Он наконец приехал. У дома остановилась еще одна машина, негромко хлопнула дверца, и на веранде раздались шаги, тяжелые мужские шаги. Из кухни – через распахнутую дверь – в гостиную. Он не сказал ни слова, но на широком холеном лице читалось крайнее недовольство. Сначала он взглянул на сидящего в кресле мертвеца, потом на женщину и, наконец, на меня. Он подобрал мой пистолет, затем медленно, точно не осознавая, кто я, встал за мной, похлопал по карманам, вытащил фотографии с телеграммой и отошел к женщине. Опустив руки, я с наслаждением растер ладони.
– Вот так встреча, – негромко проговорил он. – Перво-наперво я выяснил, что вы звонили не из Асузы, а из Глендейла. Сам не знаю, что это вдруг я решил проверить, но вот решил. Тогда я сделал еще один звонок и убедился: никакую сумку в доме Гудвина не оставляли. Верно?
– Что я должен сказать?
– Зачем все эти фокусы? Чего вы добиваетесь?
Голос звучал холодно, надменно, однако в нем сквозила не угроза, а искреннее удивление. Женщина с пистолетом даже не шелохнулась.
– Я ухватился за шанс, да и вы тоже, раз сюда приехали. Расчет был сделан на то, что вы немедленно перезвоните ей и спросите про сумочку. Дама сказала бы: нет, мол, никакую сумочку она не оставляла. Вы бы тут же почуяли неладное, захотели узнать, в чем дело, а еще окончательно бы уверовали, что с полицией я не сотрудничаю. Ведь иначе, зная ваш адрес, я не стал бы ничего сочинять и просто прислал бы копов. Мне же хотелось одного – выманить даму, и я рискнул. В случае неудачи придумал бы что-нибудь другое.
Рыжая презрительно фыркнула:
– Говард, милый, зачем ты вообще нанял этого сыщика?
Мелтон не удостоил ее ответом. Холодные, жесткие, как черные камни, глаза не отрываясь смотрели на меня. Решив снять напряжение, я очень выразительно ему подмигнул – рот Мелтона сразу превратился в тугую полоску, а стоявшая чуть в отдалении рыжая ничего не заметила.
– Вам требуется козел отпущения, правда, Мелтон? Причем срочно.
Повернувшись к даме спиной, Говард пронзил меня многозначительным взглядом, затем поднял брови и коротко кивнул. Ясно, он все еще рассчитывает от меня откупиться.
Нехитрый маневр Мелтон провел без сучка без задоринки. Растянув губы в сладкой улыбке, он обратился к даме:
– Может, для важных переговоров выберем место поукромнее?
Вопрос отвлек рыжую буквально на секунду, которой вполне хватило Говарду, – он сильно ударил даму по запястью. Вскрикнув от боли и неожиданности, она выронила пистолет, отскочила, гневно сжала кулаки и плюнула в Мелтона.
– Присядь и возьми себя в руки! – сухо велел он, затем быстро поднял ее пистолет, спрятал в другой карман и улыбнулся, на этот раз совершенно искренне, точнее – самодовольно.
Похоже, Мелтон кое о чем забыл… Несмотря на незавидность своего положения, я едва не рассмеялся. Рыжая рухнула в стоящее неподалеку кресло и обреченно закрыла лицо ладонями.
– Теперь объясните, зачем мне нужен, как вы изволили выразиться, козел отпущения, – потребовал явно приободрившийся Говард.
– Я сказал не всю правду, когда звонил вам по телефону. Ну, относительно обыска у Хейнзов. Старый деревенский коп каждый сантиметр их лачуги чуть ли не наизнанку вывернул – и не напрасно. В мешке с мукой он нашел золотой браслет, перерезанный кусачками.
Рыжая как-то странно взвизгнула, но Мелтон в очередной раз не удостоил ее вниманием. Подняв глаза, она уставилась на меня.
– Возможно, он со всем разберется, возможно – нет. Ему ведь неизвестно, что миссис Мелтон останавливалась в отеле «Олимпия» и встречалась там с Гудвином. Располагай он этими сведениями, тотчас бы догадался. Но увы, у него, в отличие от меня, не было фотографий, чтобы показать персоналу отеля. Коридорный, рассчитывавший миссис Мелтон, запомнил ее из-за машины, брошенной в гараже без дальнейших распоряжений. Он также запомнил Гудвина, запомнил, как тот с ней разговаривал и как испугалась миссис Мелтон. Только вот по фотографиям он почему-то ее не вспомнил. А ведь он знал миссис Мелтон.
Лицо Мелтона исказила жуткая гримаса, зубы заскрипели. Рыжая беззвучно поднялась и, отступая шаг за шагом, исчезла в неосвещенной части гостиной. Я приглядываться не стал, а Мелтон, казалось, вообще ничего не заметил.
– Гудвин следил за ней до самого города, – начал я. – Приехала она либо на автобусе, либо взяла машину напрокат: «форд» – то в Сан-Бернардино бросила. Итак, Гудвин и убежище ее отыскал, и себя не выдал. Думаю, не без труда – ведь наша дама наверняка была настороже. В конце концов встреча состоялась. Некоторое время даме удавалось крутить динамо – не представляю, с помощью какой сказки. Динамить – динамила, а ускользнуть не вышло… Когда сказки кончились, она дала ему чек. Только Гудвину чека оказалось мало, он требовал добавки. Тогда дама успокоила его окончательно и бесповоротно – вон в том кресле успокоила. Вы об этом не знали, иначе ни за что не пустили бы меня сюда утром.
– Верно, не знал, – мрачно улыбнулся Мелтон. – Так для этого мне требовался козел отпущения?
– Похоже, вы даже не пытаетесь меня понять, – покачал головой я. – Сказав: «Он знал миссис Мелтон», я имел в виду Гудвина. Так себе новость, правда? Чем мог Гудвин шантажировать миссис Мелтон? Ничем. Он ее и не шантажировал. Миссис Мелтон мертва. Уже одиннадцать дней мертва… Сегодня ее выловили из Оленьего озерца в одежде Берил Хейнз. Вот для чего вам требуется козел отпущения, и у вас, как по заказу, есть не один, а целых два.
Скрытая в полумраке женщина что-то подобрала, шумно вздохнула и бросилась в нашу сторону. Мелтон резко развернулся, обе руки дернулись к карманам, но, засмотревшись на пистолет, который рыжая вытащила из-под мертвых пальцев Гудвина, – на совершенно забытый им пистолет, – он потерял драгоценные секунды.
– Ты… – зашипела рыжая.
Мелтон не испугался. Не успев выхватить пистолет, он решил изобразить примирение:
– Ладно, ладно, милая, сыграем по-твоему!
Длинные руки позволяли Мелтону без особых проблем дотянуться до запястья рыжей. Однажды ему это удалось, и он попробовал снова. Подавшись к сообщнице корпусом, Мелтон быстро вытянул руку, но я вскочил и бросился ему под ноги. Увы, бросок получился не совсем точным – точнее, совсем не точным.
– Из меня выйдет отличный козел отпущения, вернее, коза, да, Говард? – прохрипела рыжая, отступила на шаг и трижды выстрелила.
Даже нашпигованный пулями, Мелтон рванул к ней и повалил на пол. Рыжая явно недооценила его живучесть! Да и вес тоже: тело Мелтона чуть было ее не расплющило. Красотка взвыла и махнула пистолетом.
Я тут же выбил оружие у нее из рук, быстро вытащил из кармана Мелтона свою пушку и снова опустился в кресло. Затылок ныл от тупой боли, поэтому я положил револьвер на колено и стал ждать. Вот ручища Мелтона потянулась к ножке дивана, напоминающей когтистую лапу, стиснула ее и внезапно побелела. Огромное тело выгнулось, и женщина снова взвыла. Обмякший Мелтон повалился на бок и отпустил ножку дивана, его пальцы медленно разжались и безжизненно скользнули на пепельно-розовый ковер. Раздался сдавленный хрип, и стало тихо.
