Очень похожа на «идолов с глазами» другая группа фигурок, названная мной «идолами в очках». Тело у таких статуэток снова плоское, а над ним расположена пара петель с отверстиями. Как правило, отверстия пробиты насквозь, реже они представляют собой углубления, заполненные краской. Я полагаю, что эти фигурки древнее «идолов с глазами». Возможно, они относятся к самому древнему храму последовательности. Есть среди них один очаровательный идол из мыльного камня, изображённый стоящим на пьедестале, словно в храме. Передняя поверхность идола покрыта гравировкой в виде параллельных линий, а метки на пьедестале, несомненно, повторяют орнамент, подобный тому, что мы нашли на алтаре храма. Метки, как считал Андраи, изображают хижины из тростника, но я не вижу причин для такого предположения. В Эшмоловском музее есть интереснейший экспонат, найденный Хогартом в Северной Сирии: это печать из мыльного камня с изображением двух пьедесталов, на которых стоят идолы, увенчанные петлями. Часть статуэток занимает промежуточное положение между «идолами с глазами» и «идолами с петлями»: в них нет сквозных отверстий и петли представляют собой обычные круглые углубления, когда-то, вероятно, заполненные краской. Я думаю, это ранняя стадия развития «идолов с глазами». Также мы нашли фрагменты весьма крупных «идолов в очках» из терракоты. Не сомневаюсь, что это были фигуры, предназначенные для установки в храме. «Идолы в очках» имеют большую зону распространения: их находили в самом Уре, в Сузах на юге Ирана, в Сирии и Вавилонии.
Суммируя наши выводы, я повторю, что форму «идола с глазами» выбрали для подчёркивания всевидящей природы бога, а изображать само божественное лицо запрещалось. Среди фигурок мы, несомненно, видим как личные, так и семейные подношения. Некоторые варианты алебастровых идолов находили в районе Мараша, но они несравнимы с бракскими. Можно считать, они распространены на территории от Северной Сирии до Юго-Восточного Ирана.
За исключением «идолов с глазами», нашими самыми приятными находками стали многочисленные печати и амулеты. В них нашла отражение вся флора этого района и прилегающих гор. Нам встречались львы, медведи, домашние и дикие овцы, козы, обезьяны, зайцы, свиньи, лисицы, ежи, лягушки, утки и орлы, олени с ветвистыми рогами, скорпионы, кошки. Квадратные оттиски печатей украшали загадочные символы. Лучшие из найденных нами амулетов, объёмные животные, сделанные из разноцветных камней, были настоящими произведениями искусства. Роскошный вид и изящная лаконичная форма этих изделий из Междуречья позволяют поставить их в один ряд со знаменитым китайским нефритом. Это были настоящие шедевры в своём роде. Их создатели смогли со всей точностью передать энергию и естественную грацию своих живых моделей. Древние мастера, производившие эти миниатюрные статуэтки, постоянно наблюдали домашних и диких животных в привычной для них среде обитания и обладали прекрасным художественным чутьём, помогавшим им отбросить всё неважное. Форма создавалась за счёт умелого сочетания контрастирующих плоскостей, и в этой простой стилизации были и ритм, и пластика. Особенно интересны изображения обезьян, в том числе павианов, а именно — собакоголовых бабуинов. Они, единственные из всего представленного спектра животных, не водились в данной части мира, но, возможно, были известны в Малой Азии.
Судя по всему, львы тогда встречались в этих местах: об этом свидетельствуют остеологические останки вида Panthera leo, о которых я упоминал, рассказывая о раскопках дворца Нарам-Сина. В том, что в более древние эпохи, ещё до 3000 года до н. э., львы водились и в Вавилонии, и в северных районах, мы можем не сомневаться: немецкие археологи обнаружили скелет молодого льва в Уруке, в закладном коробе джемдет-насрского периода.
Амулеты другого часто встречавшегося типа представляли собой овально-изогнутые объекты, изготовленные в основном из мыльного камня. С плоской стороны на них была нанесена гравировка — письмена или изображения рогатых животных. У меня возникло предположение, что такие амулеты использовались для гаданий. На одном квадратном амулете были изображены два объекта, расположенные валетом. Они напоминали пару человеческих ног, разделённых змеёй. Позже подобное изображение нашёл Ламберг-Карловски на юге Ирана при раскопках известного городища Тепе-Яхья в остане Керман, где были обнаружены таблички периода Урук — Джемдет-Наср. Эта находка указывает на связь, существовавшую между Браком и югом Центрального Ирана до 3000 года до н. э. Симпатичную круглую печать небольшого размера украшали по плоской стороне изображения пяти самок оленя, припавших к земле. Судя по рисунку, мастер обладал настоящим художественным талантом и чувством композиции. Другой диковинной находкой стала печать и её отпечаток, изображавшие вертикальную линию, обрывавшуюся четырьмя закрученными концами. По всей видимости, это был очень важный магический символ. Среди отпечатков того же периода есть один, на котором мы видим человека, сидящего перед такой же магической спиралью. Над человеком расположена антилопа и розетка с семью лепестками. Я бы не удивился, если бы оказалось, что подобные магические символы устанавливались в храмах для почитания.
Вернёмся к амулетам. Мы нашли множество изображений медведя: эти животные часто встречались тогда в горах и вообще водились в этих местах в большом количестве. Сегодня их ещё можно найти в Курдистане. Мы также увидели много поделок из кости — утки, львы и великолепная фигурка барана. Судя по расположению рогов, этот амулет изображал дикую разновидность армянского барана. Одомашненный вариант нам тоже встречался. Сейчас я склоняюсь к мнению, что часть поделок была вырезана из бивней кабана, хотя тогда такая мысль не пришла мне в голову. Я не буду перечислять здесь все замечательные находки. Заинтересовавшийся читатель может обратиться к нашему журналу «Ирак» (Iraq, IX, 1947). Многочисленные иллюстрации полностью вознаградят его за усилия, потраченные на поиск номера.
Может показаться удивительным, что в храме хранилось столько амулетов. Я думаю, разгадка достаточно проста. Денег в то время ещё не было, а от человека, пришедшего в храм и желающего обратиться к Богу с просьбой, требовалось поднести какой-нибудь дар. Теперь в церкви можно оставить денежное пожертвование, а тогда самым ценным подношением были поделки из полудрагоценных камней. Ими постепенно заполнялись сокровищницы храма. Такие поделки, как и «идолы с глазами», являлись личными подношениями прихожан. Примечательно, что амулеты в форме животных, найденные в Браке, очень похожи на такие же поделки из Эреха и других шумерских городов в низовьях Евфрата. Всё же, хотя до сих пор самыми искусными фигурками животных считались поделки мастеров из Урука, они не превосходят по качеству амулеты, найденные в Браке, северной столице.
Многие артефакты из Брака, включая архитектурные сооружения, имеют столько общего с аналогичными объектами из Урука, что возникает вопрос, не подвергались ли оба города какому-нибудь общему влиянию и не чувствовалась ли власть Вавилонии так далеко на севере, в самой долине Хабура. Это чистой воды спекуляция, но архитектурное, художественное и бытовое сходство между двумя городами слишком велико, чтобы объяснить его всего лишь одинаковым развитием искусства. Подобное сходство предполагает наличие между этими великими городами — крупным Уруком и меньшим по размеру Браком, теснейших торговых и личных связей.
