Битва при Никополе 25 сентября 1396 года имела особое значение для европейской истории. Баязид I не просто разгромил объединенные силы венгров, французов, венецианцев и госпитальеров – он за 3 часа уничтожил многотысячную армию коалиции христианских государств; причем исход сражения стал очевиден еще до того, как венгерский король Сигизмунд I смог ввести в бой собственное войско. По итогам сражения турки окончательно закрепились на Балканах, и Болгария стала провинцией Порты вплоть до 1878 года.
Владения Баязида I ширились. Турецкая армия слыла не ведающей поражений. После победы под Никополем султан пообещал венецианским и генуэзским послам накормить своего коня овсом на алтаре собора Святого Петра в Риме. По словам английского историка Джастина Мароцци, в 1490-х годах только Византия удерживала Баязида от полномасштабного вторжения в Европу. Она была последним рубежом на пути мусульманских орд – и доживала последние дни, задыхаясь в турецких тисках. В 1399 году василевс Мануил II бежал из Константинополя, передав бразды правления своему племяннику Иоанну. Генуэзцы безуспешно пытались снять осаду с города. Казалось, Византия вот-вот рухнет под мечом ислама – и тогда погибнет весь христианский мир, ослабленный недавними победами османов. Собственно, после падения Сербии (1389) и Болгарии (1393) Баязид получил прозвище «Йылдырым» («Молниеносный») – он заслужил его за скорость, с которой перебрасывал войска с востока на запад и обратно. Далее воодушевленный султан набросился на Венгрию. Турецкое наступление на Запад следовало остановить прежде, чем полумесяц воссияет над континентом.
Крушение византийской столицы было неминуемо – но ее внезапно спас эмир Тимур, или Тамерлан – великий полководец из Средней Азии. 20 июля 1402 года Железный Хромец разбил османов в сражении при Ангоре (Анкаре) – в районе современного аэропорта Эсенбога – и взял в плен султана. Кинросс отмечает, что Тимур сперва воздал Баязиду почести как суверену, но затем стал унижать его как пленника. Сохранилось множество легенд о том, как Железный Хромец обращался с Баязидом. По слухам, султана держали в цепях, и он служил эмиру подставкой для ног. Страдания надломили дух Баязида: спустя 8 месяцев он то ли скончался от апоплексического удара, то ли совершил самоубийство.
Разгром армии Баязида с его последующим пленением и смертью оказался на руку Константинополю – в 1402 году с города наконец-то сняли 8-летнюю осаду. Столица Византии даже перестала выплачивать османам дань. По словам немецкого историка Нагеля Тильмана, поражение при Ангоре больно ударило по Порте. Одним махом было уничтожено дело всей жизни Баязида, и султаны лишились большинства анатолийских владений, завоеванных ранее. Османскую империю поразил острый кризис, из которого ее вывел только Мехмед II, – и на полвека лет турки могли забыть о штурме Константинополя. Византийцы же, наоборот, торжествовали. Мануил II посетил важные европейские дворы, дабы вымолить поддержку против османов. Тимур известил Константинополь, что согласен принимать дань, которую византийцы платили Баязиду. В 1403 году Византия заключила с Портой договор – единственный документ, регулировавший отношения между этими государствами.
В начале XV века Османская империя переживала не лучшие времена. Сокрушительное поражение при Ангоре и гибель Баязида привели к периоду междуцарствия. С 1402 по 1413 год Порта не имела единого правителя – за трон лихорадочно боролись пять сыновей Молниеносного. Анализируя эти события, Никколо Макиавелли писал в трактате «Государь»: «Если победа над султаном одержана и войско его наголову разбито в открытом бою, завоевателю некого более опасаться, кроме разве кровной родни султана. Если же и эта истреблена, то можно никого не бояться…»
Принцип «разделяй и властвуй» работал безотказно. В качестве нового султана утвердился Мехмед, но братья отказались признать его власть. Старший, Сулейман Челеби, управлял Румелией (Северной Грецией, Македонией, Болгарией и Фракией). Иса господствовал в Бурсе. Мехмед контролировал Анатолию – центральную часть современной Турции. Данный порядок установил Тимур – эмиру была выгодна раздробленность Порты. Османская империя напоминала оглушенного и растерянного человека: ее раздирали внутренние противоречия, она теряла захваченные земли и не могла наполнить казну.
В этих условиях Сулейман Челеби решил заручиться поддержкой Мануила II Палеолога в борьбе за османский престол. В 1403 году Сулейман и регент Иоанн VII Палеолог заключили в Гелиболу вышеупомянутое соглашение. Подписав его, Сулейман объявил себя новым султаном и с удвоенной силой вступил в кровопролитные сражения с родственниками. Падение Константинополя было отсрочено на несколько десятилетий.
Несмотря на слабость противника, христианские государства не сумели укрепить свои позиции. Византийская империя, Болгарское царство и Сербское королевство потратили драгоценное время на междоусобные войны – и вскоре османы продемонстрировали, что они по-прежнему грозны и опасны. В 1411 году началась вторая осада Константинополя. Ей руководил Муса, убивший Сулеймана и занявший султанский престол. Новый правитель Порты объявил войну союзникам своего предшественника – в том числе Мануилу II Палеологу – и осадил Константинополь. Василевс обратился за помощью к Мехмеду, и Муса отступил. Братья вступили в открытое противоборство. Победил Мехмед.
Итак, Мехмед I подтвердил свое право на трон и передал мечту о взятии Константинополя сыну Мураду II. По мнению Стоуна, за 10-лет-ний период междуцарствия османское государство вполне могло стать европейским. Сулейман Челеби сотрудничал с Византией, Венецией и рыцарями-госпитальерами – иными словами, вращался в мире Ренессанса и зарождающегося капитализма. В случае его победы Турция стала бы на европейский путь развития. Но история Турции – это победа Анатолии. Мехмед, правивший там, одержал верх – и отбросил страну назад; его преемник Мурад II вновь запустил османскую военную машину – самую мощную в Европе.
Мечты османов о Константинополе каждый раз становились всё реальнее. Их исполнение напрямую зависело от уровня развития турецкого государства и его армии. Если Осман Гази, его сын Орхан и его внук Мурад I лишь грезили о том, чтобы въехать в поверженную византийскую столицу, то их потомок, Баязид I, 8 лет стоял под ее стенами. Цель захватить Константинополь передавалась у султанов от отца к сыну – и в 1422 году настала очередь Мурада II.
Мурад II, в отличие от своих предков, не нуждался в благовидном предлоге для очередной попытки взятия Константинополя – хотя такой предлог, безусловно, имелся. В 1422 году Мануила II Палеолога парализовало, и он передал трон своему сыну Иоанну VIII Палеологу. Иоанн не обладал опытом и мудростью отца; в разгоревшейся после смерти Мехмеда I борьбе за османский престол он поддерживал не Мурада, а его брата и главного соперника Мустафу. Неудивительно, что, став султаном, Мурад II первым делом собрал огромную армию и двинулся на берега Босфора.
В 1422 году Византия представляла собой жалкое зрелище. Фактически она ограничивалась обедневшим Константинополем и прилегающими к нему территориями. В течение столетий Восточная Римская империя уменьшалась, подобно шагреневой коже. Каждый день приближал гибель государства, в лучшие времена охватывавшего все Средиземноморье – от Италии до Туниса. Подобному катастрофическому положению способствовала недальновидная политика василевсов.
