно и спросить у продавщицы, как пройти или проехать к автовокзалу, да и уехать к чертовой матери из этого серого мертвого города.
Андрей живо представил себе, как едет прочь от… как бы эта клоака ни называлась, на прогнившем до дыр автобусе с выбитыми стеклами. И неожиданно улыбнулся этому абсурдному видению.
А, была не была! Он решительно перешел дорогу и, не утруждая себя соблюдением правил дорожного движения пошел прямо посередине ее, стараясь не сходить с полустершейся двойной разделительной полосы.
Не успел он сделать и нескольких шагов, как шум автомобильного двигателя, доселе глухой и далекий, внезапно усилился многократно, и на дорогу прямо перед ним выехал старенький битый УАЗ желтого цвета с синей полосой, на которой было большими буквами написано «милиция». Машина притормозила, не доезжая пару метров до Андрея. Двери распахнулись и, как братья из одного стручка, из салона выскочили двое в одинаковой синей форме, с фуражками, лихо заломленными на затылок. Вид у них был почти смешной и совершенно нестрашный. Андрей не испугался даже увидев в руке того, что слева, тупорылый пистолет, направленный прямо на него.
— Стоять, руки вверх! — крикнул милиционер с пистолетом.
— Что?.. — он был настолько изумлен, что даже и не подумал остановиться, продолжая движение к машине.
Не раздумывая, милиционер поднял руку вверх и нажал на курок.
В тишине застывшего города выстрел прозвучал как гром. Несколько ворон с карканьем слетели с деревьев и, возмущаясь, улетели прочь. Где-то далеко-далеко жалобно заплакал ребенок…
Андрей остолбенел, ясно понимая, что сейчас просто необходимо поднять руки и делать все, что прикажет спятивший мент, но тело отказывалось повиноваться. Он непонимающими глазами скользил по уазику, пытаясь разобрать и осознать цифры, нарисованные на номере: в эти мгновения ему показалось особенно важным прочитать и запомнить номер автомобиля. Прочитать и запомнить номер…
— Первый выстрел в воздух, второй в тебя! — звонко закричал милиционер. Даже в этот ужасающий миг, продолжая с тупым упорством пялиться на автомобиль, Андрей подумал, что голос его звучит фальшиво, так, будто он повторяет фразу из какого-то давно забытого советского фильма.
Обретя через несколько невыносимо долгих секунд контроль над телом, Андрей поднял руки над головой так высоко, что почувствовал, как хрустнули суставы.
— Вот так и стой, — неожиданным басом одобрительно прогудел второй милиционер.
— Михалыч, — крикнул он в сторону уазика, — доложись там, что мы поймали вора.
— Рация барахлит, — из открытого окна показалась заросшая густой бородой рожа. Должно быть, это и был Михалыч. — Так повезем, а там и оформим по всем правилам.
