– Дорр не теряет времени зря.
Я потушил сигарету и щелчком отправил ее в сторону латунной плевательницы. Потом встал:
– Ладно. Ордер на мой арест еще не выдан – так что я пойду и попробую сам заняться этим делом.
– Погодите минуту, – остановил меня Олс.
Я снова сел. Он вынул маленькую сигару изо рта и с раздражением отбросил. Сигара покатилась по коричневому линолеуму и осталась дымиться в углу. Олс положил руки на стол и принялся барабанить всеми пальцами по крышке. Его нижняя губа выдвинулась вперед и накрыла верхнюю, прижимая к зубам.
– Скорее всего, Дорр знает о вашем визите сюда. Вас не упрятали за решетку только по одной причине: они еще размышляют, не лучше ли рискнуть и просто избавиться от вас. Если Фенвезер проиграет выборы, мне тоже не поздоровится – за то, что вожусь с вами.
– Если Мэнни Тиннена осудят, прокурор не проиграет выборы.
Олс достал из жестяной коробки еще одну маленькую сигару и закурил. Затем взял со стола шляпу, повертел в руках и нахлобучил на голову.
– Зачем эта рыжая ломала комедию – рассказывала об убийстве в ее квартире, о трупе на полу?
– Чтобы заманить меня туда. Они рассчитывали, что я захочу посмотреть, не подбросили ли они пистолет, – или просто проверить рассказ девушки. Уводили меня из центра города, проверяя, не прикрывают ли меня парни окружного прокурора.
– Это всего лишь предположение, – кисло произнес Олс.
– Конечно.
Олс повернул свои толстые ноги, уперся ими в пол и положил ладони на колени. Тонкая сигара подрагивала в уголке рта.
– Хотел бы я познакомиться с парнями, которые готовы лишиться двадцати двух кусков только ради того, чтобы сказка получилась красивой.
Я вновь встал и прошел мимо него к двери.
– К чему такая спешка? – спросил Олс.
Я обернулся и пожал плечами:
– Похоже, вам не очень интересно.
Он поднялся и устало сказал:
– Скорее всего, таксист – просто мелкий грязный мошенник. Но не исключено, что парни Дорра о нем не знают. Пойдем побеседуем с ним, пока его память еще свежа.
9
Таксопарк «Грин кэб» находился на улице Девиверас, в трех кварталах от Мейн-стрит. Я остановил «мармон» и вышел. Олс откинулся на спинку сиденья.
– Останусь здесь, – проворчал он. – Посмотрю, нет ли за нами хвоста.
Я вошел в огромный и гулкий гараж, в полутьме которого яркими пятнами выделялись несколько недавно покрашенных машин. В углу притулилась крошечная грязная кабинка со стеклянными стенами, в которой сидел маленький небритый человечек в сдвинутом на затылке котелке и красном галстуке. Он строгал плитку табака себе на ладонь.
– Вы диспетчер?
– Ну да.
– Я ищу одного из ваших водителей. Тома Снейда.
Он отложил нож, плитку и принялся растирать крошки табака между ладоней.
– Жаловаться пришли?
– Ни в коем случае. Я его друг.
– Еще один?.. Он работает по ночам, мистер… Наверное, уже ушел домой. Ренфрю, семнадцать двадцать три. Это возле Грей-лейк.
– Спасибо. А телефон?
– Телефона нет.
Я достал из внутреннего кармана сложенную карту города и развернул на столе прямо перед носом диспетчера. Ему это не понравилось.
– На стенке есть большая, – проворчал он и принялся набивать табаком короткую трубку.
– Привык к своей. – Я склонился над картой, выискивая Ренфрю-стрит. Потом поднял голову и посмотрел в лицо диспетчеру в котелке. – Что-то вы очень быстро вспомнили адрес.
– Его уже спрашивали – двое каких-то типов.
Я поспешно сложил в карту и уже по дороге к двери сунул в карман. На улице одним прыжком пересек тротуар, скользнул за руль «мармона» и завел стартер.
– Нас опередили, – бросил я Берни Олсу. – Двое парней недавно спрашивали адрес этого шофера. Возможно…
Шины взвизгнули на повороте, и Олс, чертыхнувшись, схватился за дверцу. Я пригнулся к рулю и гнал изо всех сил. На Сентрал-авеню горел красный. Я свернул на заправочную станцию, промчался между колонками, вновь выскочил на Сентрал и принялся лавировать в потоке транспорта, чтобы повернуть направо, на восток.
Цветной полицейский засвистел мне вслед и принялся всматриваться, пытаясь разглядеть номерной знак моей машины. Я не останавливался.
Мимо промелькнули склады, продуктовый рынок, большой газгольдер, еще склады, железнодорожные пути, два моста. Три светофора я едва успел проскочить на зеленый свет, а на четвертом свернул направо. Шесть кварталов меня преследовал звук сирены – это был полицейский на мотоцикле. Олс передал мне бронзовый значок, и я высунул его из машины, повернул так, чтобы он блестел на солнце. Сирена смолкла. Мотоцикл ехал за нами еще с десяток кварталов, затем свернул.
Грей-лейк – это искусственный водоем, вырытый между двумя грядами холмов на восточной окраине Сан-Анджело. Узкие, но вымощенные дорогой плиткой улочки петляют среди холмов, выписывая причудливые зигзаги на склонах ради нескольких дешевых коттеджей.
Мы неслись по холмам, на ходу читая названия улиц. Серый шелк озера остался далеко внизу, и глушитель старого «мармона» ревел среди осыпающихся откосов, грязь с которых сыпалась на неиспользуемые тротуары. В зарослях сорняков среди сусличьих нор шныряли дворняги.
Ренфрю-стрит находилась почти на вершине холма. В самом ее начале стоял маленький аккуратный домик, на лужайке перед которым внутри проволочного манежа ковылял малыш, одетый в одни лишь подгузники. Дальше тянулись пустыри, затем еще два дома, а затем дорога резко шла под уклон, делала несколько крутых поворотов и ныряла между крутыми откосами, так что вся улица оказывалась в тени.
Спереди из-за поворота донесся звук выстрела.
– Ого! Это не охотничий дробовик.
Олс резко выпрямился, выхватил пистолет и разблокировал дверцу со своей стороны.
За поворотом на склоне холма мы увидели еще два домика, а между ними крутые откосы. Примерно посередине между домами поперек дороги стоял длинный серый автомобиль. Левое переднее колесо у него было спущено, а обе передние дверцы широко распахнуты, напоминая оттопыренные уши слона.
Маленький смуглый человечек стоял на коленях рядом с правой дверцей машины; его правая рука с окровавленной кистью бессильно повисла вдоль тела. Другой рукой он пытался поднять с бетонной дорожной плиты автоматический пистолет.
Я резко нажал на тормоза, так что нас занесло, и Олс выскочил из машины.
– Эй, ты, бросай оружие! – крикнул он.
Раненный в руку выругался, перестал тянуться к пистолету и привалился к подножке. Из-за машины раздался выстрел, и пуля просвистела у меня над ухом. К этому времени я уже стоял на дороге. Серая машина была развернута к домам, и я не видел ее левую сторону – только открытую дверцу. Похоже, стреляли оттуда. Олс всадил две пули в дверцу. Я пригнулся, заглянул под машину и увидел пару ног. Выстрелил, но промахнулся.
