– Откройте! Полиция!
Я быстро отступил к двери, не спуская глаз с Сейнта.
– Фулвайдер здесь?
– Да, – прорычал толстяк. – Кармади?
– Послушайте, шеф… Сейнт здесь и готов сдаться. Девушка тоже с ним, та, о которой я вам говорил. Давайте полегче, ладно?
– Ладно. Открывай.
Я повернул ключ и тут же отскочил к внутренней двери, за которой уже метался, сердито порыкивая, пес. Входная дверь распахнулась, и в каюту ворвались двое в форме и с оружием на изготовку. Ни одного ни другого я прежде не видел. Следом вошел шеф. За его спиной я успел разглядеть людей в корабельной форме.
Копы тут же навалились на Сейнта, скрутили, защелкнули наручники и отступили. Сейнт ухмыльнулся; из разбитой нижней губы тонкой струйкой стекала кровь.
Фулвайдер укоризненно посмотрел на меня и перебросил сигару из одного уголка рта в другой. К девушке никто интереса не проявил.
– Черт бы тебя побрал, Кармади, – проворчал шеф. – Мог бы намекнуть, где тебя искать.
– Я и сам не знал. К тому же думал, что это уже вне вашей юрисдикции.
– К черту юрисдикцию. Мы уведомили федералов. Они скоро будут.
Один из полицейских рассмеялся.
– Скоро, да не очень, – грубовато пробасил он. – Убери пушку, сыщик.
– А ты попробуй заставь, – огрызнулся я.
Коп шагнул было ко мне, но шеф нетерпеливым жестом вернул его на место. Второй наблюдал только за Сейнтом и ни на кого больше не смотрел.
– Так как же ты все-таки его нашел? – поинтересовался Фулвайдер.
– Просто. Я не брал у него денег за укрывательство.
Шеф даже глазом не моргнул.
– A-а… шустрый, – почти лениво протянул он. – Успел носом поводить.
Я презрительно фыркнул:
– А вы с вашей шайкой за идиота меня принимали? Ваш чистенький городишко провонял насквозь. Все знают, что это гроб повапленный. Приют для бандюг, где можно отсидеться, переждать – если, конечно, платишь исправно да местных боссов не трогаешь – и откуда можно по-быстрому слинять в Мексику, если запахнет жареным.
– Что-нибудь еще? – вежливо осведомился шеф.
– Да! – выкрикнул я. – Уж слишком много накопилось. Это вы накачали меня наркотиками до одурения и упрятали в частную тюрягу. А когда и это не сработало, договорились с Гэлбрейтом и Дунканом устроить подставу, убить Сандстренда, вашего подельника, из моего пистолета, а потом и меня, якобы при сопротивлении аресту. Сейнт испортил вам игру и спас мне жизнь. Может, и сам того не хотел, но так уж вышло. Все это время вы прекрасно знали, где малышка Снейр. Знали, что они с Сейнтом женаты, и удерживали ее, чтобы он не рыпался. А вы подумали, зачем я сообщил вам, что он здесь? Вы ведь этого не знали!
– Пора, шеф, – вмешался коп, который хотел, чтобы я убрал пистолет. – Надо поторапливаться. Федералы…
У шефа трясся подбородок. Физиономия посерела, а уши съехали к затылку. Сигара дергалась в толстых губах.
– Подожди, – просипел он и повернулся ко мне. – Ну и… зачем ты мне позвонил?
– Чтобы выманить вас туда, где вы такой же представитель закона, как Билли Кид
[20]. И чтобы посмотреть, хватит ли у вас духу убить человека в открытом море.
Сейнт рассмеялся и негромко свистнул. Пес отозвался исступленным, звериным рыком. Дверь у меня за спиной едва не слетела с петель, будто ее атаковал разъяренный мул. Овчарка вылетела, словно подброшенная пружиной, разом перемахнув всю каюту. Серое тело изогнулось в прыжке. Грохнул пистолет – впустую.
– Взять, Фосс! – крикнул Сейнт. – Загрызи их, малыш!
Каюта задрожала от выстрелов. Собачий рык смешался с хриплыми, сдавленными криками. Фулвайдер и один из копов были на полу, и пес вцепился шефу в горло.
Девушка взвизгнула и закрылась подушкой. Сейнт бесшумно сполз с койки и лежал неподвижно, по его шее густо и медленно стекала кровь. Единственный оставшийся на ногах полицейский прыгнул в сторону, споткнулся, едва не упав к девушке на койку, но удержался и навскидку, не целясь, всадил в овчарку несколько пуль.
Коп на полу оттолкнул собаку. Фосс почти отгрыз ему руку, и он вопил как сумасшедший. По палубе прогрохотали шаги. Послышались крики. Что-то стекало по лицу. Было щекотно. С головой творилось неладное, но что меня ударило, я не знал.
Пистолет в руке стал вдруг большим и горячим. Я заставил себя выстрелить в собаку. Пес скатился с Фулвайдера, и я увидел аккуратную дырку точно посреди лба у толстяка – обеспечить такую точность мог только чистый случай. Пистолет у копа сухо щелкнул – патроны кончились. Он выругался и засуетился, спеша вставить новую обойму. Я дотронулся до лица, посмотрел на руку – кровь казалась черной. Свет в каюте как будто померк.
Сверкающий угол топора рассек вдруг дверь, открыть которую мешали тело Фулвайдера и стонущий рядом с ним полицейский. Я тупо уставился на лезвие – оно исчезло и появилось в другом месте.
Потом все огни вдруг погасли, как в театре, когда поднимается занавес. А когда стало совсем темно, разболелась голова. Тогда я еще не знал, что меня зацепило пулей.
Очнулся я через два дня в госпитале. Провалялся там три недели. Сейнт не дотянул до виселицы, зато успел рассказать свою историю. Получилось, должно быть, убедительно, потому что миссис Джерри (Фермер) Сейнт отпустили домой, к тете.
К тому времени большое жюри округа предъявило обвинение половине полицейских приморского городка. Поговаривали, что и в мэрии появилось много новых лиц. Одним из них был здоровый рыжий сержант по имени Норгард, который вспомнил, что задолжал мне двадцать пять баксов, но объяснил, что ему, мол, пришлось потратить их на покупку костюма, чтобы было в чем вернуться на работу. Обещал расплатиться с первой получки. Я ответил, что постараюсь дождаться.
Засада на Полуденной улице
[21]1
Мимо тусклой вывески «Отель „Сюрприз“», обнявшись, брела парочка. Франт в лиловом пиджаке и панаме двигался бесшумно, чуть вразвалку. Девица в зеленой шляпке, короткой юбке и блестящих чулках дробно постукивала французскими каблучками высотой дюйма четыре с половиной, распространяя аромат «Полуночного нарцисса».
На углу ухажер наклонился к девушке и что-то шепнул ей на ушко. Она хихикнула и отстранилась:
– Сначала купи выпивку, а потом приглашай, Весельчак.
